Музыкальный журналист и критик Артемий Троицкий на своей лекции в магазине виниловых пластинок Imagine Club рассказал, как отечественные музыканты переживали увлечение иностранными языками и зачем сегодняшние группы поют на английском, как Pussy Riot могут развалить хорошие московские коллективы, кто в Петербурге сочетает электронику и православные псалмы и почему пришла пора радоваться за русскую провинцию.
Фото из архивов Imagine Club
В новой русской музыке я чувствую себя значительно менее уверенно, чем, к примеру, в новозеландской: там все упорядочено, а у нас, как всегда, — дикое поле. И чтобы эту новую русскую музыку вообще раскопать, нужно приложить серьезные усилия. Исходя из своего горького опыта, скажу, что та отечественная музыка, которую вы слышите на наших коммерческих радиостанциях и на телевидении (где, я считаю, происходит тотальный музыкальный геноцид), на мой взгляд, даже не заслуживает чести называться музыкой, это «продукт».
Получается, что музыка в нашей стране абсолютно поляризована: с одной стороны, есть то, что большинство населения страны понимает под отечественной музыкой, с другой, — та самая новая русская музыка, о которой пойдет речь. Ее главная среда обитания — интернет и концерты в маленьких клубах, подвальчиках, кафешечках, а в летний период еще и на фестивалях.
Про наши новые группы информации практически нет. Есть записи, расписание концертов, но то ли от боязни и неохоты «засвечиваться», то ли просто из-за разгильдяйства музыканты сами себя не особо рекламируют. Найти какую-то информацию непросто, поэтому рассказывать о самих артистах я буду очень мало.
Race to Space — это свежая московская группа. В ней участвуют известные московские молодые актеры, поет девушка с нерусским именем Мириам Сехон. Поет, правда, тоже не на русском, а на английском языке, что является популярной тенденцией. Давайте послушаем кусочек из песни, которая называется I See Stars.
Альбом называется Is This Home?. Интересно, что дизайн этого альбома делал Паша Пепперштейн, очень известный, один из лучших наших художников-живописцев, сын еще более известного художника Виктора Пивоварова.
В 60–70-е все наши подпольные рок-группы, за редчайшими исключениями, как «Санкт-Петербург» Владимира Рекшана и «Машина Времени» Андрея Макаревича, пели по-английски. У них были русские названия, типа «Скоморохи», «Скифы», «Лесные братья», но пели они песни Beatles, Rolling Stones, Doors, Джимми Хэндрикса, кого угодно. Русского языка в отечественной рок-практике практически не было. Потом пришла, в первую очередь из Питера, новая волна: Майк, «Аквариум», «Кино» и пошло-поехало — «ДДТ», «Наутилус Помпилиус» и куча московских групп. В общем-то, русскоязычный рок у нас начался с конца 70-х — начала 80-х годов. И английский тут же как корова языком слизала, его не стало. Наши рок-н-ролльные артисты стали писать очень важные песни на родном языке, вы все их прекрасно знаете — это и «Скованные одной цепью», и «Этот поезд в огне», и «Мы ждем перемен», и многое другое.
В 90-е годы эта тенденция во многом продолжилась — «Мумий Тролль», Земфира, «Ленинград». К русскому языку прибавился матерный, но все равно русский язык: были известные вам слова, не только факи. Но потом тенденция была сломана, и сейчас многие, никак не меньше половины наших более-менее заметных молодых групп, поют на иностранном (как правило, на английском) языке. Я думаю, что это в первую очередь связано с интернетом: он дает любому артисту возможность мгновенно засветить себя на весь глобус. Это, конечно, очень привлекательно. А для того, чтобы тебя понимали и это было конкурентоспособно, надо петь на международных языках. Переход на иностранные языки связан еще и с тем, что музыкантам особо сказать нечего. Я прекрасно понимаю, что если русский человек пишет песню по-английски, не будучи при этом Владимиром Набоковым, это реально означает, что ему более-менее пофигу, о чем в песне поется.
Россия — это не Голландия и не Швеция, где английский является почти родным, поэтому надеяться на понимание здесь, я думаю, весьма наивно. Раньше я к этой тенденции относился резко отрицательно и считал позором для наших рокеров, а теперь стал относиться с пониманием. Подумал, что на самом деле это довольно интригующе — вдруг запеть по-английски, чтобы тебя повсюду услышали и, может быть, пригласили в тур по немецким пивным или английским пабам, что было бы совсем круто.
Но бывают примеры обратного рода. В конце нулевых — начале десятых в Москве была очень популярная хипстерская группа Moremoney с солисткой Надей Грицкевич. Они пели как раз по-английски, играли актуальную музыку: электронику, трип-хоп. И вдруг Надя запела по-русски, проект ее называется «Наадя», уже вышел первый альбом — сейчас послушаем отрывочек, песенку «Омут».
Довольно типично для нашей новой немейнстримовской музыки то, что она изыскана и хорошо, скажем так, актуально записана: звук модный, все грамотно.
Следующая группа, самая модная в Москве из новейшей хипстерской волны, — это «Окуджав». Стиль у них называется инди-поп, но такой ироничный, весьма сексуальненький, танцевальненький. Это трио: Вадим Королев — автор песен, очень интересный парень Даниил Шайхинуров играет еще в группе La Vtornik, а подпевает Катя Павлова из Екатеринбурга, солистка довольно популярной группы «Обе Две». Послушаем песенку «Цирк» в исполнении «Окуджав».
Катя Павлова, которая в «Окуджав» присутствует в качестве бэк-вокалистки, помимо того, что имеет собственный проект «Обе Две», еще подпевает в клубной электронной группе Alpha-Beta. Они играют сугубо танцевально-досуговую молодежную музыку, песенки все длинные с длинными вступлениями.
Лично меня греет, что новая русская музыкальная волна не настолько сконцентрирована в столичных городах. Раньше все происходило в Москве и Петербурге, за исключением Екатеринбурга, все фокусировалось на этих двух мегаполисах. Сейчас, к счастью, география стала более разнообразной и, в частности, целая стайка образовалась в Нижнем Новгороде, который со времени Федора Шаляпина особенно музыкальными достижениями не славился. Там довольно много симпатичных групп, в частности, «Пралине». Это дуэт Ксении Маус (вокал) и Стаса по кличке Фринетик (инструменты). Ребята записали уже второй альбом — «Свет». «Пралине» играют в стиле барокко-поп, очень оригинальная для нашей музыкальной сцены группа. Я бы сказал, что нашим главным барокко-поп-композитором является Геннадий Гладков, который писал и для комедий Гайдая, написал просто гениальную музыку для телефильма «Обыкновенное чудо». Примерно в таком же стиле выступает группа «Пралине».
Следующая группа из Нижнего Новгорода называется «Июльские дни». Это группа, которую в свое время явно ударил по голове Витя Цой и группа «Кино», и с тех пор они от этого удара так и не опомнились. Можно сказать, что они играют довольно убедительно «постцоевскую», «посткиношную» музыку.
Закончим наше знакомство с живенькой нижегородской сценой, наверное, самой известной из тамошних альтернативных групп под названием «Иллинойз». Второй альбом у них вышел на весьма статусном московском лейбле «Геометрия», называется «Для Никого». Это уже экспериментальный рок, группа вполне могла бы открывать концерты, скажем, «Аукциона».
Как я уже сказал, многие наши молодые группы рассчитывают, что смогут прославиться не только у себя на родине, но и в других странах. Это сильно отличает ситуацию от той, что была в предыдущие десятилетия. Был очень короткий период в российской рок-музыке, когда СССР стал очень модным во всем мире, существовало даже словечко «горбимания» — не знаю, в честь кого, но это было в конце 80-х. И в этот период не скажу, что многие, но некоторые наши артисты стали выезжать за границу на гастроли, некоторые из них подписали контракты с зарубежными лейблами. В частности, Борис Гребенщиков, который выпустил альбом, спродюсированный Дейвом Стюартом из Eurythmics. «Звуки Му» подписали контракт с Warner Brothers. «Парк Горького», «Центр» и еще ряд групп. К сожалению, вся эта экспансия отечественного рока захлебнулась, дальше первых альбомов дело не пошло. Международная повестка дня наших музыкантов прекратилась.
Единственная наша поп-группа, которая имела успех за границей, — это, к сожалению, «Тату», и ничего мы с этим прискорбным фактом поделать не можем. Даже Стас Михайлов не смог за границей прославиться. Так что, если вы слышите из уст Пригожина, что певица Валерия популярна где-нибудь в Британии, то имейте в виду, что он, мягко говоря, выдает желаемое за действительное. При этом он осваивает бюджеты каких-то мохнатых ребят, вкладывает огромные деньги в рекламу: я видел в Лондоне автобусы, обклеенные плакатами «Валерия — русская Мадонна», что-то такое. Интересно, что Пригожин называл ту же Мадонну после выступлений в поддержку Pussy Riot словом на букву «б».
Послушаем кусочек из песни совсем молодого и, можно сказать, мне по-семейному близкого парня Филиппа Горбачева. Папу его зовут Михаил Горбачев, но это не тот, который Горби, а сын первого советского коменданта города Берлина в 45–46 годах и просто мой близкий друг и сосед по даче. У него родился сын Филипп, который в подростковом возрасте играл на барабанах в группе Upstairs на соседней даче, а потом уехал учиться в Берлин и там влился в компанию молодых электронщиков и попал под покровительство очень известного чилийца Матиаса Агуайо. Филипп выпустил свой дебютный альбом Silver Album. Интересно, что это танцевальная музыка, чисто клубная, космополитичный Берлин, но Филипп написал альбом на русском языке.
Некоторые наши новые группы иногда привлекают внимание западных лейблов и выпускают свои пластинки. Обычно это вполне заслуженно, поскольку замечают качественную и необычную музыку. Пример такого явления: совсем недавно в Германии на очень престижном лейбле Denovali вышел альбом московского трио. Кто в нем играет — непонятно, ни имен, ни фамилий, знаем только, что это трио Fogh Depot и что они играют в стиле дарк-джаз, это такая инструментальная мрачная замедленная музыка с элементами джаза и эмбиент.
Интересно, что в Москве никто не знает этой группы. Они выходят в Германии на прекрасном лейбле среди очень престижных артистов, а в родном городе никто даже из специалистов не знает, что это вообще за зверюга такая.
Еще один артист, который пока ничего не достиг, но вполне имеет шанс на международное признание, это парень по имени Антон, фамилия то ли Сергеев, то ли Семенов, но псевдоним он себе взял Maskeliade, Антон Maskeliade. Очень-очень забавный парень, у него большой потенциал. Он исполняет живьем электронную музыку, а это дело довольно скучное: нет большей тоски, чем быть на концерте электронных музыкантов, которые приходят со своими лэптопами и садятся в рядок вдвоем или, еще хуже, кто-то один — и начинают что-то делать; идет идиотский видеоряд.
Антон с этой традицией порвал полностью благодаря простейшей и дешевейшей вещи — программе Leap Motion, которая позволяет переводить телодвижения в музыкальные звуки и влиять на видео тоже. Есть такой инструмент терменвокс (изобрел его Лев Термен в Советском Союзе, и первым слушателем был Ленин), с помощью которого можно издавать разные звуки и исполнять мелодии. На сегодняшний день лучшей в мире исполнительницей на терменвоксе является Лидия Кавина, прекрасная девушка, записывалась с Томом Вейтсом. Так вот, этот Антон Maskeliade делает интересные движения руками, выглядит это фантастически!
Еще одна интересная история — это группа The Jack Wood из Томска. Там есть замечательная певица Саша Клокова, я слышал ее в первом коллективе еще году в 2008. Саша переехала в Москву, Jack Wood стали очень популярны. Стиль я бы определил как постграндж или что-то такое.
В последнее время в жизни Саши наметился очень интересный поворот, который мне, кстати, совсем не нравится, но главное, чтоб Саше Клоковой нравилось. Вы слышали про такой арт-коллектив Pussy Riot, который любит проводить концерты в разных необычных местах и очень прославился на весь мир даже больше, чем группа «Тату». Пластинок у них нет, концертов в обычных и необычных местах тоже, однако есть некоторая востребованность в контексте шоу-бизнеса. Девочки Маша и Надя долгое время этому сопротивлялись, говорили: «Нет, мы художницы-акционистки, борцы за права заключенных, никакого шоу-бизнеса». Но, по-видимому, не мытьем, так катаньем подлые акулы капиталистического производства все-таки на них подействовали. И подписали девочки договор с английским концертным агентством и, судя по всему, поедут гастролировать, выступать на фестивалях. То есть сделают то, от чего раньше открещивались. При этом ни Маша, ни Надя петь не умеют вообще, у них все настолько плохо с голосом, слухом и всем остальным, что они не могут петь. И они предложили Саше Клоковой стать солисткой группы Pussy Riot: Саша будет петь, а Маша с Надей — на подтанцовках, с лозунгами и так далее. Если кто видел клип, снятый в Америке, где девушек закапывают, — там как раз поет Саша Клокова, а песню написал панк-ветеран Ричард Хэл. Не знаю даже, радоваться или огорчаться, как-то за Сашу тревожно.
Партнером Саши Клоковой в Jack Wood и автором репертуара группы является Матвей Кулаков, очень хороший парень, у которого есть группа Scofferlane. У меня в свое время был от них культурный шок: в 2011 или 2012 году они пригласили меня на концерт в какой-то московский подвал и у меня было полное ощущение, что я в другом времени и пространстве, что я попал то ли в Манчестер 79-го на концерт Joy Division или в Мельбурн 80-го на концерт Ника Кейва. Кулаков абсолютно аутентичный парень, ноль фальши, никакой такой смеси парижского с нижегородским, как у всех наших рок-групп. Я боюсь, что если у Клоковой получится с Pussy Riot, это развалит и Jack Wood, и Scofferlane. Это будет обидно: не стоят Pussy Riot двух хороших московских групп.
Чтобы закончить тему иностранных языков, послушаем франкоязычную группу из Новокузнецка Shortparis. Альбом их почему-то называет по-русски «Дочери», но поют по-английски и по-французски. У их записей общее то, что все они абсолютно бессодержательны с точки зрения месседжа.
Мы живем в стране великой литературы, где поэт больше, чем поэт; а если ты рок-поэт, то ты вообще больше всего, что только может быть. И вот этого мы не услышали. К сожалению, исключений из этого правила, если говорить о новой русской музыке, почти нет.
Я не люблю рэп и хип-хоп, а то, что приходится слушать, мне обычно не особо близко. Я не люблю эти «касты-басты», Гуфа, Ноггано — все эти бандитско-наркоманские телеги: я сам не бандит и не наркоман, мне это нафиг не нужно. Из русских рэперов мне нравится Noize МС, вот он хороший парень, но я его считаю скорее рокером, чем рэпером.
Самые интересные вещи, которые мне удалось услышать в содержательном и поэтическом плане, я услышал из уст человека по кличке Бранимир. На самом деле его зовут Александр Паршиков, он из города Волгограда. Паршиков не вполне рэпер: если представить, что Владимир Высоцкий был бы на 30–40 лет моложе, вполне может быть, что он не пел бы под гитару, а использовал бы какие-то более современные музыкальные средства — и тогда он, может быть, звучал бы именно так.
Последний альбом называется «За Бикс» (имеется в виду «Про девушек») — это очень мощная работа с сильной и очень страшной лирикой. Вся эта пластинка — про несчастных девушек из южной провинции. Я недавно прочитал, что в райцентрах Волгоградской области, откуда идет наркотический трафик, 100 процентов старшеклассников — наркоманы. В общем, сильная штука.
Бывает и хорошая музыка. Одну мы послушали — группу Fog Depot. Есть еще пластинка группы «Стены льда» под названием «Белое безмолвие». Названия треков тут такие: «Ледяной шторм, несущийся над Землей», «Свинцово-серые облака, исчезающие за сумеречным горизонтом», «Дрейфующие в тумане айсберги, несущие гибель и разрушение» и так далее. Это такой построк, там есть совсем немножко голоса, но это очень мощная, монументальная, гитарная красивая музыка.
Следующая часть посвящена юмору, поскольку жизнь у нас в стране довольно забавная. Я производил раскопки и нашел довольно много смешных, скажем, вещей. Начнем с группы под названием «Проект Жлоб» из города Смоленска, очень смешная группа.
Есть еще проект из Санкт-Петербурга — знаете такой областной центр? — называется «Техно-поэзия», альбом «Людям труда», как написано: «Роман Осминкин — голос, вой, стон, пение», Антон Командиров играет на гитаре. Опять же очень много мата.
Другой проект делает музыкант Виктор, 28 лет, под ником Oligarkh. Сейчас очень модная группа, но проект странный: берутся настоящие канонические православные псалмы и под это все подкладывается актуальная электронная музыка. Если помните, был такой довольно популярный лет 20 назад французский проект Enigma, там тоже брали записи григорианского хорала и накладывали на слащавую клубно-лаунджевую электронику. И Oligarkh примерно то же самое делает, но поднимается уже православная тема. Для меня большая загадка, стеб это или нет.
«Группа женского айкидо» из города Астрахани. Я думаю, что в Астрахани нет хороших звукозаписывающих студий, поэтому создается модный эффект лоу-фай, что тоже неплохо: в каком-нибудь Лос-Анджелесе люди специально тратили бы деньги, чтоб придать звуку эту глухоту звуку, а в Астрахани все происходит само собой. Это называется импортозамещение.
В завершении нашей программы: где в Петербурге закончилось все хорошее, в каком месте города? На Черной речке. «Черная речка» — так называется коллектив из Кирова, в прошлом Вятка.
И, кстати, самая успешная в Европе современная российская рок-группа, опять же не московская и не питерская. Это группа Motorama из Ростова-на-Дону. Так что я очень рад за наши провинции.
