«Вы не знаете всего, вы просто знаете, где это все можно найти»: что происходит с чтением в XXI веке, часть 2

Цифровое окружение — это то, что мы, возможно, не ценим и не любим, но что все равно оказывает влияние на то, как люди читают.

Когда мы говорим о проблемах, связанных с чтением в цифровом окружении, это затрагивает разные сферы — каждый аспект может обогатить анализ чтения. У психологов есть свой подход, компьютерщики имеют свои идеи, как и люди, занимающиеся образованием, вопросами грамотности и тем, чем занимаюсь я: библиотеками и изучением информационных технологий. Я постараюсь остаться в своем поле, но так как эта тема находится на стыке разнообразных наук, затрону и некоторые аспекты сопряженных дисциплин.

Мы должны принять во внимание, что цифровое окружение влияет на поведенческие аспекты людей при чтении. Мы должны смириться с ситуацией, нравится нам она или нет: обычное чтение должно быть пересмотрено, потому что у него есть соперник — цифровое окружение. Конечно, я должна сказать, что не совсем согласна с тем, что библиотеки не важны в современном мире, — надо отметить, что есть еще и цифровые библиотеки. По моему личному мнению, это не просто кнопка, на которую можно нажать. Это продукт, удобный в использовании, способствующий ускорению доступа к информации из разных источников.

Когда я спрашиваю своих студентов, что такое цифровая библиотека, они дают мне такое определение: это управляемый набор информации с прилагаемыми сервисами, где информация хранится в цифровом формате и доступна через интернет. Мы уверены, что за всем этим стоят профессиональные знания. Разбираясь, как все эти технологии влияют на чтение, я натыкаюсь на исследования о чтении с экрана. Что оно нам дает? Появляется больше возможностей в поиске, сканировании нужной информации, поиске по ключевому слову; становится больше чтения информации, которую мы уже знаем, и отобранной информации; возрастает нелинейное чтение и снижается концентрация внимания, как и глубокое, внимательное чтение. Но это все еще чтение.

Нам нужно больше исследований по демографическим различиям. Мы не можем говорить, что чтение с экрана — особенность только молодого поколения. На сегодняшний день я видела много исследований по всему миру, но все они посвящены именно молодежи.

Что касается понятия «грамотность», то в моем языке нет правильного термина для этого слова. Я понимаю, как это может звучать по-русски, но семантически это не тот перевод, который используется в научных исследованиях. Мне больше нравится слово «competence» — способности. Это означает, что мы должны обладать компьютерной грамотностью. Мы должны обладать определенными навыками и способностями в новой окружающей среде.

Ученые выделили навыки, которые помогут нам разобраться в современных технологиях. Это не один какой-то навык цифрового пользования, их много. Это и навык общения в соцсетях, возможность эффективно использовать услуги в соцсетях, умение оперировать другими цифровыми платформами, обеспечение приватности и безопасности — мне особенно нравится термин «цифровая гигиена». Мы должны быть уверены, что можем защитить себя от проблем, которые нам может принести цифровой мир.

Компьютерная грамотность может быть определена как способ выживания в цифровую эру, это тоже часть общей информационной грамотности. Моя точка зрения такова: мы не должны говорить «я не знаю, как это сделать», мы должны обратиться за помощью к тем, кто может нам сказать, как стать компьютерно грамотным.

Чтение — это все еще самый эффективный метод для передачи слов, я верю в это. Более сложное общество будет жестче требовать, чтоб люди читали больше. Чтение становится более сложным и многофункциональным процессом. Чтение преследует различные цели и требует различных навыков и умения работать с разными документами и средствами массовой информации.

Я историк по книгам — это звучит устрашающе, потому что стало профессией из прошлого. Но я предлагаю не считать все это прошлым. Сегодня мы используем и цифровые тексты, и обычные книги, не понимая разницы: нам кажется, что они содержат один и тот же текст.

Так как я историк по книгам, хочу вспомнить времена, когда мы вообще не вели записи и информация передавалась устно. Есть известное крылатое выражение: написанное пером не вырубишь топором. Если даже мир вокруг книг распадется на части, то в книгах все останется.

Слова «летят» к тем людям, для которых они предназначены, а книги остаются статичными, они не двигаются и не могут общаться. Это иллюстрирует материальность записей в противовес нематериальности слова. Таким образом, я бы назвал это сменой парадигм — термин, который ввел Томас Кун в 1962 году, чтобы объяснить, как развивалась наука, как мы от одного кусочка информации переходили к другому.

Впервые это случилось после того, как у нас появилась письменность. Вторая смена парадигм, на мой взгляд, это не появление печати. Мы отдаем должное Гутенбергу, но я считаю, что более значительные изменения произошли, когда мы перешли от бумажных книг к цифровому чтению. У экрана своя специфика: бумага твердая — экран жидкий, книга стационарная — экран изменчивый, книга вечная — экран нет, книгу нельзя включить и выключить в отличие от экрана. В одной книге определенный текст, но один и тот же текст можно разместить на разных носителях. Книга — единичный продукт, а в носителе можно создать много текстов и много копий одного и того же текста. В книге нет текста без объекта и объект является текстом. В цифровом мире это, конечно, не так: вы можете любой текст разместить на любом носителе. Нет экономической причины сохранять столько текстов, сколько ты хочешь. Книга есть продукт, производство которого экономически ограничено, в то время как с помощью цифровых технологий мы можем создать неограниченное количество текстов или копий одного и того же текста. Услуги, которые предоставляют компьютерные технологии в плане работы с текстом, неисчерпаемы, и нет экономического резона ставить ограничения по их количеству.

При односторонней системе текста, где автор обращается к аудитории, мы получаем спокойный, более демократичный путь обмена знаниями, так как вы являетесь и читателем, и автором. Вот поэтому мы получаем неимоверно большое количество текстов. От владения просто текстами и изображениями мы переходим к текстовым изображениям, динамичным изображениям, речи и так далее. Легкость считывания — это тоже свойство электронного текста, чего нет у бумажной книги, и наоборот — у бумажной книги есть технологические и экономические ограничения, которых не существует в цифровом мире.

Так мы получаем вид онлайн-мышления, как я предполагаю. Например, мы видим, что доступ к тексту намного важнее, чем владение текстом, вам больше не нужно обладать физическим объектом, потому что у вас есть доступ к тексту онлайн. Если вы вспомните, что произошло с музыкой, то поймете, насколько кардинальны были изменения. Индустрия музыки сейчас используется лишь на треть по сравнению с тем временем, когда не было «цифры». Потому что люди больше не владеют продуктом, цифровые варианты дешевле, так что музыкальная индустрия отступает. Я это говорю, просто чтобы показать: вам больше не нужно владеть музыкой, вам больше не нужно владеть видео, вы счастливы уже от того, что у вас есть доступ.

В сфере образования это имеет чрезвычайно интересные последствия. В Нидерландах многие преподаватели говорят: «Мы не должны учить людей или детей тому, в какой форме существует знание» или «Мы не должны учить их, где его найти». Как в случае с музыкой, это означает, что у вас больше нет необходимости владеть знанием, и в данном случае я подразумеваю интеллектуальную собственность. Вы не знаете всего, вы просто знаете, где это все можно найти. Таким образом, у вас нет знаний — у вас есть доступ к ним.

В прежней библиотечной системе, как ранее говорила моя коллега, у вас была разновидность закрытой системы знаний, библиотека обеспечивала вас персоналом, что важно. И когда вы шли в библиотеку, вы знали, чего ждать: там был высококвалифицированный персонал. Сейчас поиск информации онлайн означает, что единственное, что вам надо решить: какой вид информации, верна ли она, является ли признанной, можно ли доверять людям, которые ее писали. То есть вам приходится думать о тех вещах, о которых раньше думали лишь служащие библиотек.

Цифровой текст соревнуется не просто с бумажным текстом, но также и с цифровыми медиа в целом. На одном и том же экране вы получаете абсолютно все: игры, фильмы, музыку, тексты. Текст тяжелее воспринимать, для этого нужно больше умственных усилий, чем для любой другой формы медиа; очень легко отвлечься на то, что текстом не является, потому что текст требует большей отдачи от вашего мозга.

Каждая книга функционирует совершенно так же, вам не нужно волноваться по этому поводу. Носители и программное обеспечение меняются — все время появляются новые и нужно быть в курсе.

Что мы можем потерять, если заменим полностью бумажную книгу на цифровую? Это такие вещи, как соответствие определенным книжным законам, зависимость от достаточно определенных вещей, тот факт, что у книги есть окончание — и эта окончательная информация доступна каждому, везде и останется всегда неизменной. При клике на ссылку вы можете прочитать что-то новое, а не то, что вы читали, когда кликали прошлой ночью, так как информация изменилась. Итак, важные свойства печатного слова: конечность, неизменность, авторитет.

Было проведено много исследований, в соответствии с которыми выяснилось, что люди не воспринимают цифровые тексты так же серьезно, как печатные с самого начала. При этом не имеет значения, о чем этот текст. Возможно, вы просто не знаете, сколько времени потрачено на создание этого текста и какова его ценность. При чтении бумажных книг мы меньше отвлекаемся, а сами книги напоминают нам об их содержании. Если у вас есть книга на полке, вы знаете, что в ней есть эта информация, а в другой — другая, и вы помните, когда и при каких обстоятельствах вы ее прочитали. Цифровые тексты не обладают всем этим. Кроме того, цифровые тексты не видны другим людям, когда вы их читаете. Это, возможно, обеспечило популярность «50 оттенков серого» в формате электронной книги.

Тем не менее я не настроен пессимистично в отношении культуры и не думаю, что без печатного слова наступит конец цивилизации. Я веду занятия по цифровым текстам и всему, что с ними связано, у себя в университете и верю в возможности электронного текста. Но я бы хотел, чтобы вы подумали над разницей в особенностях цифровой и бумажной книги. Мы можем, не желая того, все-таки потерять часть нашей культуры и образования. Если бы нам не нужно было образование, книга бы исчезла, она бы была заменена на цифровую. И только благодаря образованию мы используем книги в школах и все еще верим в книги. И в скором времени нам предстоит решать, что делать с книгами. Мы думаем, что можем оставить обсуждение этого вопроса, подождать, когда наступит подходящее время, а я думаю, что оно настало.