«Сейчас громят институт, который принес России единственную Нобелевскую премию по физиологии и медицине», — так описал «Бумаге» ситуацию в петербургском Институте экспериментальной медицины (ИЭМ) один из сотрудников. В этом крупном НИИ изучают механизмы тяжелых и неизлечимых заболеваний — от рассеянного склероза до рака — и разрабатывают лекарства.
В апреле 2024 года сотрудники ИЭМ в открытом письме обвинили исполняющего обязанности директора Сергея Шевченко в срыве научных проектов и увольнении ученых.
«Бумага» поговорила с двумя действующими и одним бывшим сотрудником ИЭМ и получила комментарии других сторон. Читайте, на чем основаны обвинения ученых и как конфликт в институте может отразиться на появлении жизненно важных лекарств.
Проваленные планы: что случилось в ИЭМ и с его громкими проектами
В июне 2020 года, на четвертый месяц пандемии SARS-Cov-2, когда от него официально умирали по 5 тысяч человек в день, границы были закрыты и весь мир ждал новости о появлении эффективной вакцины, петербургский Институт экспериментальной медицины объявил о прорывной разработке — съедобной вакцине от ковида.
Следующие два года сообщения о ней не выходили из топа новостей. К вакцине со вкусом ряженки добавился новый проект института совместно с компанией «Биокад» — двойная вакцина нового поколения от гриппа и коронавируса. «Многие моменты, которые касаются этой вакцины, находятся в режиме ноу-хау, и я не имею права рассказывать о деталях», — интриговал журналистов директор ИЭМ Александр Дмитриев.
В апреле 2024-го неожиданно выясняется: клинические испытания вакцин сорваны; Александр Дмитриев уволен из ИЭМ по статье о подлоге документов; работы по бинарной вакцине — под угрозой «полной остановки», следует из открытого письма ученых ИЭМ.
Это заявление на 7 страницах, опубликованное 27 апреля 2024 года во «Вконтакте», подписали 20 ведущих сотрудников ИЭМ, заведующих лабораторий и членов Ученого совета. Его подлинность «Бумаге» подтвердили двое подписантов. Авторы письма возлагают ответственность за проблемы с проектами на нового исполняющего обязанности директора института Сергея Шевченко — и требуют его отставки.
«Если мы так часто вспоминаем про историческое наследие, то не надо сажать на руководящие посты людей, которые его уничтожают», — заявил «Бумаге» один из заведующих отделом ИЭМ — мы не называем его имя из-за угроз руководства уволить его за комментарии СМИ.
Представитель пресс-службы ИЭМ написал «Бумаге», что в письме ученых искажены факты, но не пояснил какие. Сергей Шевченко, по словам секретаря, на вопросы «Бумаги» отвечать отказался.
Министерство науки и высшего образования, которому подчиняется ИЭМ, ответило на запрос «Бумаги» о конфликте в институте 23 мая. По версии ведомства, открытое письмо ученых «не содержит конкретных фактов нарушений» в работе Шевченко, а сотрудники не подкрепили свои обвинения документами; тем не менее, чиновники решили провести в институте выездную проверку. Сроков они не назвали
Лечение чесноком: кто такой Сергей Шевченко и как его приняли
Сергей Шевченко пришел в Институт экспериментальной медицины в марте 2023 года, когда пост директора покинул Александр Дмитриев. Последний ответил «Бумаге», что у него истек контракт, и министерство заранее прислало приказ, чтобы Дмитриеву выдали трудовую книжку.
Министерство назначило исполняющим обязанности директора Шевченко — человека со стороны. Он — выпускник петербургской Военно-медицинской академии и полковник в запасе, сделавший карьеру медицинского чиновника. Шевченко занимал должности замминистра здравоохранения России и замруководителя медицинского управления Управделами президента при Дмитрии Медведеве, работал в Росздраве, а также был вице-губернатором Нижегородской области.
В 2021-м Шевченко лишился должности вице-губернатора Владимирской области по социальным вопросам. По данным СМИ, руководители региона обвиняли его в проблеме с лекарствами для льготников и провале борьбы с пандемией. А местным жителям, судя по новостям, Сергей Шевченко запомнился своим советом защищаться от ковида с помощью чесночной воды — он назвал это «естественной вакцинацией» (научного обоснования у такого метода нет).
У новых подчиненных в ИЭМ такой руководитель энтузиазма не вызвал. Двое собеседников «Бумаги», занимающих высокие посты в ИЭМ, критикуют выбор министерства в пользу Шевченко за то, что он не силен как ученый.
«С таким же успехом в кресло главы института можно было посадить директора городской станции скорой помощи», — считает завотделом, чье имя мы не называем.
У Сергея Шевченко есть докторская степень, но не по профилю работы ИЭМ, а по травматологии. Ученые в разговоре с «Бумагой» указывают на два факта: во-первых, за всю карьеру Шевченко опубликовал 70 научных работ, а для рядовых научных сотрудников ИЭМ нормой считается около 600-800 публикаций. Во-вторых, один из главных критериев успешности ученого — индекс Хирша — у Сергея Шевченко составляет 2 единицы, а нормой для доктора науки в России считается 7-10 единиц.
По мнению ведущего научного сотрудника ИЭМ Алексея Соколова, чей индекс Хирша достигает 27 единиц, Шевченко показал себя «глуповатым» человеком, далеким от науки. Он добавил, что за первые полгода работы и. о. директора ни разу не встретился с самим Соколовым, несмотря на его статус ведущего научного сотрудника.
В письме против Шевченко ученые пишут, что в институте достаточно собственных кадров, способных «успешно выполнять обязанности руководителя учреждения».
«Большой вопрос, почему Шевченко назначили ИО, мы сами себе задаем: с какой целью его назначили и какие задачи перед ним поставили?» — пояснил «Бумаге» позицию ученых Соколов.
Начало конфликта: увольнения и жалобы на сокращение зарплат
По словам ученых, подписавших письмо и говоривших с «Бумагой», Сергей Шевченко начал управление институтом с того, что заменил «практически всех» руководителей административно-хозяйственного аппарата своими соратниками, с которыми работал на предыдущих должностях. Согласно архивным страницам сайта учреждения, состав администрации действительно изменился — из него пропали 10 человек.
Заместительницей директора по общим и правовым вопросам стала не работавшая раньше в науке Елена Агейчик. Собеседник «Бумаги» утверждает, что Агейчик подписала указ об увеличении своей зарплаты. На сайте ИЭМ указано, что ее зарплата в 2023 году составила 385 тысяч рублей в месяц, в то время как заместительница директора по научной работе получала 167 тысяч рублей.
С зарплатами связана одна из главных претензий коллектива ученых. Они пишут, что администрация лишила большинство сотрудников премий и надбавок, и в итоге зарплаты рядовых сотрудников упали до 50-60 тысяч рублей до вычета налога, а заведующих научными отделами — в среднем до 72 тысяч рублей. «Выплачиваемая заработная плата „своим“ сотрудникам аппарата в 3-6 раз превышает выплаты не только рядовым ученым, но и руководителям отделов и лабораторий института», — утверждают авторы заявления.
— Он [Шевченко] не готов взаимодействовать с научным сообществом, не понимает его запросов, но зато понимает, что по всем теплым или хлебным местам нужно посадить свою команду, а интересы науки — дело десятое, перетопчатся и перетерпятся, — описывает восприятие ситуации сотрудниками завотделом ИЭМ.
Алексей Соколов утверждает: в конце 2023 года Шевченко рассказал сотрудникам, что получил из госбюджета на «выполнение» майских указов президента от 2018 года о высоких зарплатах в науке 39 миллионов рублей. То, как Шевченко распределил эту сумму, ученых, подписавших письмо, не устраивает: по словам Соколова, Шевченко обделил премией тех, кто принес институту больше всего грантов и опубликовал большую часть статей, — таких, как сам Соколов. При этом по 400 тысяч рублей якобы получили работники с низкой эффективностью.
Завотделом ИЭМ, чье имя мы не называем из-за угрозы увольнения, добавляет, что ради формального соблюдения майских указов Сергей Шевченко перевел многих сотрудников на половину или четверть ставки — таким образом, целая ставка оплачивается высоко, но сотрудники ее не получают. Упоминание об этом есть в письме ученых.
«Атмосфера 1937 года»: силовики и прослушка
Еще одна претензия — в чрезмерном давлении и контроле. «Атмосфера, при которой 1937 год отдыхает», — описывает положение дел собеседник «Бумаги». По его словам, новый руководитель расширил команду юристов с одного до шести человек и включил туда двух выходцев из силовых структур: бывшего сотрудника УФСИН и бывшего полицейского из ОБЭП. Частично это подтверждается информацией с сайта.
После их появления, утверждает завотделом, в институте начали устанавливать камеры наблюдения «едва ли не в туалетах», а сотрудников начали подробно расспрашивать о контактах друг с другом.
Через три недели после публикации письма ученых, рассказал «Бумаге» Соколов, сотрудница Института во время уборки обнаружила в кабинете главы профсоюза записывающее устройство. По словам Соколова, после находки коллега вызвал сотрудников ФСБ и полицию.
«По словам председателя профкома, на сотрудниках службы безопасности [Института] лица не было. Вероятно, они оставили на устройстве отпечатки пальцев. Мы никогда не могли представить, что в НИИ будут ставить прослушивающие устройства», — говорит Алексей Соколов.
Бывший директор ИЭМ Александр Дмитриев рассказал «Бумаге», что за полгода директорства Шевченко из ИЭМ были «уволены или доведены до увольнения» около 30 человек, игравшие важную роль в работе. В открытом письме среди уволившихся называют научного руководителя Института академика РАН Г. А. Софронова, ученого секретаря Н. Н. Пшенкина, начальника планово-экономического отдела С. П. Пирогова, начальника отдела кадров О. В. Хабарова и замдиректора по научной работе, члена-корреспондента РАН О. В. Шамову.
Александра Дмитриева, который оставался работать в институте как руководитель научно-образовательного центра, его преемник уволил по статье о подлоге документов (копия приказа об увольнении есть в распоряжении «Бумаги»). По версии Дмитриева, на новой должности он успел проработать год, и после этого Шевченко обвинил его в том, что тот занял ее с нарушением. В ИЭМ все подобные должности занимают по конкурсу. Дмитриев уверяет, что и в этот раз процедура конкурса была соблюдена, но других кандидатов на этот пост не появилось — и Александр Дмитриев выиграл.
Освободившуюся после его увольнения должность заведующего научно-образовательного центра, по словам Алексея Соколова, предложили занять ему, но он отказался. Тогда, рассказывает Соколов, Шевченко пригласил ученого в кабинет, где уже находилась команда юристов, и устроил ему «допрос». «Он и юристы расспрашивали меня о событиях в марте и фактически просили настучать на Дмитриева», — рассказал он «Бумаге».
После публикации открытого письма сотрудников, в мае 2024 года, пресс-служба ИЭМ заявила газете «MR7», что администрация провела аудит работы института за прошлые годы и выявила «ряд нарушений бюджетной отчетности», но каких и по каким проектам — не пояснила.
Опечатанные реактивы и «срыв» научных проектов
Пиком конфликта в Институте, как следует из письма ученых и рассказов сотрудников «Бумаге», стало вмешательство Сергея Шевченко в ход научных проектов. «Шевченко С. Б. полностью парализовал научную работу», — заявляют авторы письма.
Они утверждают, что в декабре 2023 года Шевченко опечатал лабораторию с реактивами на сумму 5,5 млн рублей, «усложнив научные исследования» противоопухолевых препаратов. Это подтвердили «Бумаге» Алексей Соколов, его анонимный коллега и бывший директор Александр Дмитриев.
Алексей Соколов утверждает, что в начале 2024 года руководитель института фактически остановил работы по проекту съедобной вакцины от коронавируса — он отказался продлить контракт с коммерческим партнером «Р-Фарм». Компания «Р-Фарм» не ответила на запрос «Бумаги». «Шевченко отказался подписывать ранее подготовленные договоренности <…> Как результат — потеря коммерческого партнера, потеря внебюджетного финансирования, полная остановка проекта, который с 2020 года входил в план работы», — ответил Дмитриев.
По версии подписантов письма и Дмитриева, Шевченко поставил на грань остановки и работы по комбинированной вакцине от коронавируса и гриппа, которые ИЭМ проводит совместно с компанией «Биокад». Компания «Биокад» отказала «Бумаге» в комментарии.
Как убедилась «Бумага», заморозка проекта съедобной вакцины может быть связана с его плохими результатами: автор идеи и руководитель проекта Александр Суворов в многочисленных интервью обещал провести клинические испытания и закончить работу примерно к концу 2022 года. Однако, судя по описанию ситуации в открытом письме, даже доклинические испытания не были завершены. Российские ученые критиковали саму идею съедобной вакцины, а в англоязычных источниках эту разработку не упоминают, хотя ее аналоги широко известны.
Один из собеседников «Бумаги» предполагает, что закрытие проектов связано с тем, что их руководители — Александр Суворов и Лариса Руденко — выступали против политики Шевченко. «Логика Шевченко заключалась в том, что люди слишком хорошо живут, получая дополнительное финансирование на свои проекты, но имеют наглость критиковать деятельность Шевченко и его подручных», — считает завотделом, чье имя мы не называем.
В начале 2024 года Александр Суворов, как рассказывает тот же собеседник, выдвинул свою кандидатуру на выборах директора института, назначенныех на апрель. После этого, говорит источник, кадровая комиссия при администрации президента сняла 68-летнего Суворова с должности, объяснив это возрастом ученого.
Надежда на выборы: жалобы на нарушения и снятие кандидатов
В Институте экспериментальной медицины по уставу — демократия. Руководителя не назначают, а выбирают с помощью тайного голосования всех сотрудников. Для этого Ученый совет формирует избирательную комиссию из 10 сотрудников института, которая утверждает кандидатов и следит за честностью голосования.
Выборы директора после окончания полномочий Дмитриева назначили только на апрель 2024 года. Выдвинулись трое кандидатов: исполняющий обязанности директора Сергей Шевченко, завкафедрой Санкт-Петербургского государственного педиатрического университета Сергей Лытаев и заведующая лабораторией нейрохимии ИЭМ Марина Карпенко.
Сотрудники ИЭМ в открытом письме обвиняют Шевченко в попытках вмешательства в процедуру, включения в избирательную комиссию лояльных сотрудников, проработавших в ИЭМ меньше полугода, и давлении на избирателей.
В день голосования, когда сотрудники уходили из лабораторий для участия в выборах, юристы заходили туда и составляли документы об их отсутствии на рабочем месте, рассказал «Бумаге» завотделом, входящий в профсоюз ИЭМ.
Незадолго до голосования Марина Карпенко сняла свою кандидатуру. Именно в этот момент первые сотрудники ИЭМ обратились к «Бумаге» с просьбой осветить нарушения. В мае 2024 года Карпенко заявила «Бумаге», что снялась с выборов по собственному желанию и ее никто об этом не просил.
Из двух оставшихся кандидатов большинство сотрудников института выбрали Сергея Лытаева. Но сразу после избрания Лытаев отказался от поста.
Сергей Лытаев отказался комментировать «Бумаге» участие в выборах в ИЭМ, объяснив это тем, что для разговора с журналистами ему необходимо разрешение с места работы. По мнению собеседников «Бумаги» и авторов открытого письма, Шевченко мог оказать давление на Лытаева или сговориться с ним заранее, чтобы имитировать избирательный процесс.
В положении ИЭМ о выборах не прописано право избранного руководителя передавать пост другому кандидату. Главой института остался исполняющий обязанности директора Сергей Шевченко.
— Мы ему [Шевченко] сказали, что из-за его ставки только на свои кадры наш институт погибнет, — рассказывает завотделом, чье имя мы не называем. — Он ответил, что наши выборы — это блажь. Всё как было, так и будет. А он нас, выражаясь литературно, в гробу видел.
После проигранных выборов и публикации письма сотрудников ИЭМ Шевченко, по словам ученых, реформировал Ученый совет. В письме они утверждают, что директор сократил число ученых в нем с 32 до 10. Приказ, на который они ссылаются, не опубликован. В приказе от 20 мая Шевченко устанавливает лишь верхний порог — не более 50 членов.
Ожидание проверки: молчание администрации и идея забастовки
Сотрудники Института экспериментальной медицины ждут проверки, которую пообещало министерство образования. Пока ответа от чиновников не было, ученые, как рассказали источники «Бумаги», подготовили заявление в прокуратуру, но пока отложили его.
Представитель профсоюза добавил, что у ученых остается еще один путь — объявление забастовки. Тогда, по его словам, работа над отдельными исследованиями может быть полностью остановлена — включая те, которые ИЭМ ведет по госзаданию.
— Смелость высказать свою позицию могут позволить себе только руководители отделов, которые выдают 90 % научной продукции института, — объясняет тот же собеседник. — Мы отдаем себе отчет, что без нашей работы института не будет, это наша работа лежит в основе репутации института. Если мы не будем работать, то [Шевченко] получит отделы с меньшим числом квалифицированных сотрудников, а количество публикаций сократится десятикратно.
По словам Соколова, прежде чем объявлять забастовку, стороны по уставу должны создать примирительную комиссию и выдвинуть требования. Требования коллектива ученых, подписавших письмо, — отставка Шевченко. Алексей Соколов сомневается, что стороны достигнут компромисса.
Сергей Шевченко, не комментируя тот факт, что его противостояние с научными сотрудниками выплеснулось за пределы института, в апреле 2024 года выступил в прессе на другую тему. От имени ИЭМ он отправил два автомобиля на фронт, отметив, что «обязанность каждого — думать, как помочь бойцам».
Что еще почитать:
Петербургский мусор горит и отравляет почву на изношенных полигонах и переполненных свалках. Почему власти не справляются с переработкой отходов.
Зачистка науки. Физик Андрей Серяков посвятил СПбГУ почти 20 лет — уволить его могли по требованию ФСБ. Мы поговорили с молодым ученым.
