С «довлатовского дома» сняли таблички с именами жертв репрессий — из-за жалоб жильцов. Что об этом говорят депутаты, журналисты и местные жители

— В этом здании таблички появлялись в несколько заходов, первая была установлена еще весной 2015 года. И всегда имелось разрешение дома об очередной установке, подписанное старшей по дому.

На многих адресах старшие по дому, председатели домовых комитетов, председатели ТСЖ, председатели общих собраний представляют жильцов и имеют от них больший или меньший набор полномочий. В каждом доме по-своему. Где-то нас просят участвовать в общем собрании, где-то — собирать подписи по квартирам, где-то — раскладывать письма жильцам по почтовым ящикам и ждать ответов, где-то достаточно подписи председателя.

В огромном доме — а дом на Рубинштейна очень большой, многоквартирный — получить согласие абсолютно всех жильцов невозможно. Но Жилищный кодекс этого и не требует. Достаточно мнения большинства. Конечно, если мы видим, что в доме имеется конфликт, какой-то бурный спор по поводу возможной установки табличек, мы их не устанавливаем. Но в данном случае на протяжении нескольких лет ситуация была совершенно спокойной и мирной. Никакого спора не было, никто не протестовал.

Сейчас всё зависит от других жильцов этого дома. Они должны объяснить своим трем соседям что-то важное: зачем нужны эти таблички и почему будет лучше, чтобы они были. Три человека, которые протестуют — да еще так агрессивно и яростно, — должны убедиться, что они воюют не с таинственными и неприятными им «активистами „Последнего адреса“», а со своими же собственными соседями.

— Проект «Последний адрес» на протяжении длительного времени реализуется — в том числе в нашем городе — с чрезвычайно благородной целью: сохранения памяти о жертвах сталинских репрессий.

Более того, таблички устанавливаются только в тех случаях, когда человек официально реабилитирован. Никакой порчи фасада дома от этих табличек нет. Они не являются мемориальными досками и не требуют согласований и разрешений от органов власти.

Не хотелось бы думать, что жалобщики являются сторонниками сталинских репрессий и одобряют эти преступления. <…> Со своей стороны полагаю, что необходимо вернуть таблички на место, а проведенный демонтаж — уже вызвавший серьезный общественный резонанс — крайне негативно сказывается на имидже нашего города.

— С чего вдруг вы заинтересовались этим вопросом? Мне просто интересно, почему вдруг это кого-то заинтересовало? Вот мы сняли таблички, и дальше что? Почему журналисты так начали на это дело… У нас проблем в городе мало, чтобы заниматься табличками? У нас в городе с нищетой всё в порядке, у нас ее нету? У нас с беспризорниками всё в порядке, с пенсиями? Занялись именно тем, чем не надо по факту.

Мы не против, но согласуйте. Вот 100 % согласия добьются — тогда без проблем. Я [своего согласия] не дам. <…> Вы знаете, что у нас погибли руферы (в сентябре с крыши 23-го дома упали экскурсовод и школьница — прим. «Бумаги»). Ну давайте сейчас их товарищи придут, повесят таблички и уйдут счастливые-радостные. <…>

— Это мой дом. Собственники дома не высказывались ни за, ни против установки табличек. Их просто не спросили — общего собрания собственников с таким вопросом не проводилось.

— Управляющая компания решила эти таблички снять под предлогом недовольства жителей, несмотря на то, что большинство жильцов было за установку.

Я считаю, что нельзя отмахиваться от истории, тем самым оправдывая политические репрессии. От себя напишу депутатский запрос по данному поводу и прошу коллег из Законодательного собрания поддержать и посодействовать в скорейшем возвращении табличек на место.

— Я думаю, надо бы не запросы рассылать, а закон какой-нибудь сформулировать на эту тему. Я уверен, что те трое недовольных опирались на какую-нибудь юридическую закорючку, делающую эти таблички незаконными. <…>

Но я вот с ходу затрудняюсь сформулировать. Чтобы он прошел, надо, чтобы он не вызывал никаких дополнительных расходов или обязанностей. То есть это [должен быть] не закон об увековечивании жертв чего-то там, а какое-то исключение для этих табличек просто из того правила, на которое ссылаются дети энкавэдэшников.

— Если оставить в сторону суть табличек (я очень за их установку), у нас вообще-то ЖК РФ есть, и нужно согласие 2/3 собственников на использование общего имущества МКД. А у 23-го дома даже не было ни одного общего собрания собственников, и совета нет. И поэтому нельзя получить согласие собственников на установку.

Займитесь делом, помогите людям провести собрание собственников, и тогда они наверняка примут решение об установке и будет всё законно. А депутатский запрос — лишь проявление вашего незнания законов и пиар на проблеме.

— Таблички «Последнего адреса» на фасаде «довлатовского дома» нужно вернуть. Другое дело, что всё нужно сделать по закону и никакие депутатские запросы здесь не помогут. Существуют понятные правила, которые изначально были нарушены. Никто не спросил собственников (жильцов), никто не спросил чиновников из КГИОП — и далее по списку.

Всегда обязательно найдется человек брюзжащий, для которого таблички — не память, а набор железяк, портящих его дом. Он в своем желании очистить дома от мусора будет, безусловно, прав, потому что закон на его стороне, и пускай в глазах других он пособник усатого гада, хотя это совершенно не так.