Гидов теперь будут аттестовывать власти, а иностранцам запретят водить экскурсии. Как это повредит сфере? Отвечают автор рассылки «Бумаги», «Открытая карта» и другие

— Этот законопроект уже несколько лет обсуждался в профессиональном сообществе гидов и экскурсоводов. Сразу скажу: я не видел финальной версии, которую приняла Госдума. Но видел предыдущие. Уверен, что там ничего не поменялось (со второго чтения законопроект не меняли — прим. «Бумаги»).

Этот законопроект плох по огромному количеству причин. Первое и самое глупое — то, что он дает возможность работать в этой сфере только двум категориям гидов: наемным сотрудникам фирм и индивидуальным предпринимателям. То есть он вычеркивает из списка тех, кто может сам водить экскурсии, самозанятых. При том что они сейчас официально есть в категориях с упрощенным налогообложением. Я, например, работаю как самозанятый экскурсовод.

Второе — то, что громче всего обсуждалось — необходимость аккредитации. Причем регулярная: раз в пять лет. Кроме того, для каждого региона требуется отдельная регистрация. Например, в Петербурге нужно будет получить одну регистрацию, в Ленинградской области — вторую. Это особенно сильно ударит по разнообразным турам, которые включают в себя несколько регионов. Ну а для Золотого кольца, получается, нужно будет получать пять-шесть регистраций.

Кто будет проводить эти аккредитации — до конца не понятно, но ничего хорошего я от этого не ожидаю. У меня есть серьезные опасения, будут ли эти люди обладать достаточной квалификацией, будут ли они делать различия для каких-то сугубо специализированных, узконаправленных туров и для массовых обзорных экскурсий.

Если верить моей коллеге, которая давно работает в этой отрасли, то основная версия — что закон пролоббирован крупными туристическими операторами, а также гидами-переводчиками. Собственно, принимать экзамены, вероятно, будут тоже гиды-переводчики, их профессиональные объединения. Ожидать от них, что они будут подходить к маленьким турфирмам и индивидуальным гидам, которым и без того жить станет сложнее, с особыми стандартами, не приходится. Тем более ожиданий нет, если это будут делать чиновники.

Позитивных сторон данного законопроекта я не вижу. От него, думаю, не выиграет никто. Разговоры о том, что это поможет борьбе с какими-то злыми китайцами, которые рассказывают чушь о наших городах и забирают налоги в Китай, — это, на мой взгляд, просто пугалки. Бороться с ними нужно иными методами, которые не ломают всю сложившуюся систему экскурсионной деятельности.

Мне трудно представить, чтобы лицензии получали, например, сотрудники библиотек или школ, которые проводят микроэкскурсии для читателей или детей. И это я не говорю про экскурсоводов-любителей, которые есть среди локальных активистов и урбанистов: они рассказывают в рамках экскурсии о каких-то проблемах. Есть огромный спектр микроэкскурсий, которые станут нелегальными после [окончательного] принятия этого закона.

Если воспринимать закон буквально, то умрет около 80 % хорошего, что в нашей сфере есть. Мне трудно представить, чтобы какие-то маленькие проекты получали аккредитации, получали их раз в пять лет, перерегистрировали свой юридический статус или даже впервые регистрировали его. В общем, ничего хорошего я для сферы не жду: станет меньше разнообразия, всё продолжит уходить в еще большую тень. Или будем платить штраф или сидеть в тюрьме — в зависимости от того, как жестко будет контролироваться выполнение закона.

Лично я получать эту аккредитацию не буду. Нахожу это унизительным и совершенно излишним. Если контроль за соблюдением закона будет жестким, я просто перестану водить экскурсии и сфокусируюсь на других своих проектах, которые, впрочем, теперь попадают под другой законопроект — о просветительской деятельности.

— Если всё будет упираться в получение аккредитации — это, в общем, небольшая проблема. Другой вопрос, если будет требоваться корочка о прохождении каких-то предусмотренных этим законом курсов. Сколько эти курсы нужно проходить — год, два? А что делать в этот период тем, кто хочет погулять по городу и что-то интересное при этом послушать, и, собственно, рассказчикам?

Довольно большой сектор экскурсоводческого дела — это авторские экскурсии. Это не та история, к которой, видимо, привыкли авторы закона, когда советский экскурсовод говорит «посмотрите налево, посмотрите направо: тут 25 колонн, тут архитектурный стиль барокко».

Это совершенно другое, люди годами сидят в архивах, читают массу книг и находят информацию, которой нет нигде. Кто-то занимается историей петербургского метро, кто-то — историей Васильевского острова в 1920-е годы. Это узкие вещи. Я слабо себе представляю, кто их будет экзаменовать и как. А главное — зачем?

— Я не числюсь в какой-либо экскурсионной организации и не беру деньги за экскурсии, хотя провожу их каждую неделю. Это лично моя инициатива. Думаю, что на мне никак не скажется.

Другое дело — отчетно-запретительный характер новых инициатив, а также избирательное применение законов. Понятное дело, что запрещать будут прежде всего неудобных и нежелательных людей. А этот законопроект сделает цензуру более легитимной. В этом плане некоторые мои экскурсии спокойно можно запретить хоть сейчас без каких-либо лишних телодвижений. Было бы желание — закон найдется.

— Если действительно потребуются какие-то «корочки», то будем приспосабливаться. Думаю, всегда можно найти лазейки.

Проблема в том, что есть маршруты и места, по которым «корочку» никогда не получить, — авторские маршруты, которые сделаны не по шаблонам. Это касается и нашей сферы: парадные, дворы, квартиры. Кто даст такой аттестат? Боюсь, что никто.

Вряд ли мы лишимся таких экскурсий. Просто в максимально легальной сфере возникнут сложности.

— Не буду говорить за всех экскурсоводов Петербурга, но вообще, многие следили за этим законопроектом, переживали за проведение обязательной аккредитации, собирали свои правки (которые, судя по всему, не учли). В общем, все официальные экскурсоводы на эту тему волновались.

Проблема в том, что деятельность экскурсоводов сейчас очень сложно регламентируется. В каждом регионе — [всё] фактически по-своему: свой набор документов, свои правила. Проблема с аттестацией, которая предполагается в этом законе для всех и пока непонятна с точки зрения механизма, усугубляет ситуацию. Как она будет выдаваться? Будет ли сколько-то стоить? Каким будет обучение и как часто его нужно проходить, чтобы работать?

То, что только граждане РФ могут получить эту аккредитацию, — тоже вызывает у многих вопросы. У нас есть огромное количество разных экскурсий по городам — авторских, тематических. Их проводят люди, которые не считают себя профессиональными экскурсоводами, это узкие специалисты. В Петербурге их огромное количество: например, на фестивале «Открытая карта» представлена сотня разных экскурсий — [начиная] от веганского Петербурга и заканчивая бердвотчингом.

Аттестация никак не может это регламентировать. Получается, мы не имеем права водить такие экскурсии? Нас будут за это штрафовать? Вообще непонятно.

Закон показывает, что наши очень теплые, современные, актуальные экскурсии как будто бы не нужны. С этим законом они либо исчезнут, либо для них появится какая-то поправка. <…>

Пока закон не подразумевает [проверку информации, которую рассказывают на экскурсии]. Но мы, конечно, волнуемся, что именно в этом и есть ключевая история с ним и с законом о просветительской деятельности. Тем более что в самой первой редакции была попытка говорить о жестких маршрутах и технологических картах. Это примерно то, что существовало в экскурсионном деле в Советском Союзе, когда нельзя было водить экскурсию просто так — она была жестко регламентирована, по определенному маршруту, по четкой таблице, с нужным количеством остановок и нужным текстом.

Думаю, в основном закон затронет внутренние экскурсии от краеведов, которые не считают себя профессиональными гидами, или людей, которые делают авторские, неформальные экскурсии. Эти люди сейчас чувствуют себя очень неуверенно.

На туристах закон тоже отразится. В фейсбуке я уже вижу много постов [об этом законе] от тех [людей], которые ездят по российским городам и пользуются услугами локальных гидов с авторскими программами. Они волнуются, что им придется слушать официальную скучную экскурсию на большом автобусе. Думаю, обе стороны в этом случае будут пострадавшими. Я не видела людей, которые бы обрадовались этому закону.

«Это, конечно, боль и тоска. Боль не сколько за мое будущее — ну, не буду я рассказывать о прекрасной Фелисите, которая учила танцу балерин Большого театра или показывать место, где на Кузнецком продавались шоколадные драже от супругов из Пуатье (фабрика „Большевик“ рядом с Белорусским вокзалом — это они) — ну и не страшно, еще кто-нибудь расскажет (наверное).

Боль от того, что я теперь не смогу поехать с членом Союза экскурсоводов России, специалистом по железным дорогам Юрием Егоровым исследовать эти самые железные дороги, а с учеными-искусствоведами Чекмаревым и Слезкиным смотреть на разрушенные усадьбы Воронежской области.

Зато теперь с большой вероятностью меня и в Торжке, и в Рыбинске, и далее везде встретит гид, который радостно зачитает бравурный текст про то, сколько у них рыбаков, бурлаков и златошвей, шпилей, колонн и куполов. От этой оптимистичной перспективы хочется рыдать.

Я с детства слышу, что в России „нечего смотреть“, что здесь „все города одинаковые“. Недавно мне то же слово-в-слово повторил мой знакомый. Уверена, так же думают большинство россиян. И уж точно большинство чиновников. А что там развивать? А что у нас смотреть? Иначе бы они не строили столько уродливых памятников, чтобы заполнить мнимую пустоту. У них — и у нас — вокруг сокровища, но мы их не видим.

Просто для того, чтобы их различить, нужно долго учиться и много думать, нужно прочитать много книжек, нужно ходить в музеи — а если нет времени и желания этим заниматься, имеет смысл прислушаться к тем, кто эту гигантскую работу делает за вас. И просто согласиться, что руины морозовских казарм в Твери ценнее собирательного памятника рычащему медведю.

У нас только-только стал развиваться исследовательский туризм, только-только люди, имеющие к этому склонность, стали делиться тем, что прочитали и изучили, протирать эти заляпанные стекла, сквозь которые мы смотрим на окружающую нас действительность, и говорить, смотри, а это, вообще-то, палаты XVII века, а в том подъезде витраж, а здесь кирпичи с клеймами и торговые ряды сохранились, а здесь, смотри, еще видна дубовая аллея, по которой приезжали гости в каретах.

И весь этот пишущийся на наших глазах текст сейчас вымарывается. Вместо него нам предлагают увлекательные факты из Википедии и точные данные об административном устройстве Москвы. Опять — Господи, ну почему! — на смену тихому, сложному, неоднозначному, полному боли за каждую рану и утрату, полному действительной — и деятельной — любви к нашему грустному отечеству, приходит выверенное, бессмысленное, развлекательное содержание в стиле телемагазина. Которое должно заменить всё.

Потому что не надо считать это пространство своим, пытаться о нем заботиться, не надо даже о нем думать, узнавать, как звали первого владельца заброшенной крестьянской дачи в Костромской области — достаточно прослушать краткий курс счастливой жизни. И с плотно набитым желудком — блины, медовуха, Суздаль — родина огурца, ха-ха-ха — вернуться к себе под одеяло.

Зачем опять останавливать время? Новый закон — как прадедушка мороз — живую птицу превращает в мертвую.

И он не приведет ни к чему, кроме роста отчуждения к своей земле. Очень скоро у нас будет еще больше уродливых памятников. Потому что, ну что там смотреть, в этом Касимове, Лальске, Каргополе? Да, в общем, скоро будет, действительно, нечего».