Власти Петербурга вернулись к идее проложить новую трассу М-7 из центра города на север через Удельный парк. Если ее построят, на пути магистрали окажутся не только два парка и дома, но и легендарная Уделка — блошиный рынок, который существуют с конца 80-х и занимает больше 10 тысяч квадратных метров. За это время Уделка попала в путеводители по Петербургу и даже в список крупнейших блошиных рынков мира.
«Бумага» исследовала, как сейчас выглядит барахолка, куда раньше приезжали за кассетами Led Zeppelin, винилом и секонд-хендом из США, кто там торгует и что покупают на Уделке петербуржцы в 2023 году.
Радость общения и импульсивной покупки
Особый вайб блошиного рынка ощущаешь еще на подходах к Уделке. На другой от метро стороне ж/д путей, за сторожкой путевого смотрителя, стоит пожилой мужчина. У его ног — деревянная коробка, откуда торчат CD-диск с Элвисом Пресли, Чебурашка и волейбольный мяч с выцветшей кожаной обшивкой. Рядом женщина пытается отдать в добрые руки серого котенка, который громко мяукает.
Молодой человек в спортивной куртке поет песню «Гражданской обороны» — на самом деле, неизвестно чью, но что-то внутри говорит, что это точно «ГРОБ». Чуть дальше человек за 70 стоит на табуретке и играет на трубе «Марш Славянки». Он кажется знакомым, как будто не так давно играл ту же «славянку» на углу Невского и Лиговского.
Мимо парень в медицинской маске везет коляску с сумками, а из его беспроводной колонки на всю улицу играет что-то громкое. В тексте знакомые для русского человека слова — про тюрьму.
Другой парень тащит за собой деревянную тележку и предлагает купить свежий хлеб по сто рублей. Если с ним заговорить по-таджикски, цена автоматически снижается. А заговорить есть кому: азиатов на Уделке 2023 года достаточно много. Они торгуют восточными сувенирами, приправами, одеждой, разной едой и сумками «Dior». Таджики плохо говорят по-русски и показывают цены на калькуляторе.
Для многих современная Уделка — это бесконечные ряды крытых ларьков. Их аренда стоит денег, но так хотя бы можно защитить товар от плохой погоды. Чуть дальше организованная часть переходит в стихийную: люди расстилают на земле тряпки, ковры, шторы и раскладывают товар на них. Там лежит буквально всё, даже шубы и воротники из лисы. Время от времени они мокнут под дождем, теряя товарный вид.
В ларьках под крышей продают одежду. Она выложена горками на старые армейские раскладушки. В этих кучах вещи по 30-50 рублей, на вешалках и в аккуратных стопках — уже по 250-500, отборный товар. На футболках логотипы американских дайнеров, локальных фестивалей и униформа. Такая текстильная лотерея, где среди тонн мусора можно найти куртку с «Звездными войнами» или футболку с конференции владельцев казино в Лас-Вегасе. Эти тряпки везут из Штатов, а реже из Европы. До 24 февраля поставки были напрямую с Запада, а сейчас через Казахстан. Продавщица говорит, что везти стало дороже, но почему-то конечная цена не изменилась.
В следующем павильоне из радиоприемника играет Владимир Кузьмин. На табуретке сидит и курит Баба Галя. Она рассказывает, что ее ларек — одно из немногих мест в городе, где могут закупиться бельем женщины очень нестандартных размеров. Однажды девушке не подошел самый большой лифчик, на что Баба Галя предложила «жрать на одно ведро поменьше». «Я не грубая, а просто опытная», — оправдывается она.
Полтора года прошло после 24 февраля, но бизнес и не думает сдуваться: «Хозяин закупился на два года вперед трусами и кроссовками. Каждый день добавку раскладываю», — говорит Баба Галя. В ларек заходят мама с дочкой. Выбирают бесшовные лифчики. Дочь захотела примерить несколько, но смутилась, ведь нет примерочной. «А с примерочной пиздят много», — отвечает Баба Галя.
Чуть дальше — магазин тети Юли. Она торгует не только привозными тряпками, но и вещами собственного пошива: брюки карго из водоотталкивающей ткани, рубашки под Burberry. К ларьку подходит девушка и спрашивает:
— А какого размера это платье?
— Вашего.
— Но ведь вы не знаете моего размера.
— А я вижу. Вам подходит.
У следующего развала покупатель интересуется носками с ДиКаприо и «Фридой Калó». «Вообще-то она Кáло», — выдыхая сигаретный дым, поправляет продавщица.
Говорят, что продавцы на Уделке — это почти безвыигрышная лотерея. Они высокомерно грубят, дают непрошенные советы и отпускают шуточки. Иногда они так активно обсуждают политику и старые советские сигареты, что страшно их отвлекать. Но по диалогам понятно, что у людей широкий спектр интересов: тут обсуждают приземлившийся в Москве грузинский самолет, а здесь один жалуется, что «заебался уже придумывать истории про эти немецкие пули и каски!»
«СССР» и Adibos
Кажется, что кроме азиатских лиц на Уделке не изменилось ничего с конца перестройки. На самом деле рынок чутко реагирует на события и тренды. Пять лет назад продавцы прекрасно подготовились к Чемпионату мира по футболу, вытащив на продажу туристам славное прошлое. Китайцы, арабы, японцы буквально вычищали ларьки с советским старьем. Продавцы даже рисовали таблички на иностранных языках, что в обычное время здесь не принято.
Сейчас никаких особых признаков военных 2022-2023 на рынке нет: ни кепок с Z, ни явного акцента на милитари. Разве что закупки стали дороже, логистические цепочки удлинились, но к этому не относятся как к драме. Во времена, когда отпуск за границей снова стал для петербуржцев роскошью, визит на Уделку — как путешествие в капитализм, как оно выглядело в самом начале 90-х.
На Уделке можно купить не только бессмертные «Dior» и «Adibos», но и ГДРовский Burda Moden с выкройками. Журналы покупают владельцы ателье и шьют по лекалам одежду.
Другой популярный товар — винил. Его здесь тонны. В кучах барахла и правда можно найти отличные пластинки, но это будет простой советский ширпотреб, который фирма «Мелодия» выпускала такими огромными тиражами, что их хватит на лет 50 вперед. Здесь есть пластинки с молодым Леонтьевым, еще не сменившем цвет кожи Майклом Джексоном и сборники активной музыки для шейпинга.
Хотя представлен здесь и более элитарный уровень. Настоящие виниловые магнаты сидят в ларьках, обложившись фирменными европейскими пластинками в запаянных конвертах. В них — эстетская электроника уважаемых групп и классика рока. Всё аккуратно подписано и иногда даже разложено по алфавиту. В таких ларьках часто можно встретить целые аудиосистемы во всю стену. На винтажных проигрывателях крутится элитный винил, а из дорогих усилителей и колонок на всю улицу играет Cherry Cherry Lady или You’re In The Army Now. Правда, непонятно зачем покупать такой винил на Уделке, если цена на него начинается от двух тысяч. Любимый аргумент местных продавцов «в магазине это в два раза дороже» тут не работает.
Настоящие hidden gems Уделки — это CD-диски и кассеты. Их, в отличие от винила, закупают мешками, не разбираясь в названиях. Но можно найти по-настоящему уникальную музыку, которой нет нигде.
Внутри ларька продавца Максима вдоль стены стоят коробки с кассетами и дисками, огромная часть которых — наследие звукозаписывающей фирмы «Северная Пальмира». Ее открыл во времена перестройки порнокороль Петербурга Сергей Прянишников. Изначально «Северная Пальмира» была эротическим видеосалоном на углу Невского и Владимирского проспектов, но в 90-х перепрофилировалась на продажу аудио- и видеопродукции и, пока авторские права в России мало кого интересовали, торговала в киосках по всему городу самым широким музыкальным ассортиментом.
В середине нулевых «Пальмира» пала. Считается, что ее владельцы были связаны с «оборотнями в погонах» и Тамбовской ОПГ — при губернаторе Валентине Матвиенко с ними развернули борьбу федерального масштаба.
Сейчас владельцы залежей кассет и дисков приносят их сюда на реализацию. По словам продавца Максима, один мужчина разбирал сарай на даче и нашел там около пяти тысяч старых музыкальных кассет «Северной Пальмиры». Выбросить было жалко и мужчина позвонил Максиму, чтобы ребята приехали и забрали товар на реализацию. По итогу кассет оказалось не пять, а двадцать тысяч. «А заплатили ему как за пять», — улыбаясь, говорит Максим.
Аудиокассеты с «Гражданской обороной» покупают активнее всего. Особенно лицензионные. Максим рассказал, что есть даже чатик в WhatsApp. Люди там записываются в очередь, чтобы купить новые поступления кассет «ГРОБа».
В ларек заходит Кузьма — молодой человек с густой бородой и в двойных резиновых перчатках. Поздоровавшись с Максимом, он начинает разбирать завалы с VHS кассетами. По словам Кузьмы, он приходит сюда каждую субботу и покупает самописные кассеты в поисках редкого контента: рекламы, концертов, сериалов. С помощью видеодвойки VHS + DVD, он оцифровывает материал, редактирует и выкладывает на ютьюб-канал «Эпоха размороженного минтая».
Особая рациональность
На Уделке можно купить и что-нибудь незаконное. Например, шпагу с ножнами в виде трости. Вроде бы холодное оружие. Но продавец говорит, что это шпажка, а не шпага — значит нарушения нет.
К одному из продавцов аудиокассет подходит мужик с чем-то завернутым в тряпку. Говорит, что всё помыл и протер. О чем идет речь, непонятно, пока мужик не роняет сверток. На землю вываливаются медали времен Великой отечественной войны.
На земле под солнцем ждут своего часа старые материнские платы от древних компьютеров. Видеокарты, игровые консоли, DVD проигрыватели, пылесосы и кофемолки, покрытые толстым слоем пыли. Говорят, что люди покупают такие вещи для поиска запчастей. Если кому-то нужно восстановить старый IBM ThinkPad, то на Уделке можно найти что-то полезное.
На раскладных походных столах лежат старые ржавые гвозди, опасные бритвы, подковы и пудовые гири. Оказывается, если подержать металл в антикоррозийном растворе, то вещами еще вполне можно пользоваться. На Уделке главное не забывать, что если что-то продается, то это кто-то покупает. Здесь странно, но рационально.
Многие вещи попадают на рынок в рамках реализации. Будущие эмигранты приносят сюда то, что при отъезде жалко выбросить — бабушкины хрустальные сервизы и прочий винтаж. Если на вещи написано «СССР», ее можно продать подороже, говорят продавцы. У некоторых магазинов на Уделке есть продвинутый сервис — можно пригласить на дом оценщика, и он назовет цену или выкупит всё на месте. Но есть и магазины, где продавцы торгуют хламом из собственных гаражей.
На доске масляными красками написано «Распродажа картин 1 день». Это студентки Академии художеств пришли продавать этюды, написанные с натуры. Крымские пейзажи, люди, цветы. «От 300 рублей, — выдыхая дым айкоса говорит Ольга. — Вы берите, берите. Это сейчас 300 рублей, а когда мы будем уже знаменитыми, эти же картины будут по полтора миллиона». Ветер роняет картину с обнаженной женщиной. Ольга поднимает с земли холст и говорит, что это работа ее преподавателя. Такое в будущем будет уходить за миллион и больше. «Но мы пока так не умеем. Это преподавательский уровень».
В ларьке напротив девушек из академии продают винтажные фотоаппараты и кинокамеры. 8, 75 мм, Super 8, Zenit, Polaroid и многое другое, для чего сейчас практически не найти пленку. Местные говорят, что ее можно заказать в Китае, хотя снимки уже будут не теми, что раньше. До 24 февраля 2022-го такие камеры пользовались спросом у китайских туристов.
Еще одна странность Уделки — старые черно-белые фотографии незнакомых людей. Их можно купить по 10-15 рублей за штуку. На оборотах фотографий и почтовых открыток можно прочесть пожелания любви, счастья и здоровья. Часто даты стоят еще дореволюционные. Эти вещи находят в шкафах старых петербургских коммуналок или на свалке. Как рассказывают торговцы, их покупают дизайнеры и фотографы, чтобы использовать в работе — в коллажах, например.
Ранним вечером Уделка начинает сворачиваться. Максим закрывает магазин с кассетами, Баба Галя накрывает коробки с оверсайз бельем, а трубач уже ушел и забрал с собой табуретку. И остается неизвестным, пристроила ли хозяйка серого котенка. Невидимая рука рынка ослабила хватку, чтобы завтра сжать ее снова.
Что еще почитать:
- Как искать винтажные вещи на барахолках и секонд-хендах и где можно купить рубашку за 200 рублей? Рассказывают петербуржцы, которые носят ретро-одежду.
- Можно ли купить на барахолке ценную, но недорогую вещь, как правильно торговаться и где искать антиквариат и редкие книги.
