Законодательное собрание Петербурга одобрило законопроект об ужесточении запрета на продажу алкоголя в жилых домах. Если документ утвердит губернатор, с января 2021 года разливать спиртное смогут лишь в барах площадью более 50 квадратных метров. Из-за этого только в Центральном и Петроградском районе могут закрыться десятки заведений. Петицию в защиту баров подписали 10 тысяч человек.
«Бумага» поговорила о ситуации с Ростиславом Сериковым — помощником автора законопроекта, депутата Дениса Четырбока.
— Изначально предполагалось, что законопроект направлен против магазинов, которые под видом баров продают спиртное ночью. Однако потом оказалось, что запрет коснется в первую очередь обычных баров, что многих возмутило. Почему было принято решение продвигать законопроект дальше?
— Мы видели это возмущение. Но это возмущение не столько обычных горожан, сколько представителей предпринимательского сообщества. Наша инициатива в первую очередь основана на интересах простых людей. У нас очень много обращений от жителей абсолютно разных уголков города — это и проспект Ветеранов, и бульвар Новаторов, и Стачек, и Луначарского, и Науки.
Львиная доля обращений — из Центрального, Адмиралтейского, Петроградского, Фрунзенского районов, в жилых домах которых есть такие рюмочные, распивочные, «наливайки» — называйте их как угодно. Люди жалуются, потому что из-за наличия в их доме такой вот пивнушки постоянно перед их окнами пьяные драки, разборки, общественный туалет. Люди по несколько раз в сутки вызывают сотрудников правоохранительных органов. Конечно, это требует вмешательства и урегулирования.
— Некоторые рестораторы сомневаются в таком большом количестве обращений к вам. Вы можете предоставить какие-либо доказательства массового недовольства?
— Доказательства? Рестораторы пусть зайдут в соцсети и проведут мониторинг, пусть почитают отзывы людей в сообществах жителей разных районов. Жалоб очень много, Денис Александрович [Четырбок, автор законопроекта], их показывал в рамках первого чтения. («Бумаге» не удалось найти в открытом доступе подтверждений этому).
— Почему законопроект принят именно в таком виде, как сейчас? Его нельзя было доработать так, чтобы локальные бары не попадали под запрет?
— Мы этой темой занимаемся уже полтора года. И сейчас приняли наш городской закон в развитие федерального закона. Осенью прошлого года мы рассматривали проект федерального закона, в котором предлагалось подобные полномочия предоставить субъектам, чтобы они могли у себя определять минимальный метраж залов обслуживания в точках общепита, где разрешено продавать алкоголь.
Тогда мы предлагали предоставить регионам «вилку», чтобы регионы сами определяли метраж: от 20 до 100 квадратных метров. И, к слову, когда называлась цифра в 100 квадратных метров, ни одного обращения в наш адрес не поступало, никаких опасений на этот счет не было.
Кроме того, изначально в [одной из первых] редакций федерального закона предлагалось закрепить норму, согласно которой жильцы дома вправе сами определять, нужна ли им точка общепита. То есть, например, если жильцы дома на Рубинштейна принимают решение, что их бар соответствует правилам и им не мешает, они могут дать добро на его работу. Мы такую инициативу обеими руками приветствовали, но, к нашему огромнейшему сожалению, до финальной версии федерального закона, который принимала Госдума, эта норма не дошла. Это уже было полномочие федеральных властей — нас поставили в такие рамки, что мы можем ограничивать продажу алкоголя в жилых домах, только основываясь на площади заведений. Дополнительных полномочий у нас нет и не было.
Хочу подчеркнуть, что в нашем документе не идет речи о тотальном запрете баров и продажи алкоголя в жилых домах. Мы ограничиваем это определенным метражом — 50 квадратными метрами. Хотя у нас формально есть полномочия полностью запретить продажу алкоголя в жилых домах. Даже если заведение там занимает 500 квадратных метров. Но мы, повторюсь, к этому не прибегали.
Сейчас мы даем отсрочку, переходный период в полгода — для того, чтобы предприниматели, которые владеют такими маленькими кафе, барами, могли перепрофилироваться. Грубо говоря: может, кто-то захочет открыть кофейню, книжный, аптеку или другое заведение.
Не обязательно продавать алкоголь. Сейчас реалии таковы, что продавать алкоголь — самое простое и самое прибыльное дело, оно не требует особых затрат: ни финансовых, ни физических. Но так ведь не годится. Для нас в приоритете — интересы простых людей.
Вплоть до принятия закона нам писали и жители небезызвестной улицы Рубинштейна, причем даже коллективно. На секундочку, 93 % жителей всей улицы Рубинштейна испытывают существенный дискомфорт как раз из-за наличия на их улице различного рода заведений: баров, кафе, «наливаек».
— Откуда цифра в 93 %?
— Эти цифры начала 2020 года. На Рубинштейна проводился опрос. Сами жильцы общались друг с другом. (По информации «Фонтанки», опрос проводила организация «Граждане улицы Рубинштейна», активисты опросили 177 человек, из которых 97 % сообщили, что имели конфликты с барами и ресторанами — прим. «Бумаги»).
— Разве на Рубинштейна что-то изменится? По нашим данным, там площадь большинства заведений — более 50 квадратных метров.
— Заведения площадью меньше 50 квадратных метров там есть. Более того, сейчас жители Рубинштейна обратили внимание на тот факт, что в их окрестности стали проникать «наливайки» — причем не на саму магистраль, улицу, а уже во дворы. Там есть точки, которые точно попадут под запрет. Окончательной информации пока нет, это нужно будет смотреть, когда вступит закон и когда профильный комитет Смольного будет вести базу данных.
— Можете назвать хотя бы несколько точек, которые, по вашей информации, точно должны будут закрыться?
— Из конкретного — Ветеранов, 51. Сплошной рассадник пьянства, алкоголь продают круглосуточно, у парадных постоянно какие-то стихийные сходки.
— Законопроект может закрыть и локальные бары, которые нормально сосуществуют с местными жителями. Что вы об этом думаете?
— Мы не выступаем против авторских локальных баров. Мы видим эти опасения: более того, Денис Александрович [Четырбок] прямо сказал, что Законодательное собрание открыто ко всем конструктивным предложениям, готово разбираться и помогать в каждой конкретной ситуации.
У нас уже есть случаи, когда предприниматель опасается, что их маленькое уютное кафе закроется. Они обратились к нам, и выяснилось, что там просто неправильно посчитали площадь зала обслуживания. И они под запрет не попадают.
— Вы не считаете, что законопроект уничтожит барную и гастрономическую культуру города?
— Мы петицию [рестораторов] читали и видели. К сожалению, она несколько нас удивила: как минимум тем, что сам ее заголовок «Нет уничтожению барной и гастрокультуры Санкт-Петербурга!» нисколько не отражает суть нашего документа. В нашем документе не идет речи об уничтожении гастрокультуры и барной культуры.
К тому же многие предприниматели, которые подписывают петицию, признают, что их заведения под запрет не попадут — но подписывают ее в знак солидарности. Напрашивается вопрос: как предприниматели, которые продолжат работать после принятия закона, подписывают петицию о том, что этот закон уничтожает полностью барную культуру? Получается несостыковочка. К чему эта шумиха — непонятно.
К тому же, повторюсь, конструктивных предложений в наш адрес особо не поступало. Мы общались с представителями предпринимательского сообщества после первого чтения, когда у нас проводилась оценка регулирующего воздействия, когда мы определяли итоговый метраж.
— Почему именно 50 квадратных метров?
— 50 квадратов — это не какая-то выдуманная цифра. Это цифра, которую мы достаточно долго обсуждали с предпринимателями и рассчитывали, сколько метров должно занимать помещение, чтобы в нем можно было нормально разместить столики, чтобы всё было цивилизованно. Мы ее обсуждали с депутатами разных фракций, экспертами, плюс учитывали опыт других регионов.
Более того, сейчас с учетом антиковидных ограничений, когда санитарными службами прописано требование социальной дистанции в полтора метра, цифра в 50 квадратов, как говорят специалисты, — достаточно правильное и обоснованное решение.
У нас не обстоят дела так, что мы приняли закон и закрыли эту тему. Мы будем обязательно продолжать мониторить ситуацию, насколько он исполняется, насколько эффективно будет работать. Мы всегда на связи. Если будут здравые предложения от предпринимателей, то мы обязательно будем над ними работать.
— Разве бары площадью более 50 квадратных метров приносят меньше шума и дискомфорта?
— Это зависит от соблюдения требований по шумоизоляции. Вопрос «наливаек» же в том, что они абсолютно никаких требований не соблюдают. И посетители, выходя на улицу, так как внутри мало места, оказываются под окнами людей. А в больших, крупных помещениях — вроде ресторанов — повышенные требования шумоизоляции. Это более цивилизованный вид бизнеса, у них требования построже, потому что помещение само по себе больше.
— То есть вы считаете, что чем больше помещение, тем оно элитнее?
— Не то чтобы элитнее. Вопрос не в метраже или элитности, а в том плане, как всё оборудовано само по себе. Я еще раз повторю: нам федеральный законодатель дал только один показатель, по которому мы можем отсечь неблагоприятные заведения — площадь зала обслуживания. И мы работаем в этих жестких рамках.
— Уточню: барам, на которые не жалуются местные жители, но у которых площадь менее 50 квадратных метров, всё равно придется закрыться?
— Понимаете, тут надо будет смотреть. Последняя редакция законопроекта прямо гласит, что если зал обслуживания менее 50 квадратов, то такая организация продавать алкоголь не может.
Мы неоднократно призывали предпринимателей назвать хоть одну точку, на которую не поступало никогда ни одной жалобы. Ни одной точки нам не назвали. Причем интересовались мы этим вопросом у представителей абсолютно разных секторов бизнеса. Слов много, но конкретных ситуаций и случаев нам в пример так и не привели.
Причем сейчас условному бару, на который якобы никто не жалуется и не ругается, достаточно просто исключить из своего меню продажу алкоголя. Он может его заменить продажей чая. Пышки, плюшки никто продавать не запрещает. Многое зависит от управленческих навыков.
— А как рассчитывается площадь зала? У многих к этому вопросы. В законопроекте лишь формулировка «зал обслуживания посетителей».
— Это всё в индивидуальном порядке рассчитывается. Всё полностью описывается в 171-м федеральном законе: «Под площадью зала обслуживания посетителей понимается площадь специально оборудованных помещений объекта общественного питания, предназначенных для потребления готовой кулинарной продукции, кондитерских изделий и (или) покупных товаров, определяемая на основании инвентаризационных и правоустанавливающих документов».
— Если честно, не до конца понятное определение. Например, пространство за барной стойкой входит в зал обслуживания?
— Зависит от того, как она оформлена. Она должна быть оформлена в схеме зала. Там отражается, что входит, а что нет.
— А если два зала по 25 и более квадратных метров — это считается площадью обслуживания более 50 квадратных метров?
— Да. В законе речь идет об общей площади зала обслуживания.
— Возможно ли в дальнейшем изменение необходимой площади обслуживания посетителей? При каких условиях вы повысите или снизите минимальную планку в 50 квадратных метров?
— Теоретически это возможно, я этого не исключаю. Всё будет зависеть от ситуации. Мы принимаем этот метраж и будем смотреть. Все идеи от предпринимателей по изменению метража — а я думаю, они обязательно будут — мы, повторюсь, будем прорабатывать. Ведь одна из главных функций Законодательного собрания — законотворчество, подготовка новых и корректировка уже существующих законодательных актов. Если мы видим, что для улучшения жизни людей нужны какие-то поправки в законодательство, мы обязательно их вносим и принимаем.
Если будут продолжаться жалобы на «наливайки», будем смотреть каждый случай индивидуально, точечно, привлекать правоохранительные органы, профильные ведомства правительства города, депутатов.
Фото на обложке: Аглая Журавлева
