Отдел исследований «Бумаги» занимается аналитикой, проводит опросы и социологические исследования. Таким образом мы изучаем сложные темы и проблемы, что не всегда удается сделать в обычных журналистских материалах. Об итогах исследований можно прочитать в наших спецпроектах: например, «Между Петербургом и Закавказьем: как живут дети мигрантов 90-х», «Кто жил в Петербурге до Петербурга» и «Как стать математиком, если ты девочка?».
6 июня задержали Ивана Голунова — специального корреспондента издания «Медуза» и автора расследований о московских чиновниках, похоронном бизнесе и коррупции в сфере ЖКХ. Его обвиняли в сбыте наркотиков в крупном размере.
В редакции «Медузы» заявили, что Голунов невиновен, и связали уголовное преследование с его журналистской деятельностью. В разных городах России прошли пикеты в поддержку корреспондента, а петицию с требованием освободить его подписали более 180 тысяч человек. 11 июня дело журналиста прекратили в связи с недоказанностью его участия в совершении преступления.
Отдел исследований «Бумаги» задался вопросами: что дело Голунова значит для российского общества? Как аудитория трактует причины ареста и освобождения журналиста? Как эти события могут повлиять на дальнейшую политическую жизнь страны?
Чтобы ответить на них, мы составили небольшую анкету, где просили читателей девяти изданий ответить на несколько вопросов об этом деле. Мы старались сделать опрос максимально открытым, чтобы получить наиболее разнообразный спектр мнений, не ограничивая респондентов списком готовых ответов.
В результате мы получили набор основных тем, или «болевых точек», которые в данный момент волнуют российское общество (по крайней мере ту часть общества, которые читают независимые СМИ) и проявились именно в связи с этим делом. Далее в нашем отчете мы перечислим эти сюжеты и оценим их встречаемость в ответах, чтобы понять, какие из них в большей степени волнуют аудиторию.
Методология и выборка
Основной метод сбора данных — анонимный онлайн-опрос. Мы создали гугл-формы для каждого из изданий, участвующих в эксперименте: «Бумага» «Такие Дела», «ОВД-Инфо», «7х7», «Открытые медиа», «Юга.ру», Znak.com, «Медиазона» и «Медуза». Издания сами решали, на каких платформах публиковать ссылку: на сайте, страницах в социальных сетях, в почтовых рассылках или во всех местах сразу.
Сбор данных длился пять дней — с 13 по 17 июня, в отдельных случаях — до 18 июня. В итоге мы собрали 28505 анкет, 85 % из которых заполнили читатели «Медузы». Все ответы мы объединили в базу и анализировали общим массивом: нужно учитывать, что аудитории изданий зачастую пересекаются, поэтому сравнение результатов каждого в отдельности не всегда актуально.
Для того, чтобы в разумные сроки проанализировать ответы, мы провели два раунда случайной выборки: сначала мы случайным образом отобрали 1000 строк из базы данных, полученной из опроса «Медузы». Далее мы сложили эти строки с полными массивами опросов остальных изданий, и получили пять с половиной тысяч ответов. Далее, чтобы провести анализ открытых вопросов, нам пришлось повторить процедуру случайного отбора — и мы получили базу, содержащую 1500 анкет из разных изданий. Анализ проводился на основе этой базы данных.
В нашей анкете было четыре «открытых» вопроса — респонденты имели возможность написать несколько предложений в ответе. Эти вопросы не были отмечены как обязательные — на них ответило около 65 % всех респондентов. В итоге за четыре дня мы проанализировали 3834 содержательных ответа. Здесь мы использовали метод качественного контент-анализа, который проводили в специальной программе — QDA Miner. В процессе анализа мы использовали открытое кодирование: при чтении массива ответов и появления новых сюжетов/мнений/упоминаний мы добавляли новые коды и использовали их далее при анализе остальных ответов. На каждый вопрос у нас получилось от 8 до 24 кодов (сюжетов, тем), объединенных в более широкие категории.
При анализе и публикации результатов опроса нужно учитывать ограничения выборки:
- Наши респонденты — это читатели определенного набора СМИ, и полученные выводы можно распространять только на их аудиторию, но никак не на всё население страны, «городских жителей» или другие социальные группы;
- Издания, которые участвовали в опросе, имеют схожую повестку и публичную позицию по конкретному делу, что напрямую влияет на результаты опроса. Аудитория отчасти воспроизводит тот же дискурс, который создают/поддерживают конкретные медиа;
- Ситуация, которой посвящен весь опрос, произошла с журналистом одного из изданий, среди которых распространялась анкета. Это также напрямую влияет на результаты;
- Опрос был начат в конкретный период времени — через два дня после освобождения журналиста и после митингов и пикетов, которые прошли 12 июня в Москве и Петербурге. Важно учитывать также, что опрос проходил до «прямой линии» с президентом, где была обозначена позиция правительства по темам, касающимся резонансного дела.
Результаты исследования
В первую очередь мы задали контрольный вопрос о том, слышали ли вообще респонденты про арест Ивана Голунова: 99,6 % прошедших опрос оказались осведомлены об этом деле. Далее мы более детально рассмотрим результаты контент-анализа открытых вопросов.
Почему дело Голунова — это важно
Мы попросили оценить значимость этого дела и последующих событий вокруг него. Здесь соотношение меняется от издания к изданию, но по данным общего массива «важным в жизни страны» это событие назвали 90 % респондентов. Вслед за этим мы попросили уточнить, почему дело Ивана Голунова является важным, или наоборот, не очень важным.
Для начала посмотрим, почему Дело Голунова значимо для наших читателей. Ответы на этот вопрос выявили множество проблем, актуальных для страны в целом. Мы предполагаем, что событие стало катализатором их широкого обсуждения.
Мы разделили все сюжеты, которые встречались в ответах, на несколько категорий. Их условно можно назвать так: «СМИ», «правоохранительная система», «гражданское общество», «представители власти», «дело касается каждого», «поддержка любого», «надежда на изменения», а также «резонанс» и «прецедент» (два самых часто встречающихся в ответах слова). Каждая категория содержит несколько более конкретных сюжетов. Ниже можно видеть график, который ранжирует их по встречаемости в ответах.
Самыми часто встречающимися кодами оказались те, что касаются укрепления или формирования гражданского общества. Это дело, и конкретно освобождение Ивана, объединило многих людей из разных социальных и политических групп, которые коллективно выразили несогласие и, по мнению большинства опрошенных, добились справедливости.
«Это происшествие демонстрирует, что граждане еще способны к проявлениям солидарности».
«Небывалое единение общественности».
«Впервые за очень долгое время ситуация заставила людей сплотиться».
Появилась уверенность в том, что гражданское общество способно влиять на политику в стране.
«Общественное мнение повлияло на ход развития дела, неужели это не здорово?»
«Исход этого события показал, что мы все еще можем объединиться и сделать что-то вместе, повлиять на процессы в стране».
Часто рядом с этим кодом встречалось упоминание слова «надежда»: освобождение Ивана Голунова оказалось важным, так как вселяет надежду, что «всё не так плохо» либо что страну ждут положительные изменения.
«Потому что впервые за долгое время дело было настолько популярным и увенчалось успехом, это редкость и дает надежду на улучшение страны».
Часть респондентов указывали на политическую мобилизацию и протестный потенциал граждан, которые проявились в ответ на резонансное дело.
«Гражданское общество научилось добиваться справедливости и выходить на улицу».
«Очень важно, что многих до этого индифферентных к протестам людей этот случай задел и они стали активно поддерживать протест. И очень важно увидеть результат, что протест сработал, это мотивирует бороться дальше».
Популярность этого нарратива можно объяснить эйфорией, которая охватила всех, кто поддерживал закрытие уголовного дела, — наш опрос проходил как раз в первые дни после освобождения Ивана и зафиксировал эти настроения.
Другая очень популярная тема объединена общим заголовком «Правоохранительная система». В процессе анализа стало ясным, что дело вскрыло сразу несколько проблем, которые касаются сразу всех сфер правоприменения, и нарастающее недоверие к этой системе в целом. Так, одним из самых популярных сюжетов оказался беспредел полиции и силовиков, который, по мнению респондентов, встречается повсеместно.
«Большее количество людей узнали о бесчинствах сотрудников силовых структур».
«Это наглядно показывает, что в стране процветает полицейский произвол».
Также одной из самых часто встречающихся тем стала 228 статья УК и отдельные ее части. Многие указывают на огромное количество осужденных по данной статье, проблемы, связанные с ее применением (например, тяжесть наказания для потребителей, а не продавцов, измерение веса вещества по общей массе смеси) и наркополитикой в целом. Многие отмечали ее массовость, а некоторые даже делились личными историями. Встречалось также словосочетание «народная статья», которое чаще используется в среде правоприменителей и исследователей.
«Это касается всех, 228 статья народная — подкидывают и чтоб палку срубить, и рот кому надо закрыть».
«Важно, может, обратят внимание на ст. 228.1, по которой сидят очень много молодых мальчишек, за маленький вес, большие сроки, коррупция и фальсификация сплошь и рядом».
Отдельно многие указывали на очевидный факт подброса наркотиков — важно, чтобы общественность обратила внимание на такую практику.
Дело Голунова, по результатам опроса, затронуло также и другую тему, связанную с судопроизводством, — сфабрикованные уголовные дела, которые встречаются очень часто.
«Фабрикация уголовных дел поставлена на поток, десятки тысяч невиновных сидят в тюрьмах».
«Прецедент, широкая огласка, которая пошатнула систему сфабрикованных дел».
Для наших респондентов ценность резонанса вокруг этого дела также связана с тем, что множество людей обратили внимание именно на политические дела, которые зачастую (по мнению респондентов) сфабрикованы.
Часто в высказываниях респондентов о проблемах правоприменения соседствовало выражение «это дело касается каждого» — эта тема четвертая по частоте упоминаний среди остальных. Опрос показал, что лозунг «Я/Мы Иван Голунов» действительно нашел отклик у многих читателей. Респонденты указывали, что на его месте может оказаться каждый гражданин страны, что никто не защищен от ложных обвинений и попадания в тюрьму.
«Это событие лично для меня является важным, постольку поскольку на месте Ивана Голунова может оказаться любой из нас. От этого никто не застрахован».
«Сегодня Он, завтра Я».
Здесь важно отметить еще один сюжет — некоторые респонденты указывали, что на разрешение данной ситуации повлиял тот факт, что дело было связано с журналистом крупного издания: оно массово освещалось в СМИ, арестованный заручился поддержкой коллег и публичных личностей. По мнению некоторых читателей, «простые люди» не имеют таких ресурсов и не получат такой поддержки.
«Сотни тысяч томятся в тюрьмах с огромными сроками по той же причине, по которой Голунова отпустили».
«Конечно, изменить это для обычного человека можно еще большим резонансом, ведь не поддержат так известные люди и новость не разлетится, как получилось с Иваном».
Не самыми популярными, но тем не менее тоже важными оказались вопросы, связанные со СМИ. Дело Голунова некоторыми информантами воспринималось как в первую очередь покушение на свободу слова и в частности на свободу журналистской деятельности.
«Арест независимого журналиста по сомнительному обвинению является важным „тревожным звоночком“ относительно положения со свободой слова».
«Это важно, потому что люди отстаивали свободу слова».
Также читатели посчитали это событие важным, так как оно показало солидарность представителей разных СМИ, включая федеральные каналы и известных журналистов, и их способность реально влиять на политику страны.
«Редкий пример объединения профессионального сообщества».
«Журналистское сообщество всё еще является важным участником общественной жизни и может заявить о себе».
Намного реже, но все-таки встречались упоминания представителей власти — их поведение в конкретной ситуации тоже оказалось важным для части аудитории. Самым частым по встречаемости в этом блоке оказалось мнение, что представители власти пошли на уступки, что нечасто бывает в современной истории страны.
«Это более чем важно для нашей страны, мы доказали, что в России все-таки власть прислушивается к народу, хоть и сквозь „звуконепроницаемую стену“».
Также респонденты предполагали, что власти напуганы, а также — что дело выявило конфликт внутри властных элит.
«Тот факт, что дело было моментально закрыто и были уволены генералы МВД свидетельствует о том, что власть боится бунта».
«Люди достоверно узнали о битвах внутри силовых структур».
В ответах довольно редко, но все-таки появлялся сюжет, связанный со справедливостью самой по себе: для некоторых респондентов важно оказать поддержку любому невиновному человеку.
«Спасение одного — уже важно».
«Освобождение невиновного человека — важное событие».
Поддержка конкретно Ивана Голунова оказалась в самом низу нашего списка, судьба конкретного журналиста как отдельной личности редко звучала как самоценность.
Среди ответов тех, кто указал, что дело Голунова не очень важно для страны, чаще всего встречались вариант «ничего не изменится» либо мнение о том, что это никак не повлияет на жизнь остального населения России. Также респонденты отмечали, что дело скоро забудется, совсем немногие выдвигали гипотезы о том, что это дело — заранее продуманная акция властей или, наоборот, оппозиции.
Один из главных результатов исследования — сводная таблица, содержащая описание всех кодов и количество их упоминаний. Каждый проиллюстрирован множеством реплик читателей. Ее можно посмотреть здесь.
Причины задержания Ивана Голунова
Мы попросили читателей предположить, по каким причинам задержали Ивана Голунова.
Первое, что бросается в глаза: 48 % ответивших в качестве причины задержания Ивана Голунова назвали его журналистскую деятельность. И это только те ответы, в которых не уточнялась конкретная тематика расследований и, соответственно, заинтересованная группа, которая могла бы выступить заказчиком уголовного преследования.
Из конкретных причин наиболее распространены политические: 8 % ответивших упомянули расследования Ивана, посвященные чиновникам и действующей власти. Некоторые просто говорили о том, что Иван задержан по политическим причинам.
«Свободомыслящий журналист — враг власти».
«„Медуза“ довольно часто публикует правдивые материалы, критикующие власть, силовые структуры. Решили припугнуть».
И если на первом месте по упоминаниям оказались политические интересы, то на втором месте ожидаемо идет коррупция — ее упоминают 6,5 % ответивших, и часто эта тема пересекается с политической.
«В отместку за его профессиональную деятельность по расследованию коррупции».
«Коррумпированным чиновникам не нравится профессиональная деятельность Ивана».
Примерно равное количество упоминаний у остальных содержательных причин. 3 % ответов упоминают интересы силовых ведомств.
«Потому что наступил кому-то на „хвост“ из верхов, скорее всего, из силовиков, и его решили устранить».
«Силовики всегда закрывают людей, на которых угрозы не работают. Голунов не подчинился силовику (не перестал расследовать связанный с ним бизнес), тот приказал закрыть».
2,4 % содержат версии о причастности криминальных структур к задержанию.
«Бандиты таким образом пытались избавиться от неугодного журналиста».
«Перешел дорогу ОПГ».
Также лишь 2,5 % ответов конкретизируют версию об интересах представителей похоронной индустрии.
«Из-за его расследования о деятельности похоронных агентств».
«Расследовал преступления на рынке похоронного бизнеса, и еще до этого нажил себе репутацию дотошного журналиста-расследователя, и ему поступали угрозы, которые его, впрочем, не остановили».
В отдельный код выделены ответы, в которых говорится о том, что Иван был неугодным кому-то человеком или просто кому-то мешал, перешел дорогу, однако не уточняется, что мешали именно его расследования. Подобных ответов, зачастую сформулированных емко и коротко, в массиве 9 %. Полученные ответы не позволяют предположить, что именно эти люди имели в виду, однако можно утверждать, что здесь уголовное преследование воспринимается как инструмент в чьих-то руках.
«Сильно кому-то мешал».
«Он неудобный человек».
«„Перешел дорогу» не тем людям, как это часто происходит со многими».
То же самое относится к упоминаниям того, что дело имеет заказной характер, которых в массиве 10 %.
«Заказ».
«Его „заказали» правоохранителям и те „отработали“ заказ».
«Заказом тех, кто хочет усмирить эту фигуру и приостановить деятельность журналиста».
О том, что к задержанию привели чьи-то денежные договоренности с исполнителями, упомянули 2 %.
«Потому что ментам дали денег».
«Проплатили».
В отличие от причин, связанных с деятельностью Ивана, его неугодностью, или указывающих на то, что уголовное дело было инструментом в чьих-то руках, в ответах гораздо менее распространены другие причины. Так, 2 % считают дело Голунова показательным процессом, организованным с целью напугать оппозицию. 2 % ответили, что Голунов мог быть и правда связан с наркотиками. Еще 1,5 % указали на палочную систему или правоохранительную статистику.
Наименьшее число раз встречаются указания на то, что Ивана задержали по ошибке, что его задержание это лишь малая часть закулисных игр каких-то властных людей, или что это постановочное задержание с целью его отпустить и продемонстрировать справедливость. Также встречаются версии о том, что целью организаторов было увольнение генералов. Каждая из этих причин упоминается менее чем в 1 % ответов.
В целом из данных следует, что большинство ответивших склонны связывать задержание Ивана Голунова с его журналистской деятельностью. В основном в качестве конкретной причины указывается политическая тематика. О похоронной индустрии говорят сравнительно меньше. В дискурсе о деле Голунова превалирует понимание уголовного преследования как инструмента в руках заинтересованных лиц.
Более подробное описание кодов и реплики респондентов ищите здесь.
Причины прекращения дела Ивана Голунова
Задавая вопрос про освобождение Ивана мы старались сформулировать вопрос, который не будет содержать в себе очевидный ответ, и, с другой стороны, не будет иметь политический посыл либо наши личные предположения о возможных причинах прекращения дела. В итоге вопрос звучал следующим образом: «Дело журналиста было прекращено в связи с недоказанностью его участия в совершении преступления. В России такие случаи редки. Как вы думаете, по какой причине Иван Голунов был освобожден?»
Отвечая на вопрос, люди в основном говорят об общественном резонансе, поддержке активного гражданского общества и профессионального сообщества, а также о широкой огласке дела в медиа. Вместе с тем, в ответах довольно часто упоминается топорность работы сотрудников МВД, нестыковки в деле и в целом плохая спланированность фабрикации. Отсутствие вины, результаты экспертизы, выявление фабрикации дела тоже часто упоминаются как причина.
Нередко говорят и о неподходящем для властей времени, в которое случилась история: о ПМЭФ, о близости «прямой линии» с президентом, о приближающемся Дне России. С праздником, по мнению части опрошенных, связаны опасения власти по поводу массовых протестов (марш в поддержку Голунова был запланирован именно на 12 июня).
Впрочем, чаще всего упоминания страха со стороны властей не содержат уточнения о том, чего конкретно они боятся. Наиболее редко называемыми причинами (менее 2 %) стали: договор редакции «Медузы» с властями; патронаж влиятельных знакомых Ивана; прямое решение президента или его аппарата, правительства; намеренная демонстрация властями справедливости и другие более «экзотические» версии (например, вмешательство Бога). Несколько неожиданным образом в числе самых редких упоминаний оказалась адвокатская защита Ивана.
Рассмотрим основные причины более подробно. Большая часть ответов (32 %) содержала упоминание общественного резонанса.
«Из-за широчайшего общественного резонанса».
«Общественный резонанс небывалого для современной россии масштаба».
Следующая по количеству упоминаний (24 %) — активная поддержка гражданского общества. Разница здесь в том, что во втором случае общество предстает не как нечто пассивное, по чему прошелся резонанс, а как активный субъект действия, имеющий силу, способный давить на власть, коллективно протестовать и не соглашаться.
«Давление общественности, огромное количество поддерживающих».
«Отреагировали даже те люди, которые обычно не ходят на митинги».
«Мы все объединились и громко закричали».
Важной причиной для опрошенных является и поддержка профессионального сообщества журналистов, работников СМИ. Именно профессиональную солидарность упомянули в своих ответах на вопрос 7 % участников опроса.
«Беспрецедентным объединенным действиям СМИ».
«Журналистское сопротивление. Это было мощно и действенно. Казалось, что еще чуть-чуть и начнется гражданская война. Потому что за СМИ пошли и простые гражданские».
18 % ответов отсылали к широкой огласке дела в медиа (СМИ и социальных сетях, но в основном упоминались СМИ) как причине освобождения Ивана.
«Из-за огромной шумихи вокруг этого дела и массового привлечения внимания к данному вопросу».
«Он был освобождён из-за огромной огласки».
При этом только 1 % указали на внимание международной прессы и мировой уровень скандала. Говорили и отдельно о поддержке известных людей, медийных личностей (3 %).
«Люди со статусом, такие как Венедиктов, Симонян и прочие, смогли добиться освобождения Ивана, опираясь на поддержку гражданского общества и широкий общественный резонанс. У нас не получилось бы освободить его без них, а у них без нас».
«Поддержка Ивана очень авторитетными для народа людьми: Познером, Парфеновым, Шевчуком и многими-многими другими».
Топорность действий сотрудников МВД, проводивших задержание, разного рода нестыковки в деле — также довольно часто называемая причина (9 %).
«Всё „грубо“ было сработано. Фейковые фотографии, подставные понятые… Если это не спектакль, который должен был донести до нас какую-то мысль, то наша полиция — полный отстой».
«Топорная работа тех, кто подбрасывал».
Одной из важных причин также является неудобное для власти время: ПМЭФ упоминался в 1 % ответов, День России в 3 %, а «прямая линия» президента в 6 %.
«Неудобная тема во время форума и скорой прямой линии».
«Возможный вал вопросов к „Прямой линии“, от которого было бы сложно отмахнуться».
При этом 5 % ответов содержат версию о том, что власть боится возникновения массовых протестов. А еще 8 % ответов говорят о страхе властей, не уточняя, чего именно они боятся. Таким образом, упоминания страха власти становятся одним из самых распространенных кодов (12 %).
«Власть занервничала в преддверии праздника 12 июня что на улицы выйдут толпы людей».
«Испугались, что будет как в Екб, только раз в 100 масштабнее».
В этом файле более подробное описание причин освобождения Ивана и реплики респондентов по этому поводу.
Последствия
Нам было важно узнать, как наша аудитория оценивает последствия этого дела и ожидает ли каких-либо изменений. Для этого мы задали конкретный вопрос: Как вы думаете, это событие повлияет на российскую политику и общество? Распределение ответов на этот вопрос заметно меняется от издания к изданию, однако по данным общей выборки (мы будем считать это число за среднее) чуть больше половины респондентов отметили «Это дело повлечет за собой изменения» (55,2 %), тех, кто считает, что ничего не изменится — 44,4 %. Меньше 1 % здесь указали, что не слышали о деле.
Мы попросили указать, какие именно изменения в жизни страны повлечет за собой это дело. Этот вопрос фиксирует скорее ожидания, местами даже надежды респондентов на изменения.
Самой часто встречаемой темой этого вопроса оказался пересмотр 228 статьи и наркополитики государства в целом. Большинство респондентов ожидают (или просто надеятся), что после такого резонансного дела последуют изменения в применении 228 статьи.
«Очень надеюсь на пересмотр 228».
«Изо всех щелей кричат о пересмотре 228-ой статьи. Хотелось бы верить, сильные мира сего сделали вполне конкретные выводы из всей этой истории».
Также наверху списка оказались те же темы, которые называли респонденты, указывая на важность дела: укрепление гражданского общества, его способность влиять на политику и политическая мобилизация, которая в будущем может охватить большее количество граждан.
«Люди с большей охотой будут объединятся, т. к. это работает».
«Считаю дело Голунова прецедентом, который показывает потенциальные возможности российского общества влиять на происходящее в стране, и думаю, что общество этим воспользуется».
«Люди всё чаще выходят на улицы. Теперь у этого еще есть конкретный значимый результат, победа. Всё больше людей начнут отстаивать свои права».
Мы также связываем это с моментом, когда проводился опрос: через два дня после освобождения журналиста, когда многие, кто его поддерживал, испытывали радость от того, что «справедливость восторжествовала».
Многие ожидают изменения в правоохранительных органах, прекращение или уменьшение использования подброса наркотиков как одной из практик ведения дела, а также отставки в силовых структурах.
«Опять же хочется верить, что полицейские будут опасаться действовать по беспределу».
«Наказание исполнителям может повлечь за собой уменьшение случаев фальсификации улик и подбросов».
«Возможно, последуют некоторые отставки в МВД».
Также в репликах респондентов упоминались освобождение заключенных, пересмотр дел, снижение сроков ныне заключенным.
«Возможно будет пересмотр всех дел по данной статье УК».
«Гуманизируют статью 228, 228.1 и снизят сроки молодежи, которую упекли на 10–12 лет за граммы смеси».
Среди ответов нередко появлялись и пессимистичные прогнозы. Часть респондентов считает, что представители власти и правоохранительных органов продолжат делать то же самое, но осторожнее. Также часть опрошенных высказали мнение, что власти еще сильнее ужесточат политику.
В самом конце списка оказались предположения о том,что власти напуганы и начнут идти на уступки, что последует какое-то наказание виновных в организации сфабрикованного дела, а также о том, что в связи с делом и вниманием к безопасности журналистов, со стороны власти будет оказываться меньшее давление на них.
Не стоит забывать, что 44 % процента всех респондентов отметили, что это дело никак не повлияет на политику и общество. Чаще всего здесь упоминалось, что освобождение Ивана — это единичный случай, нетипичный для существующих в стране реалий. В отдельных случаях отмечалось, что его освобождение связано с его профессией и статусом, и что обычный человек в похожей ситуации не получит такой поддержки, и что такие же дела, касающиеся простых граждан, не освещаются в СМИ.
«Глобальных изменений не последует, т. к. рядовой человек всё равно ни от чего не защищен, и наркотики, по всей видимости, продолжат подбрасывать, но, возможно, более изощренно».
«Большинство жертв произвола не привлекают большого влияния со стороны общества. Органам следствия обычно удается выбирать жертв, за которых мало кто вступается (потребители наркотиков, правозащитники и журналисты вдали от столиц, почти всегда находится причина, по которой дело проходит малозамеченным)».
Среди респондентов есть и те, кто считает, что медиа «слили протест».
«Я думаю, ничего не изменится, потому что протестную волну, которая образовалась, быстро и умело ликвидировали быстрым выпущением на свободу, договорняком с медузой, жестким и массовым винтиловом, спойлерской акцией 16, несогласованием акции 23. Медийная тусовочка про всех остальных забыла и ментов простила».
Здесь также возникали утверждения, что об этом деле на самом деле узнали только жители столиц, а массово население страны даже не слышало про эти события.
«Страна поделилась на два лагеря: среди нас очень много людей, которые знают о деле Ивана Голунова, но еще больше людей понятия не имеют о произошедшем. Среди вторых и мои родственники, и мои знакомые. С одной стороны, такая гражданская незаинтересованность может быть оправдана отсутствием гражданской позиции, с другой — это пугает, потому что пока судьба страны и ее граждан не станет интересна подавляющему большинству, ничего у нас скорее всего не изменится».
Некоторые указывали, что единственным исходом станет наказание отдельных лиц, что никак не повлияет на систему в целом.
Часть отмечали, что власть продолжит делать то же самое, тщательнее скрывая механизм действия. Некоторые указывали, что изменения последуют только после смены правительства или даже революции.
Выводы
За довольно короткие сроки нам удалось рассмотреть срез мнений большого числа людей по резонансному делу. Стало очевидно, что дело Ивана Голунова затронуло множество «болевых точек», актуальных для нашей страны. С одной стороны, это существующие проблемы правоохранительной системы и правоприменения в целом: наши респонденты указывали на постоянно повторяющиеся неправомерные действия полиции (здесь часто звучало слово «беспредел»), несовершенство законодательства, массовость и несправедливость 228 статьи УК РФ, повсеместное распространение практики подброса наркотиков и фабрикации уголовных дел, а также отсутствие независимости судов. С другой стороны, это дело затронуло проблему свободы слова и свободы журналистской деятельности.
Для очень многих это дело и его исход стало доказательством укрепления гражданского общества, способности объединяться, требовать справедливости и влиять на политику. Нам удалось зафиксировать подъем политической мобилизации и протестные настроения в момент, когда Ивана только-только выпустили на свободу. Многие также обратили внимание на широкий резонанс вокруг дела, способность представителей (в том числе идеологически) разных СМИ объединяться и влиять на политику в стране.
Лозунг «Я/Мы Иван Голунов» нашел отклик у широкой аудитории — многие указывали, что дело может коснуться любого гражданина России. В то же время, часто встречалась обеспокоенность тем, что простые люди, в отличие от конкретного журналиста, не защищены от похожих ситуаций и в будущем не получат должной поддержки со стороны медиа и общества в целом. Здесь также важно указать обеспокоенность тем, что дело коснулось только жителей столиц, а не всего населения страны, а также может в скором времени попросту забыться.
Около половины опрошенных нами надеялись и надеются на перемены в стране: в первую очередь они связаны с изменениями 228 статьи, пересмотром дел, изменениями в правоохранительных органах, отставками. В момент проведения опроса многие связывали надежды с политической мобилизацией и также обращали внимание на другие существующие в стране проблемы, которые требуют решения.
В меньшей степени респонденты указывали на поведение представителей власти в данной ситуации: для кого-то освобождение Ивана стало признаком того, что власть «испугана» и готова идти на уступки, либо на конфликт внутри властных элит, который может привести к дестабилизации в стране.
Последующие события, а именно массовые задержания на митингах и пикетах и озвученная президентом позиция по поводу пересмотра 228 статьи наверняка повлияли на настроения в обществе, и конкретно в среде читателей независимых СМИ. Возможно, если бы мы организовали опрос сейчас, мы получили бы другие результаты. Однако нам кажется важным зафиксировать мнение по конкретному делу если не всего населения страны или жителей больших городов, то хотя бы аудитории наших изданий.
