«Я нервный, эмоциональный и плохо воспитанный». Как из РНБ уволили библиографа с 40-летним стажем, который выступал против выставок и концертов

Из РНБ уволили ведущего библиографа Никиту Елисеева за «неоднократное неисполнение» обязанностей. Сам Елисеев считает, что причина — его резкое несогласие с вектором развития, который задала новая дирекция РНБ.

Библиограф не раз жаловался на выставки и концерты, которые проходят рядом с читальными залами. Один из таких споров стал причиной конфликта, за которым 13 мая последовало увольнение.

Елисеев работает в библиотеке почти 40 лет. Благодаря его общительности его знают многие посетители филиала на Невском. Елисеев также помогал начинающим литераторам — советовал рукописи издательствам. Письмо в поддержку Елисеева подписали десятки писателей, филологов и библиотекарей.

«Бумага» поговорила с Никитой Елисеевым об увольнении, спорах с руководством и нарушениях «кодекса этики», которые ему предъявили при увольнении.

Никита Елисеев
Бывший ведущий библиограф РНБ, литературный и кинокритик, публицист и переводчик

— Почему вас уволили из Российской национальной библиотеки?

— Как записано в моей трудовой книжке, формальной причиной стало «неоднократное неисполнение работником своих трудовых обязанностей без уважительных причин».

Имеется в виду, что одно дисциплинарное взыскание я уже имел. Месяц назад я в силу своей резкости, невоспитанности и истеричности нахамил двум молодым сотрудницам из Центральной справочной библиотеки. Получил за это выговор после рассмотрения моего дела на комиссии по этике. Я не возражал и извинился перед молодыми девочками.

Следующим моим скандалом стал срыв культурного мероприятия, организованного международным отделом библиотеки совместно с генеральным консульством Казахстана и посвященного российско-казахской дружбе. Во время подготовки мероприятия в непосредственной близости к читальным залам под запись симфонического оркестра была исполнена песня «Слушай Ленинград, я тебе спою».

В данном случае я был прав. Мероприятие сорвал не я. Я не раз и не два говорил руководителю отдела национальной литературы, что устраивать концерты в непосредственной близости от читальных залов неуместно. Дудение в дудуки, волынки, игра на цитре и домре — это возможно в концертных залах, но не в читальных.

Когда загремел симфонический оркестр, — не вынесла душа поэта. На генеральной репетиции я довольно резко поговорил с казахской певицей. После начала мероприятия я напечатал жалобу на имя директора. Тем более что у нас есть концертный зал, специально созданный для таких мероприятий.

Кроме того, что устраиваю скандалы, я еще обслуживаю читателей, поэтому я не поспел к началу мероприятия, а пришел в середине. Я зашел в зал, аккуратно обогнул и выступающих, и зрителей, и направился к директору. Меня грубо остановил начальник службы безопасности нового здания, где всё это происходило. Я начал вырываться, разумеется, был шум.

Меня обвиняют в срыве культурного мероприятия, но его сорвал не я, а начальник службы безопасности. Я мог бы спокойно подойти к директору и вручить ему жалобу, а он мог бы попросить принести жалобу в его кабинет, куда я бы и направился. Но начальник службы безопасности повел себя так, что на мероприятии возник скандал. Я в этом скандале не виноват. Равно я не виноват и в том, что в библиотеке, в непосредственной близости от читальных залов нельзя петь песни под симфонический оркестр.

Это фактическая сторона дела. Другая, думаю, заключается в том, что я немного надоел очередной дирекции РНБ тем, что категорически не принимаю вектор развития, по которому движется библиотека. Библиотека, которую я знаю 40 лет, превращается в интернет-кафе с развлекательными мероприятиями вроде выставок, концертов, карнавалов.

Я считаю, что все финансовые средства библиотеки нужно направлять на комплектование, то есть покупку новых книг, на рекаталогизацию, на заполнение дыр в электронных каталогах, на нормальное сканирование книг, на бесперебойную и нормальную работу электронного каталога. Вот на это надо направлять все усилия. И тогда библиотека наполнится читателями.

РНБ прирастает сотрудниками, которые к непосредственной деятельности библиотеки не имеют никакого отношения. Отдел кадров занял два этажа, появился юридический департамент, сотрудники службы безопасности. А рекатологизируют нерекатологизированный старый каталог, кажется, человека четыре.

— Были ли у вас еще какие-то конфликты, кроме этого и февральского?

— Руководит библиотекой бывший журналист и пиарщик Владимир Гронский, никаких прямых конфликтов с ним у меня не было. Единственный раз, когда мы столкнулись впрямую, произошел во время ковидного карантина. Тогда в библиотеке устроили деловой завтрак. В одном из читальных залов накрыли столы: там были соки, сласти, пирожки. И там должно было проводиться заседание. Деловой завтрак в непосредственной близости от читальных залов! Там установили микрофон, происходило какое-то обсуждение.

Разумеется, я стал кричать, что это безобразие, и столкнулся с директором. Он выразил свое недовольство, а я высказал ему свое и пообещал написать об этом безобразии Михаилу Анатольевичу Золотоносову, что я, кстати, и сделал. Он мой материал [для публикации] не взял, потому что у меня не было фотографий.

Больше я прямых конфликтов не помню, но, разумеется, ему доносили все резкости, которые я говорил по-поводу и шлындарющих по библиотеке молодых людей, и вала выставок, в том числе в читальных залах. Хотя в читальных залах люди читают и работают с каталогами.

Я не раз и не два высказывал свое недовольство тем, что центральная справочная библиотека рассечена на две части. Что многие справочники, необходимые для работы, спрятаны от читателя, то есть их нужно заказывать и ждать.

Разумеется, Гронский был недоволен, потому что таким образом я наношу имиджевый урон библиотеке. А мне кажется, что сейчас необходимо наносить этот урон библиотеке. Главное не имидж, а содержание. Важно, чтобы люди приходили не посмотреть на красивые помещения, а читать или работать с каталогами. Вот такая моя позиция книжного червя.

У Гронского позиция другая, он полагает, что главное — это имидж. Человечески и личностно Владимир Геннадьевич и не очень виноват, он не профессиональный библиограф. Он в библиотеку пришел только что. У него другая профессия, он пиарщик. Человек оказался не на своем месте. Он очень хороший пиарщик, но не библиотекарь.

Ситуация культуры в нашей стране именно на это направлена — прежде всего пиариться, а что там внутри, не очень волнует. Это пиар, пропаганда, то, в чем преуспело наше государство.

— В документе об увольнении говорится, что вы нарушили пять пунктов кодекса этики. Можете объяснить, что это за пункты и в чем их смысл?

— Нет, [я не знаю, что это за пункты] и даже разбираться в них не буду. [На комиссии] мне сказали, что кодекс включен задним числом в коллективный договор, и что я его подписал, но я этого не помню.

Это вообще дико: разбивать этику по пунктам. Я так и сказал коллегам, которые обсуждали меня: этика не писана, она естественна. Не надо записывать, что бить слабого нельзя, нападать скопом — плохо. Это этика. Что такое профессиональная этика? Быстро и квалифицированно обслуживать читателей. Почему ее нужно разбивать по пунктам и писать, что матом нельзя крыть в библиотеке. Мат в библиотеке — вопрос не этики, а этикета. Это другое дело. Вопросы этикета, возможно, я и нарушаю, когда происходит нарушение профессиональной этики. Например, когда вижу организацию концерта в непосредственной близости от читального зала. В ответ на это непроизвольно происходит нарушение этикета.

— Будете ли вы оспаривать решение об увольнении?

— Я не знаю. Я нервный, эмоциональный и плохо воспитанный. А еще я заметен. Прелесть любой репутации состоит в том, что она же и антирепутация. Если человек высовывается и виден, то он виден со всех сторон. Значит, количество людей, которые могут обо мне сказать добрые слова, равно количеству людей, которые могут сказать злые.

Если я полезу в публичный бой, то на меня выльют ушаты дерьма. Допустим, я отобьюсь, но за это время я истязаю себе нервы так, что нарушение этикета пойдет залпом. Я не знаю. Я понимаю, что вроде как и надо, а вроде как и не надо.