С 15 по 30 июля в Петербурге в пятый раз проходит международный летний фестиваль искусств «Точка доступа». В программе — спектакль, который можно увидеть только в телескоп, представление в автобусе и судебный процесс над Гамлетом, где зрители станут присяжными.
Директор фестиваля Филипп Вулах рассказал «Бумаге», как с 2014 года изменились театральные зрители, почему зарубежные проекты не хотят приезжать в Петербург и из-за чего в Москве люди чаще ходят в театр.
«Бумага» — информационный партнер фестиваля «Точка доступа»
Филипп Вулах
Директор «Точки доступа»
— Сначала (до появления «Точки доступа» — прим. «Бумаги») городское правительство попросило нас подготовить инфраструктуру для развития малой и экспериментальной театральной формы. Мы должны были работать с небольшими частными и муниципальными театрами, построить для них площадку. Но позже власти сказали, что всё это не нужно.
Тогда мы задумались, что пока в Петербурге нет подходящего здания [для спектаклей], театры могли бы попробовать себя внутри городской среды. У нас не было задачи заниматься сайт-специфик театром (вид театра, в котором место действия становится участником спектакля наравне с актерами и зрителями — прим. «Бумаги») круглый год, поэтому фестивальная форма была оптимальной.
В 2014 году над «Точкой доступа» работали три человека, но и объем был небольшим. Мы выпустили четыре собственных проекта и один сайт-бейзд проект — когда театр приезжает со спектаклем и адаптируется под другую площадку. В этом году, например, в таком формате пройдет спектакль «Пожалуйста, дальше», где зрители будут выступать присяжными на суде над Гамлетом. Эти направления мы задали с самого начала, а чуть позже появилась свободная программа, в которой может участвовать практически любой театр.
Мне интересно было заниматься «Точкой доступа» из-за личных амбиций, а еще потому что в городе было много независимого театра, который нужно было организовывать. Сейчас же люди, которые хотели заниматься театром самостоятельно и творчески реализовываться, стали отказываться от этой инициативы, чтобы ставить спектакли в репертуарных театрах. Например, театр ТРУ, которым руководили Александр Артемов и Дмитрий Юшков, стал работать гораздо меньше. Юшков теперь занимается креативом в рекламе, а Артемов ушел в БДТ к [Андрею] Могучему. Независимый театр перестал быть местом основного самовыражения. Экономически город от этого ничего не потерял, культурно же мы лишились новой эстетики.
Проводить фестиваль в городе стало сложнее. Да, мы всё согласовываем с властями, у нас есть распоряжения глав районов, в которых мы показываем спектакли, но артисты всё-таки занимаются творчеством. И если ты захочешь сделать что-то просто так, то не сможешь. Нам нельзя собираться в общественных местах толпой, потому что сразу подойдет человек с погонами и попросит пройти с ним. У нас запрещено говорить о каких-то вещах вслух, например, о гендерном вопросе, потому что запрещена пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений. К слову, есть еще история с возрастными ограничениями — и это тоже что-то новенькое. Не помню, чтобы в средневековье детям нельзя было читать библию или смотреть на скульптуры в соборах. Сейчас у нас высокое возрастное ограничение (от 12+ до 18+ — прим. «Бумаги»), но в будущем мы бы хотели сделать что-нибудь для детей.
С первого года проведения фестиваля произошли интересные изменения аудитории. Значимость вау-фактора при посещении иммерсивных спектаклей спала, люди поняли, что это не самоцель. Все привыкли к разнообразию театральных форм. При этом, когда мы в феврале приехали в Петербург из Москвы, чтобы плотно работать над «Точкой доступа», нас накрыла депрессия из-за того, что здесь ничего не происходит. Мы помним Петербург за полгода до этого, всё было иначе, но вот так город меняется как среда. А кто в этом виноват? Мы и виноваты, потому что отвечаем за какой-то участок городского искусства.
Я устраиваю фестиваль [Net] в Москве и могу сказать, что там люди больше ходят в театр. Мне кажется, есть несколько объективных причин. Москва — классный город, но гулять по нему не всегда приятно, хотя я снимаю шляпу перед тем, как сейчас архитектурно и инфраструктурно меняется столица. Но Москва не для праздного времяпрепровождения. В Петербурге же встречу с [американским режиссером] Робертом Уилсоном могут пропустить ради чтения книги в кафе. Во-вторых, в Москве, если ты не внутри какого-то комьюнити, то ты один, а люди там опасаются одиночества. Даже когда я приезжаю в Москву и сижу один в комнате, я ощущаю, что что-то делаю не так. Театр в Москве как раз используют для того, чтобы социализироваться, а в Петербурге люди не боятся одиночества.
Если говорить о зарубежных театрах, то никто сейчас не хочет приезжать в Петербург. Не могу назвать точную причину, но, скорее всего, дело именно в пульсе города. А в Москве иностранным театрам интересно!
Сотрудничество с Россией вообще дается сложно, потому что у нас не принято платить, чтобы знакомить своих зрителей с чужим искусством. При организации «Точки доступа» нам приходится уговаривать правительство тех стран, откуда едут гастролеры. Мы сотрудничаем с Швейцарией, потому что там есть совет по культуре «Про Гельвеция», в Германии есть Гете Институт, а во Франции — Французский институт.
От городского правительства мы получаем субсидию на организацию фестиваля (порядка 100 тысяч долларов). Принято считать, что это большие деньги, но, чтобы арендовать театр, в день придется заплатить сумму, равную аншлаговому сбору. Если это зал на тысячу мест, а билет стоит тысячу рублей, то это уже один миллион. А нам нужно несколько таких залов и не на один день, нужно привезти и поселить артистов, люди должны что-то есть, они не могут выходить на сцену бесплатно.
Каждый год мы думаем, что организуем «Точку доступа» в последний раз, но потом общаемся с художниками, которые хотят делать что-то необычное, и понимаем, что другого проекта, который позволял бы разговаривать с городом через перформативное искусство, больше нет. Куда идти человеку, который хочет сделать спектакль под мостом? К [Льву] Додину, в комитет по культуре? Там ему скажут, что для этого есть «Точка доступа».
«Точка доступа» проходит в Петербурге с 15 по 30 июля. Билеты можно купить на сайте. «Бумага» — информационный партнер фестиваля.
О самых интересных спектаклях и других культурных событиях города читайте в тематической рассылке «Бумаги»
