К 2025 году публичные организации должны стать доступными для людей с физическими и ментальными особенностями здоровья — для этого работает программа «Доступная среда». Музеи активно оборудуют пространства пандусами и подъемниками, сотрудники проходят дополнительное обучение, а составлять специальные программы помогают благотворительные организации.
Как происходит адаптация выставок для людей с инвалидностью и какие примеры самые удачные, нужно ли разделять аудиторию и на каком уровне находится инклюзия в российском обществе? «Бумага» поговорила с представителями Эрмитажа, Русского музея, Манежа и музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме.
Манеж: экспонаты, которые можно трогать, и доступный для людей с аутизмом сайт
Павел Пригара
Директор ЦВЗ Манеж
— Мы не создаем проекты «специально для таких людей». Якобы необычный опыт нашей выставки «Прикосновение», когда мы разрешали трогать экспонаты, на самом деле, состоит в расширении зрительской аудитории. Акцент был не на слабовидящих людях, а на разрушении психологического барьера людей с любой инвалидностью: мы хотели показать, что готовы к встрече с ними. И в итоге за две недели выставку посетило около 50 организаций, работающих с людьми с инвалидностью, то есть около тысячи человек.
Мы обучаем персонал для общения как со стариками, так и с людьми с инвалидностью. И охранники, и экскурсоводы, и кассиры, и волонтеры проходят специальное обучение для помощи всем, пользуясь опытом экспертов: «Антона тут рядом», «Перспективы» и «Даун-центра».
При реконструкции (она длилась с 2013 по 2016 год — прим. «Бумаги») абсолютно естественным казалось создавать пространство с учетом принятых мировых стандартов доступной среды — лифт, пандусы, подъемник, информационные таблички. Задачу облегчило и то, что у нас не было серьезных обязательств перед КГИОП. Могу сказать, что сейчас у нас доступность зала для любых категорий посетителей на всех уровнях.
Наш следующий шаг будет в информационной среде. В ближайшие месяцы мы трансформируем сайт Манежа. Например, включим вкладку «Социальная история» для людей с аутизмом, чтобы они могли ознакомиться с пространством до похода на выставку (страница появилась в 2018 году — прим. «Бумаги»), а для людей с нарушением слуха подготовим видеогид. Для слабовидящих сайт уже адаптирован.
Экскурсии всегда проводятся по предварительной записи, чтобы наши экскурсоводы могли их адаптировать. И сейчас стало заметно, что чаще всего запросы поступают именно от общественных организаций, а не от частных лиц. Инклюзивных мероприятий в городе всё еще очень мало.
Главной задачей мы теперь ставим разрушить дистанцию между людьми с инвалидностью и без нее. Нам важно посильными средствами исключать расслоение в обществе, потому что это все-таки работа, полезная для будущего художественного наследия в целом. От наших посетителей без инвалидности какой-то яркой эмоциональной отрицательной реакции [на наши инклюзивные проекты] не было.
Образ современного музея складывается из пазлов, и инклюзия — это одна из важных деталей. Не смешивать аудиторию — это сегрегация, которую допускают современные музеи; [она] удобнее, но создает барьеры. В будущем, надеюсь, такого не будет.
Эрмитаж: экскурсии на жестовом языке и обучение сотрудников
Илья Ермолаев
Помощник директора, курирующий вопросы работы
с людьми с инвалидностью в Эрмитаже
— Мы начали работать с людьми с инвалидностью одними из первых, больше 20 лет назад. Кроме улучшения физической доступности уже тогда стали проводить экскурсии для школьников и подопечных интернатов с особенностями психического развития. А с недавнего времени — еще и для взрослых.
В год мы проводим порядка 400 экскурсий для 4 тысяч людей с разными формами инвалидности. Люди с расстройствами аутистического спектра (РАС) сейчас ходят к нам как минимум еженедельно: это если считать только подопечных центра «Антон тут рядом».
Наша цель — создать такие условия, чтобы посещение Эрмитажа стало для любого посетителя максимально удобным и плодотворным. Например, традиционно в российских музеях для глухих и слабослышащих людей специально приходит переводчик, который переводит экскурсовода параллельно общему рассказу. От этого часть информации теряется. И сейчас мы для выставки [Ильи и Эмилии] Кабаковых «В будущее возьмут не всех» подготовили экскурсоводов, владеющих русским жестовым языком.
В 2017 году мы открыли выставку «Одними красками», где выставлялись работы людей с расстройствами аутистического спектра. Там классические формы фарфора Императорского фарфорового завода расписывали студенты Центра творчества для взрослых людей с аутизмом «Антон тут рядом». А изделия центра расписывали ведущие художники завода. Фарфор дополнялся произведениями живописи из центра.
Это была не выставка исключительно для людей с РАС, а скорее информационный проект. Мы ее приурочили к месяцу информирования об аутизме. Интерес к этой теме растет — и хочется верить, что мы внесли в это посильный вклад.
Адаптации экскурсий и подготовка музейного пространства для людей с аутизмом заняли совсем немного времени — это, на самом деле, доступно любому музею. Мы готовили персонал, обучая их важным деталям общения с людьми с особенностями здоровья: этике, правилам подачи материала, действиям в критических ситуациях (последнее, к счастью, ни разу не пригодилось).
Так как Эрмитаж стал первым, кто начал работу со взрослыми людьми с РАС, нас стали чаще приглашать на конференции, где мы рассказываем о своем опыте. Сейчас к теме возник большой интерес: это важно, результативно, от этого выигрывает абсолютно всё общество, и, в отличие от пандусов и подъемников, это не требует гигантских вложений бюджета. Теперь подобные проекты реализуются и в музеях из регионов.
Музей Анны Ахматовой: подъемник в доме XVIII века и сложности с согласованием работ
Светлана Прасолова
Заведующая научно-просветительским отделом
в музее Анны Ахматовой
— Мы начали работу [над обустройством пространства для людей с инвалидностью] лишь в нулевые. Из литературного музея с тематическими залами и экспонатами за витриной мы решили воссоздать квартиру № 44, в которой жили Николай Пунин, Анна Ахматова и другие. Установили подъемник на одной из лестниц, сделали возможным подъезд [на колясках] со стороны сада, создали туалеты для инвалидов. Но сказать, что мы достигли абсолютной доступной среды, нельзя — работа продолжается.
Нам всё еще нужны таблички со шрифтами Брайля, информационные носители для слабослышащих людей. Раньше подобные проблемы решал персонал, а теперь, когда это прописано в документах [проекта «Доступная среда»], мы можем воплотить всё в жизнь, получив финансирование.
Дополнительные проблемы возникают из-за того, что Фонтанный дом — это дореволюционное (построено в 1712 году — прим. «Бумаги»), да еще и жилое здание. Здесь узкие коридоры и лестницы. Нам нужно решать не только как поднять маломобильных посетителей, но и как сохранить исторические детали и обеспечить варианты срочной эвакуации.
Установка подъемника, например, шла очень долго. Мы находимся на втором и третьем этажах, а поднять некоторые кресла по нашим узким лестницам иногда сложно даже нескольким сильным мужчинам. Сейчас мы при входе пересаживаем маломобильных посетителей из их собственных колясок в подъемное кресло, которое, как эскалатор в метро, поднимается по этажам. А там посетителей ждут музейные кресла, на которых можно передвигаться. Но в современных условиях эта идея нам не подходит из-за малой скорости подъема, и мы ищем другие варианты.
Мы не можем поставить, например, внешний лифт на фасад здания, так как он старый, или заменить деревянные двустворчатые двери на автоматические. Всё нужно согласовывать с КГИОП, а на это требуется время.
Для нас важна коммуникация. Недавно мы проводили выставку художников из психоневрологического диспансера, которых отпускали к нам на открытие под подписку. В последнее время подобных предложений о выставке работ [людей с инвалидностью] становится всё больше.
В 2011 году у нас прошла выставка «Стихи на ощупь»: экспонаты насекомых можно было трогать. С одной стороны, зрячие люди могли узнать, как живут люди с проблемным зрением, а слабовидящие — узнать, как выглядят насекомые, которых в реальной жизни сложно ощупать из-за размера.
Чтобы обучить персонал и адаптировать экскурсии, мы сотрудничаем с другими музеями и благотворительными центрами. В остальное время приспосабливаем пространство своими силами: рассчитываем пандусы, проход между объектами для колясок, готовим места для [инвалидных] кресел в зрительном зале — на каждом спектакле, например, у нас есть два-четыре человека с особенностями здоровья.
Люди с инвалидностью стали ходить к нам чаще, отзывы стали положительнее, а репутация музея улучшилась. Мы обозначили, что музей открыт для всех, и это сыграло свою роль: раньше сами искали предложения, а теперь такие запросы приходят к нам.
Русский музей: видеогид для слабослышащих и поиск спонсоров
Ольга Гончарова
Заведующая отделом социокультурных коммуникаций в Русском музее
— Мы проводим специальные экскурсии, занятия, мероприятия для людей с инвалидностью и уделяем особенное внимание методической работе и подготовке сотрудников. Но проблема намного шире вопроса образованности персонала музея. В нашем обществе, как и во всем мире в целом, уровень понимания людей с особенностями — не говоря о принятии — находитcя на очень низком уровне.
Пять лет назад мы задумали проект видеогида для глухих и слабослышащих посетителей «Слышишь?». Приложение только готовится к выпуску, но нам уже удалось решить несколько задач. Во-первых, наши методисты вместе с экспертами сформулировали оптимальный язык приложения, что является по своей сути уникальным решением. Во-вторых, мы привлекли широкое общественное внимание к этому вопросу.
Трудности, которые возникли на начальном этапе, — это недоверие и даже некоторая враждебность со стороны общества глухих. Нас обвиняли в том, что мы зря тратим деньги или зарабатываем на горе других. Но мы пошли по пути максимальной открытости и вовлеченности, и в результате удалось найти простую мотивацию: мы все хотим сделать одно общее дело.
Необходимо, чтобы жители нашего города, у которых есть ограничения по слуху, могли ознакомиться с общей информацией о русском искусстве. Часть средств собрал ресторанный холдинг «Две палочки», а IT-компания First Line Software взяла на себя разработку продукта — без инвестиций со стороны мы бы не могли реализовать этот проект.
Прямо сейчас музей решает более глобальные инклюзивные задачи, связанные с обеспечением доступности всех этажей здания, работает над созданием экспозиции для незрячих и слабовидящих посетителей в Михайловском замке.
Нам приятно, что в обществе появился тренд на то, чем мы занимаемся уже более 20 лет. Для нас это несет массу новых возможностей по привлечению партнеров.
