Из-за распространения коронавируса в интернете появляется всё больше конспирологических теорий о причинах его возникновения. Пользователи пишут, что в Ухане якобы была лаборатория с биологическим оружием, что незадолго до эпидемии американского биолога начали судить за помощь Китаю и даже что вирус придумали российские власти с целью закрыть границы. Никаких подтверждений этим версиям нет, но их часто цитируют и обсуждают.
Подобные теории возникали и после других важных событий в мире: теракта в петербургском метро, эпидемий СПИДа и Эболы и избрания Дональда Трампа президентом США.
«Бумага» поговорила с исследователем конспирологии, директором Центра антропологии религии Европейского университета Александром Панченко о том, как возникают теории заговоров, почему они так популярны и чем могут быть опасны.
Александр Панченко
Директор Центра антропологии религии Европейского университета в Петербурге, доктор филологических наук
Почему конспирологические теории так популярны и чем они отличаются от городских легенд
— Существует много научных определений конспирологических теорий. Но во всех прослеживаются общие параметры. Во-первых, это представление о существовании скрытой группы — людей, инопланетян, рептилоидов и так далее, — которая стремится к власти. Во-вторых, это представление о том, что действия этого сообщества зачастую вредоносны, а сама группа ассоциируется со всемирным злом.
Теории заговора всегда основаны на холистическом принципе — идее о том, что всё каким-то образом связано, что вокруг нас нет случайных вещей и что в большинстве явлений и происшествий можно наблюдать действия некоторой заговорщической системы.
Даже в достаточно архаических обществах можно встретить элементы теорий заговора. Например, они есть в представлениях африканских аборигенов о вредоносном колдовстве, которым объясняли все негативные моменты жизни. Антропологи описывали такие верования как универсальную объяснительную модель, позволяющую связать воедино случайную цепочку событий.
В современной западной культуре теории заговора работают примерно так же. Они начинались с представлений о социальных и политических процессах. Примерно со второй половины XX века конспирологические теории охватывают более широкий круг явлений: от экономики и власти до медицины и климата.
Теории заговора стали для людей неким способом концептуализации окружающей действительности, важной частью современной массовой культуры, особенно если рассматривать их как плод социального воображения.
Одно из объяснений популярности конспирологических теорий — то, что сейчас в силу сложной социальной и экономической организации общества мы не можем, особенно без специального образования, объяснить факторы, которые приводят к определенным социальным явлениям. Мы живем в период огромного количества информационных потоков, повышения неподконтрольных нам рисков. В итоге у людей появляются вопросы: «Почему происходит инфляция?», «Почему происходят техногенные и иные катастрофы?» и так далее. А теории заговора становятся самым простым и удобным способом справиться со всеми существующими противоречиями мира, понять и даже как будто повлиять на происходящие процессы.
Конспирологические теории могут быть связаны с фейк ньюс и так называемой городской легендой, это близкие вещи. Но, в отличие от них, в конспирологии всегда есть представление о чьей-то чужой, злой и скрытой воле. Сторонники теорий заговора верят, что они сами должны расшифровать происходящее. Так они могут интерпретировать всю окружающую действительность.
Как появляются теории заговора и что у них общего с религией
— Конкретный процесс развития конспирологических теорий зависит от их типа. Иногда у нас есть конкретный текст, на котором и строится теория. Тогда мы можем проследить, как он создавался, на основе каких источников и так далее.
Так, «План Алена Даллеса» (план действий США против СССР во время холодной войны, якобы заключавшийся в скрытом моральном разложении советских граждан — прим. «Бумаги»), как мы знаем, был заимствован из романа «Вечный зов» Анатолия Иванова. В этом случае мы понимаем, что в какой-то момент неизвестный человек сформировал из этого текста целостную конспирологическую историю, и потом она стала популярной, передаваясь от одного человека к другому.
Наравне с этим существуют теории заговора, которые строятся по модели образования фольклорного текста, — в основном они появляются в современный период. То есть это такие легенды, которые очень близко связаны с конспирологией: к ним можно отнести истории про похищения людей с изъятием внутренних органов или «группы смерти» (сообщества в соцсетях, которые якобы подталкивают подростков к суициду — прим. «Бумаги»).
В этом случае мы зачастую не можем увидеть конкретного человека, который стоит за теорией. Просто некоторое количество людей начинают говорить об этом, поддаваясь моральной панике — представлению о том, что в обществе появилась серьезная угроза привычному миру. Такие теории распространяются как снежный ком с устойчивым набором мотивов и начинают впоследствии жить своей жизнью.
В свою очередь, паника, на фоне которой возникают конспирологические теории, часто появляется после громких инфоповодов, имеющих сильное эмоциональное воздействие. Некоторые социологи считают, что какие-то политики намеренно поддерживают развитие теорий заговора или городских легенд, чтобы воздействовать на людей и получать свою выгоду. Есть идея, что влиять на развитие теорий заговора нельзя, и это низовая паранойя. Третья точка зрения — что конспирологические теории развиваются сложным образом, при котором группы людей неосознанно распространяют разные слухи, а в какой-то момент стихийно объединяются и создают вспышку моральной паники.
При этом фактическое влияние теорий заговора на людей очень многогранно, как и у любого другого культурного явления. Их часто сравнивают с религией: социальный теоретик Карл Поппер, первым в академическом мире попытавшийся рассуждать о теориях заговора как об интеллектуальной модели, как раз писал, что конспирология — то, что приходит на смену религии в нерелигиозном обществе.
Сейчас мы видим, что это не совсем так. Но общие элементы у конспирологии и религии всё равно сохраняются — как и в случае с теориями заговора, нельзя сказать, приносит ли религия людям только что-то хорошее или только что-то плохое. Скажем, в христианском мире религия связана с любовью к людям и духовными подвигами, но время от времени приводила и к войнам, и к жестоким массовым убийствам.
Похожие вещи можно сказать и про теории заговора. Они могут вызывать коллективную паранойю, агрессию и поиск «козлов отпущения». Так, одна из самых известных конспирологических теорий — о еврейском заговоре — использовалась в нацистской Германии для оправдания массовых убийств. При этом конспирология может делать мир психологически более комфортным, объясняя сложные процессы, но не приводя к убийствам и насилию.
Кто верит в конспирологические теории и почему в России заговорщиками считают внешних врагов
— В случае с конспирологическими теориями очень сложно приводить какую-либо статистику, так как статистические и социологические исследования не всегда дают возможность понять, какое место в жизни людей занимают представления о заговорах. К тому же всерьез теории заговоров начали изучать лишь полвека назад, а основные исследовательские работы по этой теме написаны уже в XXI веке.
У нас нет картины [распространенности теорий заговора] в глобальном контексте. Мы плохо знаем, какую роль они играют в исламском мире или в Юго-Восточной Азии. Более или менее точные знания у нас есть лишь относительно США и Европы, отчасти России.
Судя по научным работам, в США и России теории заговора распространены наиболее широко. Этому было предложено несколько объяснений. Первые исследователи предполагали, что для россиян и американцев эти теории стали чем-то вроде «оружия слабых» — способа выражения страхов и тревог для социально депривированных, находящихся в уязвимом положении групп.
Но позже выяснилось, что, например, в США у теорий заговора могут быть разные функции и они распространены среди разных классов как особая форма демократической критики. Например, согласно последним исследованиям, антипрививочное движение в основном поддерживают американцы из белого среднего класса. Сами антипрививочники объясняют свои действия тем, что врачи от них якобы что-то скрывают. Но также это может объясняться тем, что в конспирологических теориях в США ярко выражено недоверие государству.
В конспирологических теориях России и постсоветского мира в основном заговорщиками считают не собственное правительство, а внешних (или отчасти внешних, как «пятая колонна») врагов. У нас развита так называемая война всех против всех. Исследователи это связывают с общим взаимным недоверием, вызванным отсутствием нормальных механизмов социализации и слабым развитием коллективного доверия.
Интересно, что при всем этом конспирология очень легко преодолевает национальные границы: например, в России распространено множество теорий, пришедших с Запада. Можно вспомнить идею о вредоносном кодировании (или чипировании), якобы предшествующем приходу Антихриста. Она была популярна среди многих прихожан РПЦ и восходит к тринадцатой главе Апокалипсиса. Там говорится, что всем на лоб и на руку будут нанесены специальные знаки, без которых никто ничего не сможет покупать и продавать.
Как за последние годы изменились теории заговора и как конспирология про коронавирус повторяет выдумки про СПИД
— В последнее время теорий заговора стало больше, но они получают не такое большое количество последователей, как раньше. При этом уже существуют группы, которые они объединяют.
Сейчас мы не можем до конца сказать, насколько серьезно люди относятся к тем теориям заговора, про которые они любят говорить. Всегда есть вероятность, что речь идет не столько об эмоциональной и искренней вере, сколько о своего рода развлечении.
Некоторые конспирологические теории развиваются волнообразно — то уходят в тень, то вновь становятся популярными. Например, давно существовали теории заговора о том, что СПИД — это якобы биологическое оружие, созданное какими-то государствами, или разработка ученых, которые только делают вид, что распространение вируса никак не связано с их деятельностью. В случае с недавней эпидемией коронавируса, вызывающего пневмонию, тоже можно прочитать или услышать нечто подобное.
Стоит понимать, что сейчас конспирология уже для многих не нова. Случаи с эпидемиями происходят уже не в первый раз — и, возможно, к теориям о них уже относятся иначе, так как их слишком много. Люди с мышлением, полностью ориентированным на теории заговора, могут подводить все факты под свои представления. А остальные могут, наоборот, всё скептичнее к ним относиться.
Я бы назвал конспирологические теории одной из новых форм мировоззрения, которая оказалась важной частью современной глобальной культуры. Сейчас мы рассматриваем сказку и эпос как наше культурное наследие, а по прошествии еще какого-то количества лет, как я подозреваю, мы сможем говорить то же самое о конспирологических теориях.
Фото на обложке: unsplash
