О возможном сокращении бюджетных мест на факультете филологии СПбГУ говорят уже почти месяц. Петицию в защиту филологов подписали тысячи людей. Наконец, в понедельник ректор университета Николай Кропачев обратился к «коллегам-филологам» и объявил — уменьшать приём не будут. Идея не его, инициативу не поддержит.
«Бумага» поговорила с сотрудниками и студентами филфака и узнала, как филологи могут отстаивать свою правду.
Ученику-четверокласснику рассказывают о разных взглядах петербургской и московской филологических школ на то, является ли «ть» в инфинитиве суффиксом или окончанием. Мальчик недовольно произносит:
— Что они спорят-то? Как проще — пусть так и будет. Мы сами всё за них решим.
Филологи вообще очень любят спорить. Спорят представители разных направлений филологической мысли, сотрудники разных кафедр, представители разных университетов. Но ситуация с сокращением мест на филфаке СПбГУ показала, что, несмотря на множество мелких несогласий, филологи разных вузов и даже стран представляют собой единую общность.
— Равнодушных среди нас не осталось, — говорит студентка кафедры классической филологии, член студсовета Дина Филин. — Были и те, кто соглашался с необходимостью реформирования, однако, не такой, как планировалось. То, что обещали сделать в следующем году, слишком — это признают все на филологическом факультете.
Петицию «Против обвального сокращения мест на филологическом факультете СПбГУ» подписало больше восьми с половиной тысяч человек. Письма на имя ректора Кропачева и проректора Богданова поступили от МГУ, Пушкинского дома, Университета Тарту, Университета города Трир.
«Никакого улучшения работы факультета, никакого освобождения преподавателей от нагрузки. Этот опыт лишь показал, что при сокращении набора на 25 бюджетных мест, к нам не пришло 25 на платное»
Преподаватель филфака Кирилл Зубков. Фото: Анастасия Авдеева / «Бумага»
История с сокращением приёма была предана большой огласке почти три недели назад — всё началось с заявления преподавателя филологического факультета СПбГУ Кирилла Зубкова на странице в Facebook. На самом деле информация появилась ещё в сентябре, её огласил на Учёном совете Сергей Богданов — проректор по направлениям востоковедение, африканистика, искусства и филология. Он предложил сократить количество бюджетных мест в 2013 году на 70.
Предложение не вызвало одобрения среди сотрудников: заведующий кафедрой истории русской литературы Александр Карпов отправил на имя проректора служебную записку, единогласно принятую на заседании кафедры 21 сентября, с просьбой сохранить существующий приём. Беспокойство кафедры понятно: приём в два раза (с 50 до 25) на отделение истории русской литературы сократили ещё в 2008 году. Через год его вернули: Богданов, будучи тогда деканом, отменил решение, не дав хода письму сотрудников кафедры, направленному ректору университета. По мнению преподавателей, опыт такого сокращения был скорее неудачным.
— Я работал с этим курсом, не могу ничего сказать про них дурного, но могу с уверенностью утверждать, что ничего исключительно прекрасного в этом курсе не было, никакого улучшения работы факультета, никакого освобождения преподавателей от нагрузки, — рассказывает доцент кафедры истории русской литературы Николай Гуськов. — Кроме того, этот опыт показал, что при сокращении набора на 25 бюджетных мест, к нам не пришло 25 на платное.
Студентка кафедры теории языкознания Полина
Никаких точных цифр проректор не назвал. Это породило множество слухов: какие-то кафедры не будут набирать и вообще закроют, студентам не дадут доучиться, преподавателей начнут увольнять.
— Мы чуть ли не единственная кафедра, которая вообще занимается теорией языкознания. В Москве ещё кто-то есть. И нашу кафедру убирают, — рассказывала в октябре студентка филфака Полина Заболоцких. — Что делать, я не знаю. Я просто мечтала сюда поступить. Нас и так всего пять человек на курс.
Преподаватели не оставляли попыток убедить проректора. Обращались с кафедры классической филологии и общего языкознания — результатов не принесло. В итоге недовольство студентов и преподавателей вышло за пределы факультета.
— Когда проректор, собственно, в очередной раз отказал нашему заведующему, я и выложил этот текст, — рассказывает Кирилл Зубков. — Вначале проректор в очень раздражённом состоянии позвонил нашему заведующему. Когда подключились к делу СМИ, он как-то стал мягче. Но от планов своих не отказался.
«Объявлено было впервые в сентябре сокращение на 70 бюджетных мест. Потом в интервью Богданова уже были названы цифры 100 и 110»
Иллюстрация: Екатерина Чуракова / «Бумага»
Идею сокращения проректор Сергей Богданов и декан Людмила Вербицкая объясняли необходимостью высвободить некий ресурс — кадровый, финансовый, временный — для модернизации образования, учебных программ, разработки методических пособий, повышения квалификации сотрудников. — Акцент делается на то, что преподавательский коллектив не пострадает, — рассказывает Александр Карпов, — и в первую очередь нужно думать о студентах и абитуриентах. Наш конкурс на русском отделении в этом году был 8 человек на место, проходной балл высокий. По министерским сводкам, мы идём на втором месте после МГУ по конкурсу и проходному баллу. В МГУ приём на русское отделение в этом году было 60 человек на дневное отделение и 80 на вечернее, то есть 140, у нас было 50, от которых остаётся 25. В Загребе на русское отделение сейчас принимается 40 человек, в Гамбурге — 50. В Загребе на отделение национального хорватского языка и литературы принимают 200 человек, в Киеве и Симферополе на украинскую филологию принимают по 75 человек, в Таллине на финно-угорское языкознание 40 человек, а на эстонскую литературу и фольклор — 20, то есть там 60. В Петербурге сейчас 50, будет 25. Это что касается отечественной филологии и заботы о ней в нашей стране. Проректор утверждал и утверждает, что идея сокращения — целиком и полностью его собственная. Ректор никаких комментариев на эту тему не давал. Наконец, в понедельник, на совещании заведующих кафедрами филфака Николай Кропачев объявил: замысел проректора он не оценил и сокращать приём в 2013 году не собирается. Хотя проректор и говорил, что идея сокращения принадлежит ему, он неоднократно подчёркивал: решение по плану приёма на все образовательные программы все равно будет принято в феврале, и не университетом, а министерством. — Государство целенаправленно и успешно борется с гуманитарным образованием, — утверждает Елена Пасынкова, председатель организации «Студенческое действие». — При этом «социальный» заказ на специалистов, на который постоянно ссылаются чиновники, во многом государством же и формируется. Насчёт целесообразности госзаказа сейчас никто иллюзий не питает. Всевозможные менеджеры, которые так популярны, вскоре останутся без работы — так в советское время годами валялись в храмах-складах никому не нужные стулья; так в погоне за выполнением плана на мясо в колхозах резали весь скот, обрекая страну на голод; так гнила на полях недозревшая кукуруза.
«Государство целенаправленно и успешно борется с гуманитарным образованием. “Социальный” заказ на специалистов, на который постоянно ссылаются чиновники, во многом государством же и формируется»
«Так в советское время годами валялись в храмах-складах никому ненужные стулья, так в погоне за выполнением плана на мясо в колхозах резали весь скот, обрекая страну на голод, так гнила на полях не дозревшая кукуруза»
Заведующий кафедрой истории русской литературы Александр Карпов
— С одной стороны, это хорошо, потому что мы выступаем как научно-педагогический центр, с другой — не очень, потому что подготовка представителей других вузов зачастую уступает базовой подготовке наших выпускников, — говорит Александр Карпов.
Предложение о сокращении приёма на филфак, в особенности, сведении к минимуму количества студентов на непосредственно научных кафедрах (общего языкознания, классической филологии), можно считать выражением отношения государства к теоретической науке вообще.
— Сокращение на филфаке связано, например, с увольнением сотрудников РНБ, — считает Кирилл Зубков. — Это всё учреждения науки. Ведомства разные, отрасль-то одна.
Интересно, что о сокращении мест говорят не только на филфаке. Неофициальные источники утверждают, что на следующий год планируется серьёзно сократить прием, например, на химический факультет СПбГУ.
— Вроде бы да. Так как у нас уже набирают не шесть групп, а пять, — комментирует эту информацию студент химфака Александр Плотников. — Если на кафедре учится меньше пяти человек, её закрывают. Так было с моим соседом в прошлом году — учится теперь на другом направлении.
