Как производители гомеопатических средств вводят покупателей и ученых в заблуждение, почему публикация в научном журнале не гарантирует достоверность результатов исследования, что заставляет людей верить в плоскую Землю и как генная инженерия изменит человечество? «Бумага» поговорила с биологом и членом комиссии по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных данных Александром Панчиным о том, как эволюционируют псевдонаучные теории и почему они становятся популярнее.
Александр Панчин — один из спикеров фестиваля науки и технологий Geek Picnic в Москве. В Петербурге фестиваль 6 и 7 июля прошел в Приморском парке Победы. «Бумага» — официальный партнер Geek Picnic.
— Что подразумевается под псевдонаукой?
— Под псевдонаукой обычно понимают имитацию науки — что-то, что претендует на объективность, достоверность и надежность, но на самом деле нет никаких причин полагать, что в основе этого лежат верные утверждения. Обычно для псевдонаучных теорий нет никакого научного процесса поиска, а полученные данные либо с ошибками, либо противоречат уже установленным учеными тезисам.
Классический пример псевдонауки — астрология. Нет никакого нормального объяснения с точки зрения физики, как расположение светил может влиять на судьбу человека. Сами астрологи тоже не подкрепляют свои тезисы научными свидетельствами. Все экспериментальные проверки — а их было немало — астрология провалила.
Если говорить про современность, то мы наблюдаем эволюцию псевдонаук. Из той же астрологии вытек «дизайн человека». Это такая странная штука, в которой понамешаны восточная философия, чакры, астрология. А сводится это всё, по сути, к тому, что человек вводит на сайте свою дату рождения и получает картинку с описанием своей личности и указанием на то, какие профессии ему стоит выбрать. Популярность этого связана с тем, что людям свойственно принимать на веру какие-то общие суждения, которые подходят достаточно большому количеству людей.
Или вот раньше воду заряжали. И это было неким мистическим псевдонаучным направлением. Отсюда же следует гомеопатия, которая по-прежнему жива и очень популярна. Да и другие формы манипуляции с водой сохраняются — есть некая «водородная вода», «гидроплазма», «мертвая» и «живая» вода, которые якобы обладают необычными свойствами, хотя верить этому нет никаких оснований.
— В 2019-м можно проверить почти любую информацию в интернете. Какие инструменты использует псевдонаука в этих условиях, чтобы привлекать сторонников?
— Самый продвинутый пример — релиз-активные препараты. Там придуманы все возможные способы, чтобы люди не поняли, что это ерунда. Возьмем анаферон — на упаковке написано: содержит 0,003 антител к гамма-интереферону. Человек думает: ну, есть действующее вещество и научно так звучит. Есть даже ссылки на статьи в научных журналах.
А потом мы смотрим мелкий шрифт и видим, что в анафероне концентрация антител 10-15 нанограммов на грамм. Если всё это перемножить, то получается, что никакого действующего вещества там нет. Если же смотреть научные статьи, то там уже необходимо быть специалистом, чтобы разобраться. Некоторые из статей по релиз-активным препаратам уже отозвали из научных изданий. Но изначально они как-то прошли через рецензентов. Получается, даже специалисты не всегда замечают, что что-то не так и что по сути речь идет про гомеопатию.
Главная отличительная черта гомеопатии — принцип разведения [активного вещества]. По мнению гомеопатов, чем больше мы лекарство разводим, тем лучше оно лечит — что, естественно, противоречит законами физики и химии, в частности закону действующих масс (всякое вещество должно взаимодействовать с чем-то — клетками или патогеном, — чтобы быть эффективным; чем больше вещества, тем больше эффект).
— Но ведь гомеопатические средства зачастую бывают достаточно дорогими. Почему люди продолжают их покупать, несмотря на цену и распространенное знание о том, что гомеопатия неэффективна?
— Некоторые люди не в курсе, что гомеопатия не работает. Заболел человек гриппом, попил гомеопатический препарат, через какое-то время грипп прошел. Он бы и так прошел, но у человека осталось впечатление, что это препарат помог. Для выздоровления есть масса причин, включая работу иммунной системы организма, которой требуется время на борьбу с болезнью — так уж она устроена.
Тут примечательно не только то, что люди продолжают покупать гомеопатические препараты, но и что Минздрав никак на это не реагирует. Комиссия по борьбе с лженаукой рекомендовала наносить на упаковки лекарств с недоказанной эффективностью информацию об этом. Мол, если люди хотят его принимать, пусть продолжают, но их хотя бы честно предупредят о том, что наука такие методы не признает, чтобы было информированное согласие. Минздрав обещал рассмотреть этот вопрос, но обсуждение не получило никакого развития.
Комиссия РАН опубликовала доклад о вреде гомеопатии
paperpaper.ru
Что мы из него узнали
— А это нормально, что псевдонаучные статьи публикуются в авторитетных научных изданиях?
— За последние лет 15 около 2 тысяч статей из биомедицинских журналов были отозваны по разным причинам: от подделки данных до плагиата. Цифра вроде большая, но в процентном соотношении с общим количеством публикаций маленькая. Есть основания полагать, что далеко не всё сфальсифицированное или плохо сделанное отзывается.
Есть статья ученого Джона Иоаннидиса, в которой он обращал внимание на то, что авторы статей часто получают ложноположительные результаты, неправильно применяя статистику, нечестно рассказывая о том, как проходил эксперимент, умалчивая об экспериментах с отрицательными результатами.
В общем, на сегодня можно сделать неутешительный вывод, что если что-то публикуется в научном журнале, — это еще не гарантия качества. При этом если вам предлагают лекарство и не могут доказать его эффективность научной публикацией, — это гарантия того, что перед вами обманщики.
— Вам часто приходится дискутировать со сторонниками псевдонаучных теорий. На какие темы приходится спорить чаще всего?
— Пресловутая гомеопатия — одна из очень популярных тем для споров. Дальше идет креационизм, то есть отрицание эволюции. Затем рассуждения о том, что ГМО всех убьет. Что вакцины не работают и вызывают аутизм. Что ВИЧ не существует или не вызывает СПИД. Различные теории заговора. Вплоть до теории плоской Земли — я когда-то думал, что люди просто прикалываются, а потом пообщался с теми, кто всерьез в это верит и с большим энтузиазмом отстаивает свою точку зрения. Всё это набирает популярность, что, конечно, пугает.
Ну и часто приходится разговаривать о различных паранормальных способностях, в том числе с людьми, которые претендуют на звание экстрасенсов. Впрочем, с ними скорее не спор, а диалог о том, как утверждения о существовании таких способностей проверять — например, в рамках Премии Гудини (премия за демонстрацию паранормальных способностей в условиях корректно поставленного эксперимента — прим. «Бумаги»). Но вот уже на этапе проверок договориться сложно, часто от них отказываются. Тем не менее многих экстрасенсов мы проверяли. Результат всегда отрицательный.
— Допустим, я вступаю в спор с ВИЧ-диссидентом или антипрививочником. Как мне себя вести и есть ли шанс переубедить человека?
— Первый шаг к победе в дебатах — подготовка к ним. Вопрос оппонента не должен застать вас врасплох. Манера дискуссии должна быть спокойной, без выкрикиваний, следует быть вежливым и улыбчивым. Надо подготовиться так, чтобы в дискуссии преобладали научные аргументы — скорее всего, тот же ВИЧ-диссидент в них не разбирается.
Но, к сожалению, зачастую аргументы сторонников псевдонаучных теорий звучат более привлекательно для неподготовленного слушателя. Научная аргументация обычно довольно сухая и не подразумевает большой свободы рассуждений, а оппонент может подкупить слушателя какой-нибудь красивой фигурой речи.
Защитник теории плоской Земли скажет вам: я прыгаю и не улетаю в космос — значит, Земля не вращается. С точки зрения физики это нелепо — я могу прыгнуть в автобусе и не улечу назад. Я движусь вместе с автобусом и я движусь вместе с Землей. Но человека, который об этом не задумывался, прогуливал физику в школе, это может натолкнуть на мысль: да, действительно, если Земля вращается, то как это я подпрыгнул и не улетел?
— Но если гомеопатия, например, коммерческий продукт, который выгодно продвигать, то как теория плоской Земли или ВИЧ-диссидентство набирают популярность?
— Многие заблуждения идут в комплексе — в том числе в комплексе с теорией заговора. Допустим, вы узнали трагичную историю про человека, у которого после прививки возник аутизм. Человек с научным мышлением понимает, что это не доказательство причинно-следственной связи. Всем делают прививки, в том числе людям с аутизмом, у которых его могут диагностировать уже после прививания.
Но у человека, который увидел связь, возникнет ощущение, что медицинское сообщество, которое называет такую информацию фейком, находится в сговоре. А раз медицинское сообщество находится в сговоре, то в нем могут быть и другие ученые. А раз так, то, может, и рассказы в учебниках о том, что Земля круглая — это тоже заговор.
Конспирологическая идея повсюду находит себе всё новые подтверждения. Человек начинает гуглить и находит сайты, где приводятся аргументы в пользу плоской Земли, кажущиеся правдоподобными. Тогда этот человек подходит к другому и говорит: а ты докажи, что Земля не плоская. А его собеседник этот вопрос никогда не изучал, хотя это еще Аристотель доказал, и не может привести аргументы против. Так сторонник теории плоской Земли еще больше укрепляется в своей идее.
Затем у сторонника теории плоской Земли появляется определенный круг общения. Он начинает знакомиться с единомышленниками, они все начинают тусить, проводить свои конференции. Возникает прослойка, в которой все друг друга поддерживают в своих конспирологических идеях. И оттуда уже очень сложно выйти.
Всё это очень интересно показано в фильме «За изгибом» — как раз про «плоскоземельщиков» и про устройство их социальной жизни. Там можно увидеть, что у них действительно очень тесные социальные связи друг с другом.
Конспирологические заблуждения можно сравнить с ВИЧ. Он разрушает иммунную систему, после чего человек умирает от других инфекций. Так же и здесь: люди подхватывают теорию заговора, а с ней — целый набор мифов и заблуждений, в том числе опасных для жизни. И, как и ВИЧ, этот «вирус» передается от человека к человеку.
— Почему в России сильное предубеждение к ГМО и становится ли оно, по вашим наблюдениям, слабее?
— Я бы не назвал это спецификой России, такое отношение к ГМО присутствует во многих странах. Просто в России на уровне государства принимались специфические законопроекты [против ГМО], в то время как в некоторых других странах — Китае, США — взяли путь на внедрение генной инженерии. А часть стран не особо способствует техническому прогрессу в этой области — и это, мне кажется, очень печально.
Генная инженерия может привести как к улучшению качества питания, так и к снижению негативного воздействия людей на окружающую среду. Мы сможем получать больше урожая с меньших площадей и избегать разрушения экосистем для создания каких-нибудь сельскохозяйственных угодий. Многое из того, что мы сейчас делаем для производства пищи, вредит природе.
Вокруг генной инженерии, несмотря на ее полезность, очень много мифов. Некоторые из них связаны с неким магическим мышлением. Вплоть до утверждений «съем ГМО и генномодифицируюсь». Это так же смешно, как «если я съем вареное яйцо, то сварюсь». Так это не работает.
Генетические изменения происходят в каждом поколении у всех живых организмов. И разница между природными изменениями и селекцией только в том, что в природе это случайные мутации с непредсказуемыми последствиями. Инженерия же позволяет внести мутации именно там, где нужно. И перед пуском в производство продукты с ГМО проходят все возможные испытания на безопасность. Так что можно сказать, что у проверенного ГМО больше гарантий безопасности, чем у негенномодифицированного растения того же сорта. Но каждое ГМО, конечно, следует рассматривать в отдельности.
— А какие перспективы у генных модификаций человека в ближайшие годы?
— Если мы посмотрим на то, что пытались сделать в случае первых генномодифицированных детей, которые, предположительно, родились в Китае, — там говорилось о возникновении устойчивости к ВИЧ. Есть люди с мутацией, дающей устойчивость к ВИЧ, но задача заключалась в том, чтобы воспроизвести эту мутацию у детей, у которых ее изначально не было.
То есть ученые в основном используют то, что уже встречается в природе. Переносят признак одного организма в другой, где этого признака не было. Как внутри вида, так и между видами.
Следовательно, ждать от генной инженерии чего-то сверхъестественного не стоит. Летающие люди с крыльями — это крайне неправдоподобный сценарий. Я бы сказал, что генные модификации [в ближайшем будущем] будут направлены на борьбу с врожденными генетическими заболеваниями.
Есть и менее очевидные применения. Например, технология CRISPR/Cas9 — «молекулярные ножницы», которые можно запрограммировать, чтобы разрезать ДНК в определенном месте. Изначально ее использовали бактерии для «разрезания» ДНК вирусов, но сейчас с их помощью мы можем делать и клетки человека устойчивыми к разного рода патогенам. Впрочем, пока только в пробирках.
— На Geek Picnic в теме вашего выступления звучат тезисы «перейдет ли наука границу?» и «продолжим ли мы играть в бога или пора его переиграть?» Что они значат?
— Я как раз не считаю, что наука перешла какую-то границу. Тизер выступления провокационный, потому что новые технологии позволят человеку делать то, что он никогда раньше не делал. Мы можем вылечить генетические заболевания, лечение которых раньше казалось невозможным, можем изменить генетический код.
Если мы говорим про обычную генную инженерию, то там мы просто переносим какие-то мутации туда-сюда. Это не вызывает удивления и это как раз называют «игрой в бога», потому что кто-то считает, что за мутации отвечает некое высшее существо. А «переиграть бога» в таком случае — это сделать что-то, что «бог» (если предположить, что он есть) сделать не в состоянии. Ему не хватило воображения, например, на лекарство от гемофилии или восьмибуквенную ДНК — а мы взяли и сделали.
