«Омикрон» — новый штамм коронавируса — обсуждают уже несколько дней. Он удивил ученых огромным количеством мутаций. Но всё еще неизвестно, насколько он заразен, летален и как при нем протекает болезнь. Тем не менее правительства стран мира, в том числе России, вводят новые ограничения — случаи заражения уже выявили примерно в 20 государствах.
Откуда взялся омикрон, какие сведения о нем достоверны, как штамм изменит ход пандемии и эффективны ли против него существующие вакцины? На эти вопросы на своем стриме ответила молекулярный биолог, автор книги «Вирус, который сломал планету» Ирина Якутенко — «Бумага» публикует главные тезисы.
В тексте приводится близкое к оригиналу, но не дословное цитирование основных тезисов Ирины Якутенко. Полностью двухчасовой стрим можно посмотреть здесь.
Что известно о распространении омикрона
— Летом многие эксперты [в Европе] начали осторожно говорить о том, что мы, может быть, выйдем из пандемии в каком-то обозримом периоде времени и вернемся к нормальности, насколько это возможно. Но потом случилась дельта-волна, которая побила рекорды предыдущих. Если говорить грубо, это связано с тем, что народу привилось меньше, чем нужно для коллективного иммунитета, при этом были широко сняты ограничения. В итоге непривитые люди — порядка 30 % в среднем в Европе — оказались в доступе для вируса.
А 11 ноября в Ботсване обнаружили какой-то странный новый вариант коронавируса, сильно отличающийся от всего того, что мы видели до этого. 14 ноября из Южной Африки пришли аналогичные сообщения. Вал этих новостей поступил в соцсети и СМИ — и началась реакция, немного похожая на панику.
Одновременно из Южной Африки начали поступать сообщения, что у них резко стала расти заболеваемость — до этого в конце августа прошла дельта-волна и начался спад. Потом начался подъем — особенно это касается провинции Гуатенг в Претории. Стала расти не только заболеваемость, но и процент положительных тестов. За две недели он вырос с 2 до 25 %. Рост заболеваемости связан не с дельтой, а с новым штаммом. То есть сомнений, что это какой-то другой вариант или что-то еще, нет.
Затем новый штамм стали обнаруживать в Израиле, Бельгии, Германии. Не приходится сомневаться, что в другие страны уже тоже завезли этот вариант, просто не везде выявили. ВОЗ созвала экстренное совещание по новому штамму, многие страны стали ограничивать перелеты с Южной Африкой, но кажется, что поздно — уже началось распространение.
В России пока не было сообщений, что нашли этот новый вариант. Однако один из «заносов» [нового штамма] в Европу был из Египта. У нас восстановлено сообщение с Египтом, так что можно ожидать, что если этот вариант есть в Египте — а он, вероятно, есть, — то «занос» уже произошел. В Ботсване и Южной Африке по сравнению со многими другими африканскими странами худо-бедно налажена система диагностики, секвенирования, поэтому у нас есть данные оттуда. У других африканских стран ничего близкого нет, так что, возможно, этот вирус давно распространяется в популяции в других странах.
Что точно известно о свойствах омикрона
— Сейчас практически ничего не известно. Есть данные, которые позволяют делать не очень приятные прогнозы. Но поднимать панику крайне неправильно. Если видите категоричные заявления чиновников по поводу этого штамма — делите на 15. У нас слишком мало данных.
Вирус сначала назывался B.1.1.529. «Беспокоящим» вариантам даются названия по буквам греческого алфавита. Их сначала называют variants of interest, потом variants of concern, затем присваивают названия. Этот штамм сначала хотели назвать «ню», но в ВОЗ объяснили, что эту букву и следующую «кси» они решили пропустить, чтобы избежать конфуза. Поэтому назвали «омикрон».
Он действительно очень необычный и отличается от всех штаммов, что мы видели до этого. Во всех вариантах мы видим последовательность эволюции, они не очень далеко друг от друга. В этом варианте около 80 изменений и порядка 30 изменений в гене спайк-белка по сравнению с исходными уханьскими вариантами. Спайк-белок нужен для проникновения вируса в клетку, именно против него направлены все вакцины. Это огромное количество изменений, и все они возникли будто вдруг — мы не можем проследить последовательность эволюции.
О возможности возникновения таких вариантов говорили с самого начала пандемии, но от нее отмахивались, другие варианты казались куда более вероятными. До 11 ноября считалось, что все новые варианты будут возникать на основе дельта-штамма, который вытеснил всех конкурентов. Но коронавирус всех обхитрил.
Откуда мог взяться омикрон
— Это вариант появления нового штамма в организме человека с иммунодефицитом. Это чистая биология. Иммунодефицит — это неспособность иммунной системы нормально реагировать на инородные вторжения. Иммунная система людей с иммунодефицитом реагирует на них недостаточно. Патогены в организме таких людей могут долгое время размножаться. У людей с иммунодефицитом не происходит цитокиновый шторм, гиперреакция иммунитета. Цитокиновый шторм часто и становится причиной смерти людей с коронавирусом.
Таким образом, коронавирус в организме таких людей существует и размножается много недель и месяцев. В их организме вирус получает уникальную возможность эволюции на «сверхзвуковых» скоростях. В обычных условиях вирус развивается, передаваясь от одного человека к другому, эволюция происходит достаточно медленно. В организме человека с иммунодефицитом вирус полностью не умирает и становится всё более устойчивым к антителам. За несколько месяцев мы можем получить супервирус. Похоже, именно так произошло с новым вариантом коронавируса.
Есть еще очень маловероятная гипотеза, что это вирус, пришедший к нам из животного мира: человек заразил животных, он [вирус] в них эволюционировал и вернулся к людям. Но она не проходит критику, потому что мутации этого вируса явно приспособлены к человеческим антителам.
- Летом 2021 года СМИ писали про петербурженку, 11 месяцев болевшую коронавирусом. Такое бывает? Почему? Рассказывает врач-инфекционист.
Что известно о мутациях омикрона
— Нас интересует не только спайк-белок. Другие белки тоже важны. Они могут отвечать, например, за обман иммунной системы человека. [У омикрона] есть изменения в гене, кодирующем полимеразу — фермент, который копирует геном коронавируса. Эти изменения могут сделать вирус более шустрым, быстрее будут синтезироваться новые частицы.
Мы пока не знаем назначения всех мутаций. Отчасти потому что все усилия были брошены на изучение мутаций в спайк-белке, отчасти — потому что многие из этих мутаций просто новые или очень редкие.
В спайк-белке мы видим мутации, которые встречались в других вариантах. Они отличались повышенным патогенезом, заразностью. В этом варианте мы видим мутации, которые позволяют ему лучше связываться с клеточными рецепторами, лучше проникать в клетки. Кроме того, мы не знаем, как все эти мутации будут взаимодействовать между собой, потому что раньше они вместе не встречались. Но уже ясно, что этот вариант должен сильно отличаться от уханьского и дельты.
Насколько заразен новый штамм
— Похоже, омикрон действительно распространяется быстрее [других штаммов] — но это пока предположение, которое мы делаем на основе данных из ЮАР. Почти все заболевшие в новую волну имеют омикрон. Пока непонятно, почему так происходит. Может, он действительно суперзаразный, а может, было какое-то суперспрединговое событие, а может, и то и другое. Мы пока не можем сказать, насколько омикрон заразен. Мы должны довольно точно знать, сколько людей заболело, за какое время и какой процент нового штамма среди заболевших. К сожалению, из ЮАР таких данных просто нет.
Есть плохие новости, которые предварительно указывают на то, что этот вариант может быть высокозаразным. Людей, вернувшихся из Африки, тестировали до прилета и после. В день отлета ПЦР-тест у них был отрицательный, а через два дня — положительный, с очень высокой вирусной нагрузкой. Разница всего в два дня — это очень плохой признак. Это говорит о том, что вирус очень быстро размножается, быстро накапливается количество вирусной ДНК в верхних дыхательных путях. Это значит, что эти люди высокозаразны. Но это предварительные данные, которые нуждаются в подтверждении.
Примечание: в ВОЗ 28 ноября сообщили, что у них есть предварительные данные, указывающие на возможный повышенный в сравнении с другими штаммами риск заражения омикроном после перенесенного ковида. Вот что об этом пишет Ирина Якутенко:
— Сразу несколько российских СМИ (не все, некоторые всё корректно написали) выпустили новость «Переболевшие ковидом могут легче заражаться новым штаммом омикрон». Со ссылкой на ВОЗ, всё серьезно — но при этом неверно. <…> Переболевшие могут легче заражаться омикроном по сравнению с другими штаммами. То есть, если ты переболел, вероятность схватить омикрон выше, чем, скажем, дельту. Да и то это не окончательные данные, а предположения, основанные на анализе мутаций омикрона. Его спайк[-белок] сильно отличается от спайка дельты, альфы и других старых вариантов, а значит, многие антитела, выработанные на них, не будут узнавать спайк омикрона. Соответственно, вероятность заражения выше — причем, скорее всего, это относится и к вакцинированным, потому что их антитела точно так же узнают старые варианты спайка.
Какие симптомы при омикроне
— Судя по данным из ЮАР, симптомы отличаются. Они реже включают типичные респираторные симптомы вроде температуры и потери обоняния — последняя, кстати, и с дельтой реже встречалась. Чаще встречаются слабость, усталость и мышечные боли — такое гриппоподобное состояние. Не будем считать, что это окончательные данные. Через месяц-полтора посмотрим.
Каков шанс тяжелого течения болезни
— Немного хороших новостей. Вирус уходит от антител, но иммунитет не ограничивается антителами. Есть вторая составляющая: T-клетки. Антитела нужны, чтобы предотвращать заражение, они не дают вирусу связаться с клеткой. Это первая линия защиты. Вторая линия защиты — это Т-клетки, которые убивают зараженные вирусом клетки.
Условно, хорошая новость в том, что Т-клеточная защита связана не только со спайк-белком, но и с другими белками коронавируса. В них тоже есть изменения, но их не так много. Другие белки вообще более консервативны, поэтому Т-клеточный иммунитет более стабильный. Мы это видели с дельтой, когда упала эффективность вакцин против заражения, но сохранилась эффективность против тяжелого течения, потому что она осуществляется за счет клеточного иммунитета.
В сухом остатке мы можем полагать, что даже если антитела будут намного хуже узнавать омикрон, клеточный иммунитет против него будет сохраняться как после болезни, так и после вакцинации. Это тоже надо проверять, и это сложно проверить. Скорее всего это будут результаты «клиники» — скажем, не меньше месяца. Мы увидим, сколько людей, зараженных омикроном, попадают в больницы и на ИВЛ. Может оказаться, что клеточный иммунитет по-прежнему эффективен, и люди не будут оказываться в больнице.
Есть осторожные основания полагать, что так и будет. В ЮАР говорят, что пока они не видят рост смертности, хотя растет госпитализация. Возможно, еще просто слишком рано, но по крайней мере мы не увидим резкого ухудшения.
Сейчас мы не понимаем, насколько велика вероятность тяжелого течения омикрона. По общим данным — может быть велика. Но может подтвердиться, что омикрон дает легкое течение. Тогда у него будут шансы вытеснить дельту. Но это не значит, что нужно будет снимать ограничения. Омикрон тоже может начать меняться. Хорошим решением будет ужесточение карантинов в любом случае.
Эффективна ли вакцинация против омикрона
— Вероятно, из-за многочисленных изменений в спайк-белке новый вариант может оказаться незнакомым для антител после вакцинации или болезни дельта-штаммом. Этот иммунитет может быть менее эффективен, чем иммунитет, возникший после заболевания омикроном. Но и наоборот: иммунитет людей, которые заболеют омикроном, будет хуже узнавать дельту. То есть у нас возможна история, при которой люди будут болеть сначала одним штаммом, потом другим. Но пока об этом рано говорить с уверенностью.
Огромное количество изменений в спайк-белке — это очень серьезная заявка на победу в плане ухода от иммунитета. Мы пока не знаем, точно ли он уходит. В ближайшие пару недель стоит ждать более точных данных на эту тему. Нужно дождаться результатов лабораторных экспериментов.
Ученые возьмут настоящий вирус или псевдовирус, заменят спайк-белок старых версий на спайк-белок новых. Это занимает некоторое время. После этого надо нарастить этот вирус и проводить эксперименты: лить на эти клетки сыворотку переболевших или вакцинированных и смотреть, будет ли эта сыворотка предотвращать заражение новых клеток. Обычно достаточно сыворотки, разбавленной 10 тысяч раз. Если этого недостаточно и помогает, например, только сыворотка, разбавленная в три раза, — это очень плохо. Это значит, что вирус ушел от антител и сыворотки почти бесполезны. Надо ждать результатов.
Вакцины против омикрона можно сделать. Это займет относительно немного времени, хотя всё равно нужно тестирование. Проблема еще и в том, что люди и старыми-то вакцинами не хотят прививаться — даже в самых продвинутых странах. Сопротивление [общества] высокое, и правительства не справляются с убеждением [населения]. Если подтвердится высокая заразность, обязательная вакцинация может стать гораздо более реальной.
Прививаться надо. Если подтвердится, что Т-клеточный иммунитет сохраняется против омикрона, прививаться тем более нужно. Да, несколько людей, заразившихся омикроном, были полностью вакцинированы. Мы не знаем, что это за люди, — это могли быть старички с диабетом. Но это всё равно неприятно. Поэтому возможен вариант, что мы будем заражаться, несмотря на вакцинацию. Но тяжелое течение для дельты остается редкостью у вакцинированных. Будем надеяться, что для омикрона тоже.
Что еще почитать:
- «Власти много сделали, чтобы люди не прививались». Ирина Якутенко рассказывает об индийском штамме, обязательной вакцинации и эффективности антител.
- «Интересных штаммов будет всё больше и больше». Читайте, как в НИИ Пастера ищут изменения в структуре коронавируса — и как SARS-CoV-2 мутирует в Петербурге.
