В доме Полежаева десятки лет была тайная лестница. Как жильцы добились, чтобы ее открыли, и нашли исторический лифт, о котором никто не знал

В доходном доме Полежаева на Старорусской улице более 70 лет существовала тайная лестница. Попасть на нее можно было из квартир, но выйти на улицу мешала гипсокартонная перегородка. На ступенях гнили мусор и останки птиц, которые залетали на лестницу через форточку.

Жильцы добились, чтобы проход из парадной открыли, а потом обнаружили там историческую лифтовую кабину. «Бумага» поговорила с местной жительницей Кристиной Муравьевой — о том, зачем соседи борются за восстановление лестницы и что теперь будет с их находкой.

Как в доме Полежаева узнали о существовании закрытой парадной

— Я живу в квартире в доме Полежаева больше 30 лет. Лестница [на которую ведет одна из дверей квартиры] всю жизнь была закрыта. Дедушка говорил, что там поликлиника, так что туда особо никто не ходил. А у всех соседей двери, ведущие на лестницу, были зашиты.

Года три назад мы почувствовали странный запах. Разобрали банки, открыли дверь и увидели лестницу — на ней были голубиные скелеты, фекалии и хлам. Выяснилось, что кто-то выбрасывал туда мусор, и, естественно, в какой-то момент он начал гнить. Парадную не убирали, хотя она была прописана в паспорте дома и мы платили за ее уборку.

Как жильцы добились, чтобы парадную открыли

— В детстве я, конечно, не вдавалась в подробности. Но когда начала копаться — оказалось, что часть лестницы когда-то занимал роддом, в котором появился на свет мой дедушка. Он, правда, говорил, что тогда там просто стояла решетка. Но на каком основании парадную закрыли, я не знаю. Соседи, которые тоже давно здесь живут, рассказывали, что писали в инстанции с требованиями открыть лестницу, но им отказали.

ЖКС поначалу хотел убрать обнаруженную мной находку через мою квартиру, на что я спросила: вы вообще в себе? Идите через помещения, которые сдаете арендатору. В итоге с лестницы всё же убрали мусор, но она так и осталась закрытой.

В 2019 году на черной лестнице, которой мы пользуемся для выхода, провалился камень — по ней стало опасно ходить. Я задалась вопросом: а почему мы в принципе не можем пользоваться другой лестницей? Вызвала МЧС, и в марте 2020 года они выписали предписание: в течение 60 дней выход должен быть открыт. Но никто ничего не сделал.

В августе прошлого года нашу проблему стали освещать СМИ, и проход все-таки открыли — с арендатором расторгли договор. Но дальше все замолчали. Нам обещали ремонт, но его так и не случилось. На лестнице до сих пор грязь. Пользоваться парадной невозможно — там выкручены лампочки, домофона и табличек нет. Подняться в квартиру — каждый раз квест. А если я открою замок, который сейчас висит на дверях, там наверняка поселятся бездомные.

Как в парадной нашли исторический лифт, о котором никто не знал

— На уровне 3–7-го этажей парадная сохранилась почти в том виде, в каком была при постройке. Лепнины там особо нет, но на четырех этажах есть исторические окна, перила, металлические входные группы в лифт, на полу — метлахская плитка. Я знала, что на лестнице есть лифтовая шахта. Но, так как на трех этажах подход к ней был зашит гипсокартоном, было неясно, есть ли там кабина.

Соседу удалось вызвать представителя КГИОП — хотели проверить, есть ли у шахты решетки за гипсокартоном. Представительница комитета сказала, что не уполномочена что-то разрывать и искать, что это может только жилец. Тогда я сама взяла лом и выломала гипсокартон на третьем этаже. Предложила заодно поискать кабину на первом этаже — и ее тоже нашли.

Детали внимательно не рассмотреть, но лифт деревянный, скорее всего, не советских времен. Удивительна его конструкция: почему на белой лестнице лифт такой маленький: две створки, где-то по полметра каждая? Но оказалось, что если в других парадных лифты длинные, то здесь он углубляется от створок не вдаль, а влево — в ширину. Правда, не знаю, действует ли оборудование и по какому механизму работает кабина.

Что теперь будет с лифтом и лестницей

— Сотрудница КГИОП удивилась, что лифт существует, но не охраняется и нигде не фиксируется. Выяснилось, что его вообще нет на балансе.

Мне сказали, что, чтобы что-то сделать с этой находкой, надо ее зафиксировать. Этот процесс будет длиться около месяца — властям придется заново делать план [дома], подавать его на экспертизу. В любом случае они обещали взять лифт под охрану. Хотя пока его просто сфотографировали.

Лестницу для начала хотелось бы отреставрировать и сохранить, но какими силами это будет сделано, я не знаю. У нас в доме есть небольшая инициативная группа, но у всех руки опускаются, да и у меня иногда тоже — потому что разговариваешь [с представителями властей] как со стеной.

Когда приезжает телевидение, жилищники всегда придут, всё почистят. Но по нашему дому тяжело что-либо доказать — все просто списывают его со счетов, говоря, что он проблемный. Подвалы затоплены, лестницы убирают редко, домофоны сломаны, чердак в ужасном состоянии. Фасады мы осматривали вместе с представителями государственной жилищной инспекции — они особо проблем не нашли, но вот у эркеров, например, износ 70–80 %. Наш дом никогда не видел капремонта, хотя это охраняемый памятник.