В Петербурге создают базу данных витражей старого фонда. Авторы проекта исследовали весь Васильевский остров, а по итогам работы выпустили книгу и интерактивную карту «витражных адресов». Сейчас они изучают Петроградский и Центральный районы.
«Бумага» поговорила с соосновательницей проекта «Витражи Петербурга: инвентаризация» искусствоведом Татьяной Княжицкой. Она рассказывает, какие витражи можно увидеть в дореволюционных домах и почему многие из них утрачены.
Татьяна Княжицкая
Кандидат искусствоведения
Когда появилась идея создать базу данных с петербургскими витражами
— В 1990-е, когда я училась на истфаке СПбГУ, развлечений было немного — и мы, студенты, после лекций ходили по парадным и фотографировали всё, что там сохранилось. В то время можно было увидеть многое от первоначальной отделки дореволюционных домов: метлахскую плитку на полах, резные двери, изразцовые камины, великолепные решетки, лепнину.
На базе этого материала я сделала небольшое студенческое исследование о витражах, потом защитила дипломную работу и диссертацию. Позже написала книгу и множество статей о витражах, — не только в Петербурге, но и в России. Так что интерес к этой теме у меня давний.
Идея сделать полный учет витражей Петербурга не нова. Были справочники Евгения Иванова с каталогами, исследования разных специалистов. Задача создать базу данных с фотографиями и описаниями витражей мерцала где-то на заднем плане моей жизни. Но раньше не было возможности сделать это столь масштабно, как сейчас.
Ключевым моментом для старта проекта стала встреча с Сергеем Васильевым из ВООПИиК и градозащитницей Александрой Тесаковой. Весной 2019 года в одной из городских библиотек прошло мероприятие, посвященное судьбе витражного наследия. Там мы пришли к мнению, что надо делать базу данных, чтобы понимать, чем город владеет сейчас.
Как исследовали парадные на Васильевском острове
— Для начала мы решили попробовать сделать переучет витражей на Васильевском острове, чтобы отработать методику. Договорились с «Открытым городом» (совместный проект Смольного и ВООПИиК с экскурсиями по Петербургу — прим. «Бумаги») о помощи, стали писать в соцсетях о нашем проекте, появились первые желающие помогать. Я разработала паспорт витража, который заполняют наши исследователи.
На Васильевском острове работало около 20 волонтеров. Территорию поделили на участки, и каждый доброволец обходил свой: каждый дом, каждый подъезд, каждый этаж. Кто хотел, получил документ от ВООПИиК, в котором жителей просили оказывать содействие проекту. И обычно проблем не было.
Всего два-три адреса остались не обследованными — это дома, которые находятся в частном владении и никакие официальные бумаги не помогли нам туда проникнуть. Но мы нашли фотографии, сделанные в этих зданиях ранее, получили от авторов разрешение на публикацию и описали эти витражи по изображению.
Почти сразу к нам присоединился фотограф Сергей Васильев, который уже много лет снимает город, в том числе витражи. Его участие позволило нам получить великолепные изображения, ведь витраж — сложный объект для съемки: то солнце через него бьет, то в парадной темно, а бывает, что все стекла побелкой или грязью заляпаны. Во многом благодаря Сергею наша первая книга о витражах Петербурга получилась такой эффектной.
Сколько витражей сохранилось в Петербурге и в каком они состоянии
— На Васильевском острове выявили 41 адрес с витражами и другим декоративным остеклением. О других районах пока рано говорить: работа в разгаре. Думаю, что в городе сохранилось около 15 % от изначального корпуса витражей. Печально, что целых окон почти нет — остались единицы в общественных зданиях, а в жилых только фрамуги, верхняя часть окон.
Значительная часть витражей была утрачена в советские годы. Причин несколько — ненависть к буржуазной культуре, непонимание ценности того, что находится в общем доступе, обычное хулиганство. И сегодня не все наши сограждане понимают, что искусство и художественные ценности находятся не только в Эрмитаже.
В 1970-е в Европе появилось много исследований о стиле ар нуво, до нас волна увлечения модерном докатилась в 1990-е. Тогда крупные музеи сделали выставки из своих фондов, появились книги, исследования. И тогда же в обществе изменилось отношение ко всей дореволюционной бытовой культуре. Это была палка о двух концах: с одной стороны, красоту стиля модерн увидели и оценили, с другой стороны — оценив, попытались использовать и продать.
Массовый вандализм в петербургских парадных ради присвоения или продажи того, что там еще сохранялось, нанес огромный урон историческому наследию. Тогда отламывали и отбивали всё, что только было можно. Многие витражи были украдены и исчезли навсегда.
Еще одна беда — капитальный ремонт, после которого парадные зачастую остаются просто голые. Массовая замена родных дверей на металлические унылые створки, а оконных рам на пластиковые стеклопакеты стала печальной приметой нашего времени.
Сейчас тенденция к утрате витражей замедлилась. Я могу сравнить по своим архивным материалам, фотографиям, сделанным в 1990-е: за 30 лет значительная часть сохранилась без изменений. А по результатам нашего обследования становится ясно, что всё не так уж плохо.
Есть адреса, где жители и администрация заботятся о сохранении своего дома, изучают его историю, воссоздают интерьеры. Это, например, дом Бака на Кирочной, жилой дом на Добролюбова, 19. Есть просто сознательные люди, которые готовы воссоздавать утраченное. Так, Даниэль Лурье за свой счет воссоздал входную дверь с подлинными витражами на Лахтинской улице.
Чем удивляют столетние витражи и где можно увидеть витраж-икону
Я изучаю каждый витраж, который находят волонтеры: описываю, ищу исторические материалы. Мне дороги они все, но есть исключительные произведения витражного искусства.
Например, витраж-икона с изображением Богоматери с младенцем в церкви Смоленской иконы Божией Матери на Смоленском православном кладбище. Изначально он находился в крестильне института им. Д. О. Отта в алтарном окне. Этот образ Девы Марии, первоисточником которого послужила фреска Васнецова для алтаря Киевского собора, до сих пор является одним из самых любимых в России.
В нашей стране сохранилось исключительно мало витражей религиозного характера, созданных до революции. Эпоха атеизма не прошла для них бесследно, многие были уничтожены, и меня особенно радует, что этот витраж сохранился целиком. Сейчас он находится в алтаре храма и ему ничего не угрожает.
Где почитать про сохранившиеся витражи и чем волонтеры занимаются сейчас
В июне 2020 года мы выпустили книгу о витражах Васильевского острова, всего 150 экземпляров. Изначально была цель издать минимальный тираж, чтобы отослать книги в Российскую книжную палату, откуда они расходятся по самым крупным библиотекам страны. Но неожиданно оказалось, что книга интересна многим. Нашелся спонсор, и благодаря ее финансовой поддержке мы напечатали небольшой тираж.
Вся база данных публикуется на портале «Витражи в России» и в соцсетях сайта, и каждый желающий может свободно использовать результаты [нашего исследования]: тексты и фотографии, — мы передаем этот материал в общественное пользование, так как считаем, что чем больше людей будут знать об этом наследии, тем выше его шансы сохраниться. Кроме того, мы сделали интерактивную карту «витражных адресов» Петербурга.
С первым районом у нас всё получилось, и мы сразу занялись Петроградкой. Материал уже собран, осталось его обработать, опубликовать на сайте, сделать макет. Сейчас уже понятно, что вторая книга будет в два, а может, и в три раза объемнее первой, ведь в Петроградском районе более 100 адресов с витражами. Надеемся завершить второй этап в октябре-ноябре 2020 года.
Параллельно наши добровольцы уже работают в Центральном районе. Было бы соблазнительно заявить, что мы сделаем переучет всех петербургских витражей, но мы не ставим себе такую грандиозную задачу, по крайней мере сейчас. Это очень большой объем работы.
Сейчас в проекте работает около 60 добровольцев. Состав непостоянный, поэтому люди нам нужны всегда. Каждый может стать волонтером по учету витражей Петербурга. Специальных знаний не требуется, главное — желание. Наша команда общается в общем чате в WhatsApp, для волонтеров мы устраиваем лекции, посещаем редкие интересные места. Но главное, что нас объединяет,— чувство причастности к большому хорошему делу.
