Петербурженку Викторию Петрову суд признал невменяемой и одновременно виновной в распространении «фейков». Ее приговорили к принудительному лечению в психиатрическом стационаре — потенциально бессрочному. Это первый случай подобного наказания в ряду антивоенных политических репрессий в Петербурге.
29-летняя Виктория окончила Высшую школу менеджмента СПбГУ и работала по специальности. В 2017 году она писала, что ей вживили чип, чтобы управлять ею. Как и в деле Саши Скочиленко, обвинение против Петровой основывалось на лингвистической экспертизе от СПбГУ — но в итоге прокурор ее не использовал.
«Бумага» рассказывает, как шел процесс над Петровой, почему суд мог выбрать принудительное лечение именно для Виктории и что мы знаем о ней спустя полтора года после задержания.
Викторию Петрову признали виновной за посты во «Вконтакте». Обвинение не стало ссылаться на лингвистическую экспертизу
21 декабря в психиатрической больнице № 3 закончили представлять доказательства по делу Виктории Петровой, обвиняемой в распространении «фейков» об армии России. Начались прения сторон, во время которых прокурор не сослался на лингвистическую экспертизу СПбГУ — единственное «доказательство» ложности высказываний обвиняемой и политической ненависти.
Без экспертизы, пишет адвокатка Петровой Анастасия Пилипенко, прокурору было необходимо обосновать политическую ненависть иным способом. «Видимо, за неимением других аргументов в качестве основных были выбраны следующие: „Не любишь президента — значит, и родину не любишь. А не любишь — значит, ненавидишь. Читаешь иностранные СМИ — значит, точно ненавидишь родину. Если ты гражданин РФ, обращайся к официальным российским СМИ“», — пишет Пилипенко о последнем заседании.
Более качественных доказательств вины Петровой не было и у следователя по делу. Он предоставил личное сообщение Виктории от некого Валдая Валдайкина: «Привет русофобка и террористка». По мнению следователя, оно подтверждает прямой умысел Петровой на размещение ложной информации в свободном доступе.
После прений Виктория выступила с последним словом, в котором назвала войну преступлением против человечности, гуманитарной катастрофой и потребовала ее остановить, а также декриминализировать статью о распространении «фейков» и освободить всех политзаключенных.
— Это крах всех надежд и планов. Это тяжелейшее испытание, через которое прошла и прямо сейчас проходит целая страна, братский народ. Это массовое убийство мирных жителей и военнослужащих с обеих сторон, сотни тысяч погибших и раненых по самым скромным оценкам. <…> Никакая демилитаризация и денацификация не может служить оправданием для текущей военной агрессии. Невозможно никого спасать, убивая сотни тысяч людей и разрушая всё вокруг. Картины страданий этой чудовищной войны врезались мне в память.
Викторию приговорили к принудительному лечению в психиатрической больнице — потенциально бессрочному
Спустя пять дней после этого заседания Викторию Петрову приговорили к шести месяцам принудительного лечения в психиатрической больнице.
Петрову отправили в стационар общего типа, однако итоговая продолжительность лечения не определена, рассказала «Бумаге» ее адвокатка Анастасия Пилипенко. По ее словам, каждые полгода будет собираться специальная врачебная комиссия, которая будет продлевать лечение Петровой или изменять решение о ее пребывании в стационаре.
В разговоре с корреспондентом «Бумаги» адвокатка добавила, что Петровой назначили самый мягкий вариант пребывания в стационаре: она может ходить по отделению больницы, ее также могут посещать родственники. Впоследствии Петрова и Пилипенко планируют обжаловать решение суда.
Ранее Пилипенко рассказывала «Бумаге», что признание Виктории Петровой невменяемой ломает весь состав преступления. «Если Вика не осознавала свои действия или не руководила ими, когда публиковала антивоенные посты, то как ей могут вменяться публикации заведомо ложной информации? Грубо говоря, если у человека критические способности снижены или нарушены, то как можно ему вменять, что он должен оценить сообщения Минобороны как достоверные, а сообщения „Русской службы Би-Би-Си“ как недостоверные?».
Петрова оказалась в больнице в октябре 2023 года — после того, как, по словам адвокатки, эксперты исказили ее слова
В начале 2023 года из СИЗО, где содержали Петрову, поступила «справка о странностях в поведении Вики» — якобы в СИЗО она продолжала антивоенную пропаганду и на нее пожаловались сокамерницы, рассказала «Бумаге» адвокатка Пилипенко. Тогда суд назначил психиатрическую экспертизу. Для этого специалисты приезжали в СИЗО, чтобы пообщаться с Викой, но решили, что им недостаточно данных.
Сторона защиты собрала дополнительные документы о здоровье Петровой и опросила ее маму о том, как дочь росла, развивалась, училась. Этого экспертам также не хватило. Суд назначил стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в городской больнице № 6.
Там эксперты пришли к выводу, что и в момент публикации тех материалов, и сейчас Вика не могла и не может осознавать свои действия и руководить ими. Адвокатка Анастасия Пилипенко в разговоре с «Бумагой» утверждает, что эксперты существенно исказили слова Виктории — как именно, нельзя разглашать из-за врачебной тайны.
Из-за результатов экспертизы Виктории назначили законного представителя — защита Петровой добилась, чтобы это был ее дядя. Однако он не всегда мог посещать заседания и в октябре 2023 года на заседание по решению суда в качестве законного представителя пришел сотрудник муниципального округа «Гражданка». Он должен был выступать на стороне защиты, но, выслушав позицию Петровой о войне в Украине, согласился с обвинением.
«Она сама себе навредила и ей лучше находиться там (под стражей). Так не будет рецидива», — заявил мужчина. После этого Горсуд направил Петрову в психиатрическую больницу.
В больнице над Петровой издевались
Там, по словам Пилипенко, Викторию Петрову заставили раздеться для «телесного осмотра» при медбратьях учреждения. Девушке не разрешили перед этим сменить прокладку. «Начались месячные и кровь уже течет по ногам, смеялись и издевались над Викой все — мужчины помладше и постарше, женщины около сорока и около шестидесяти», — писала адвокатка.
Медбратья также заломили руки Петровой, когда она отказалась мытья в душе при них и попросила оставить ее на это время только с женщинами. Девушку связали, «трясли как шавку» и пообещали избить «в качестве приветствия» в медучреждении, рассказывает адвокатка.
«Ей дали понять, что здесь, в больнице, она уже не человек», — отметила защитница.
Кроме того, Петрову привязали к кровати и насильно вкололи медикаменты, из-за которых она практически не могла говорить около двух дней, рассказала Анастасия Пилипенко.
Суд рассматривал дело Петровой почти полтора года. Защита боролась за отклонение лингвистической экспертизы
Викторию Петрову задержали в мае 2022 года за пост на личной странице во «ВКонтакте» от 23 марта 2022-го с видеозаписями из Украины. Петрова отказалась признавать вину, после чего суд назначил лингвистическую экспертизу — ее проводил тот же Центр лингвистических экспертиз СПбГУ, что и в деле Саши Скочиленко.
Адвокат настаивала, что на экспертов влиял конфликт интересов: в высказываниях Вики была и критика преподавателей вузов, которые публично поддержали «спецоперацию». Среди таких — администрация и сотрудники экспертного центра СПбГУ.
Пилипенко ходатайствовала об отмене экспертизы: заключение писали два эксперта: лингвист и политолог, хотя по постановлению следователя экспертиза должна была быть исключительно «лингвистической».
Пилипенко также отмечала, что ни одна из эксперток во время допроса не смогла вспомнить, какие же материалы — в бумажном виде и на диске — они исследовали по делу Петровой в июне 2022 года.
После одного из заседаний Пилипенко также сообщила, что в перерыве судебного заседания судья Геннадий Пилехин «инструктировал» экспертов о том, что они должны отвечать на вопросы защиты. В связи с этим Пилипенко заявила судье отвод, который он отклонил.
Виктория Петрова работала менеджеркой проектов и записывала протестные видео
Виктория Петрова — 29-летняя петербурженка, про которую даже спустя полтора года судебного процесса известно не очень многое. Сама Вика в соцсетях называет себя представительницей народа саамы и лапландкой, а на ютубе — «частично этнической украинкой».
Она родом из Мурманской области, переехала в Петербург из города Полярные Зори — там окончила первую гимназию с золотой медалью. Позднее она окончила Высшую школу менеджмента СПбГУ и работала менеджеркой проектов в петербургской фирме.
В начале 2022 года Вика Петрова завела политический ютуб-канал, где выложила первое видео о протестах в Казахстане, а затем высказывалась против войны в Украине. Петрова выступала против войны еще до начала боевых действий — в декабре 2021 года.
В одном из видео Вика Петрова рассказывала, что с первого дня полномасштабных боевых действий выходила на протесты и на одиночные пикеты. 2 марта ее задержали.
«Ночь мы провели на железных стульях в актовом зале, к утра нас посадили в „клоповник“ на час — во влажное помещение, где из деревянных шконок вылезают струйки клопов. Но в целом не было ни одного сотрудника полиции, который поддерживал бы войну и не понимал, чем мы занимаемся», — вспоминает Вика Петрова ночь после задержания, которую она провела в отделении полиции. В марте девушке назначили 10 суток административного ареста и отправили в спецприемник. Но сама она себя активисткой не считала.
Опрошенные «Бумагой» однокурсники Виктории рассказывают, что в университете она была приятной собеседницей, хорошо училась и много общалась.
— Мы учились с разницей в курс в университете на одном факультете, в 2010-ых. Около месяца стажировались вместе в отделе выпускников ВШМ в 2013, с тех пор не общались. Наверное, у нее действительно была активная жизненная позиция, что потом нашло отражение в дальнейшей деятельности. Мне кажется, она была в студсовете или в чем-то подобном. Она была довольно умной девочкой, усердно училась и работала, с ней было приятно поговорить.
Некоторые ее знакомые отмечают, что Виктория проходила практику в компании, связанной с исследованием генома человека и его истории, а после этого начала вести себя странно.
— Сначала это выглядело как: «на мне испытывали неизведанные секретные технологии и препараты Путин, Назарбаев и кто-то там ещё лично отдавали приказы». Я спрашивал бывших однокурсников и друзей Виктории, нужна ли ей помощь, и саму Вику тоже спрашивал. Но вразумительного ответа не получил и закрыл глаза на ситуацию.
— В универе она была общительной и старательной. На мой взгляд, она была вся в учебе, общении, налаживании контактов. При мне о политике она не говорила.
После выпуска я увидела ее посты про чипирование (имеет в виду этот — прим. «Бумаги») на странице [в 2017 году] — и тогда мне стало тревожно за нее. Казалось сюром, что умная девушка пишет такие будто не совсем адекватные посты. Тогда я ее новости скрыла из ленты, и мы больше не общались.
Адвокатка Анастасия Пилипенко отрицает, что у суда были основания подозревать у Виктории какие-либо психические отклонения. По ее словам, она предоставляла в суд медицинские справки, подтверждающие «абсолютное психическое здоровье» подзащитной.
Что еще почитать:
- Адвокат Скочиленко больше часа громил доказательства обвинения. Главное из речи Новолодского — про экспертизу, показания свидетелей и цель Сашиной акции.
- «Злу должно быть объявлено, что оно зло». Как Светлану Друговейко-Должанскую увольняли из СПбГУ за участие в деле Скочиленко — а студенты и коллеги ее поддерживали.
