«Дети идут за легкими деньгами». Как подростки в России становятся наркоторговцами и как их за это судят

По просьбе героев материала, их имена изменены, а некоторые детали биографии опущены. На момент публикации все герои достигли совершеннолетия.

Как старшеклассники становятся наркокурьерами и сколько зарабатывают

Михаилу 18 лет, он живет на окраине Москвы и учится в государственном вузе. Хобби и увлечений у него нет, но в свободное время первокурсник зачитывается полезными советами для начинающих предпринимателей — он мечтает о собственном бизнесе и ежемесячном доходе в миллион рублей.

О своем деле Михаил думает со второго класса, но конкретной бизнес-идеи у него нет — в разное время он мечтал открыть то свой фастфуд, то автосервис. Сейчас Михаил хочет строить бизнес в сфере IT. Суть дела не важна, главное — много зарабатывать и ни от кого не зависеть. Полтора года назад эта мечта привела москвича в наркобизнес.

Михаил начал подрабатывать еще в 15. Мать молодого человека работает в супермаркете, отец — «по рабочей специальности», а Михаил хотел жить лучше, чем они. Временные, но главное — низкооплачиваемые, подработки ему быстро надоедали, и школьник обратил внимание на объявление в соцсетях о «несложной работе». За три-четыре часа в день обещали платить до 30 тысяч рублей в неделю. Деталей не было.

Работодатели быстро ввели школьника в курс дела: нужно развозить по городу небольшие грузы, за каждую доставку будут платить 200 рублей. Напрямую о наркотиках не говорили, но Михаил, хоть сам и не употреблял, почти сразу понял, что ему предлагают стать закладчиком.

Когда в ответ на прямой вопрос Михаила потенциальный работодатель подтвердил, что нужно будет делать закладки, молодой человек согласился — и, как он сам утверждает, никаких угрызений совести не испытал.

Михаил вообще не считает наркоторговлю преступлением. По его мнению, употребление наркотиков — «личное дело» каждого, а наркоторговля — обычный бизнес, не хуже, чем продажа сигарет.

— Причина [продавать наркотики] — деньги, — коротко говорит Михаил. Видя небогатую жизнь родителей, подросток решил, что на обычной работе в России много не заработать: обещанные новым работодателем 120 тысяч в месяц были больше суммарного заработка его матери и отца.

Перед началом работы Михаила попросили либо отправить фотографию с паспортом в руках, либо оставить залог. Пересылать свои данные подросток боялся из-за полиции, а для залога у него нашлось всего 3 тысячи рублей. К его удивлению, работодателю этой суммы хватило.

Михаил почитал в сети гайды по работе наркокурьером — как и где делать закладки, как соблюдать анонимность — и решил, что вероятность попасться полиции невелика. Возможность заработать перевесила страх перед задержанием, и Михаил стал закладчиком.

Своего работодателя Михаил не видел — общались в мессенджерах. Как говорит молодой человек, примерно раз в неделю он получал координаты очередной партии наркотиков (каких именно, Михаил не называет), забирал их, делал закладки и скидывал фотографии и описание места, по которым клиенты могли их найти.

Зарплата наркоторговца оказалась не такой большой, как рассчитывал москвич. В свободное от учебы время удавалось сделать не больше четырех-пяти закладок в день, и работал Михаил небыстро — перепроверял безопасность каждой. Несколько раз работодатель штрафовал подростка: заказчики сообщали, что не нашли закладки. Михаил считает, что покупатели могли соврать, чтобы попытаться вернуть потраченные на наркотики деньги.

В первый месяц подросток получил чуть больше 20 тысяч. И это его не устроило. На форумах он прочитал, что другие закладчики получают в пять или даже десять раз больше. Школьник начал тратить больше времени на работу, и во второй месяц его заработок вырос до 50 тысяч рублей — и продолжал расти. Максимальный месячный доход в наркобизнесе молодой человек не называет.

Деньги Михаил тратил «по мелочи» — на походы в кафе и одежду. Из больших покупок — только новый ноутбук для учебы. Появление личных денег и новой техники подросток объяснил родителям подработкой репетитором. Родители были рады.

Так Михаил с перерывами проработал около года. По словам школьника, с вниманием полиции за это время он не столкнулся, и страх перед задержанием постепенно притупился. Торговля наркотиками переросла в рутину и никаких особых эмоций больше не вызывала.

В 11-м классе Михаил решил уйти из криминала, чтобы готовиться к ЕГЭ. Жертвовать поступлением в вуз он не собирался, и уделял работе не больше пары часов в день. Работодатель был недоволен, зарплата начала снижаться. В итоге подросток бросил наркоторговлю незадолго до 18-летия: «[В судах совершеннолетним] дают по 10–12 лет, никакие деньги не покроют это».

Сейчас мысли о высоком заработке в наркобизнесе не оставляют Михаила — найти другую работу с таким доходом в 18 лет ему кажется почти нереальным. Молодой человек не исключает, что если в ближайшее время у него не появится хорошая бизнес-идея, он попробует вернуться к торговле, но не в качестве закладчика, а, например, на должности администратора магазина: напрямую контактировать с наркотиками он больше не хочет. Заработок Михаил планирует откладывать на запуск своего дела.

Как наркомагазины ищут сотрудников в интернете и на какие вакансии берут подростков

Интернет сильно изменил наркобизнес: в последние годы купить наркотики в сети не сложнее, чем одежду или мебель. У наркомагазинов свои сайты, а Darknet объединяет всех более-менее крупных продавцов. Потребителям и продавцам наркотиков уже не нужно встречаться: добавив заказ в «корзину» и оплатив его в интернет-магазине, клиент сразу получает адрес закладки.

У крупных наркомагазинов теперь есть даже специалисты по подбору персонала и PR-менеджеры. Товар рекламируют на тематических форумах, там же общаются с покупателями, сообщают о новинках из других стран или от местных химиков, и даже проводят акции: например, авторы самых красочных описаний «приходов» получают наркотики бесплатно.

На этих же форумах магазины ищут новых сотрудников. У крупных площадок, работающих в нескольких городах (иногда и в нескольких десятках городов), вакансии есть почти всегда. Они ищут «молодых и целеустремленных» закладчиков, которым советуют «не работать на чужого дядю» и обещают «красивую жизнь» и «карьерный рост». Связь с работодателями поддерживается в мессенджерах с включенным шифрованием.

В таких объявлениях указана стартовая зарплата закладчика — 100–150 тысяч рублей в месяц. В одном из крупнейших российских наркомагазинов «Бумаге» рассказали, что средний заработок закладчика в России — 100–300 тысяч рублей в месяц. За одну закладку платят 200–600 рублей. Сумма зависит от объема и вида наркотика: так, за закладку со 100 граммами кокаина можно получить до 20 тысяч.

Предполагается, что такие деньги закладчики получают за риск. Но, судя по сообщениям на форумах, иногда работники наркомагазинов сами передают данные закладчиков полиции, чтобы избежать собственного ареста или снизить срок в приговоре. Или шантажируют их этим, заставляя работать на себя. На наркофорумах подчеркивают: закладчики — это «расходный материал».

Многие новички в наркобизнесе начинают с работы закладчиками, в том числе несовершеннолетние. Устроиться несложно: достаточно заполнить анкету, оставить залог в несколько тысяч рублей или отправить продавцу свои паспортные данные. Опыт не обязателен, а у выбравших залог реальный возраст обычно даже не проверяют.

В одном из крупнейших наркомагазинов России «Бумаге» пояснили, что в общей массе работников школьники составляют незначительное меньшинство: крупные магазины стараются не сотрудничать с несовершеннолетними и наркопотребителями, которые не могут выполнять работу качественно.

— Подростки теоретически могут просочиться под залог без ведома владельца магазина, но, скорее всего, далеко не уйдут из-за своего уровня интеллекта, — считают представители магазина, подчеркивая, что в наркобизнесе несовершеннолетним «делать нечего».

Несмотря на это, только в 2017 году за наркопреступления в России осудили больше 2 тысяч несовершеннолетних.

Что грозит несовершеннолетним за наркоторговлю и как подростки ждут суда после ЕГЭ

Несовершеннолетние участвуют в наркобизнесе и как продавцы, и как покупатели. В 2017-м Владимир Путин заявил, что за последние пять лет число наркопотребителей среди несовершеннолетних россиян выросло на 60 %. По разным оценкам, их количество составляет от нескольких тысяч до более чем миллиона человек.

Уже через год власти отчитались о первом за последние годы снижении числа несовершеннолетних наркопотребителей — на 9 %. Упало и количество наркопреступлений, совершенных подростками: это, например, хранение, перевозка и сбыт наркотиков. По итогам 2017 года их стало меньше на 16 %.

Чаще, чем за наркотики, российских подростков судят только за кражи, грабежи и угоны. По данным Верховного суда за 2017 год, из 103 тысяч осужденных за наркопреступления 2 тысячи — несовершеннолетние. За хранение, перевозку или приобретение без цели сбыта наказание получили 1522 несовершеннолетних, а за торговлю — 536. Точных данных о том, сколько из них постоянно употребляли наркотики, нет.

При этом, по информации общественных организаций, процент несовершеннолетних наркоторговцев выше. Тимофей Жуков, вице-президент общественного фонда «Город без наркотиков», который сотрудничает с правоохранительными органами в поимке наркоторговцев, рассказал «Бумаге», что в 2017 году они помогли задержать по всей России около 550 человек, продававших наркотики, 46 из них были несовершеннолетними. Большинство подростков были старше 16 лет — возраста, когда наступает уголовная ответственность по этой статье.

— Лишь единицы начинали торговать раньше, — говорит Жуков.

По закону несовершеннолетние не могут получить в суде срок больше 10 лет. Часто за наркоторговлю им дают от 2 до 8 лет колонии. По информации главы общественной организации «Стоп 228», выступающей за изменение наркополитики в России, Руслана Титова, обычно подросткам назначают около 5 лет. Совершеннолетним за те же преступления грозит от 10 лет.

— Условный срок у несовершеннолетних сбытчиков бывает очень редко. Чаще всего — в ситуациях, когда следователь подходит к судье и просит не сажать этого пацана, так как благодаря его показаниям удалось задержать всю группу. Но именно признание вины, которых у нас очень много, далеко не стопроцентная индульгенция. Разница в сроках между признавшимися и отрицающими вину чаще всего составляет год-два, — пояснила «Бумаге» юристка международной правозащитной группы «Агора» Ирина Хрунова, специализирующаяся на делах, связанных с наркотиками.

Вне зависимости от возраста наркоторговцев задерживают одинаково, рассказывает Хрунова: либо около закладки, либо после передачи наркотиков из рук в руки или контрольной закупки. Для этого полицейские специально патрулируют лесополосы и другие территории, где часто делают закладки.

После задержания, по словам Хруновой, правоохранители часто психологически давят на задержанных, требуя сдать сообщников. Кроме того, они проверяют содержимое смартфонов: если там находят многочисленные фотографии закладок, преступление могут квалифицировать как совершенное группой людей — в этом случае сроки наказания увеличиваются.

В последние годы наказания за наркопреступления только ужесточаются: в 2017-м за торговлю наркотиками в России впервые приговорили к пожизненному сроку. Его получил наркоторговец, который ввез в Россию почти 700 кг героина.

Но, несмотря на ужесточения, есть и другая тенденция: в последние годы несовершеннолетних наркоторговцев стали реже отправлять до суда в СИЗО. Теперь они, как правило, находятся под домашним арестом или подпиской о невыезде. Ожидание суда, говорит Хрунова, у них зачастую совпадает с окончанием школы и выпускными экзаменами.

Андрей уже несколько месяцев сидит под домашним арестом в своей квартире в одном из городов-миллионников. Здесь 22-летний молодой человек практически всё время смотрит образовательные ролики о кино и психологии и читает Курта Воннегута — своего любимого писателя.

Андрей несколько лет успешно продавал наркотики. А в начале 2018 года при обыске на улице у него нашли марихуану.

После задержания полицейские проверили телефон Андрея и обнаружили там переписку о покупке наркотиков. В отношении Андрея возбудили уголовное дело о хранении и отправили под домашний арест.

Впервые Андрей продал наркотики незадолго до своего 17-летия. Заняться торговлей подростку предложил «знакомый с района». В наркоторговле  Андрей увидел эффективный социальный лифт: он хотел снять отдельное от родителей жилье, купить новую одежду — «стать самостоятельным». Другие доступные для его возраста работы Андрей даже не рассматривал — на них невозможно было много заработать параллельно с учебой.

Два месяца приятель передавал Андрею партии наркотиков на сбыт. Ежедневно подросток оставлял закладки за городом со специальными пометками — прятал пакетик с наркотиками под дорожным знаком или неглубоко зарывал под выделяющимся на местности деревом. В центре города Андрей никогда не работал.

— Сколько тогда зарабатывал, не особо помню. Мне хватало на квартиру, кроссовки и [на то, чтобы] вкусно поесть. Через два месяца я завязал. Не думал связывать с этим жизнь. Устроился в общепит, где проработал около трех лет, — рассказывает Андрей.

Параллельно Андрей учился в колледже, получил рабочую специальность. Но заведение, где он работал, закрылось. Молодой человек вспоминает, что с неохотой, но снова занялся торговлей наркотиками: не видел других вариантов.

— Вокруг меня постоянно вертелись наркотики. Многие знакомые [их] продавали, у них не было так много проблем [c деньгами], как у меня. Мне снова нужны были быстрые деньги.

Новую работу молодой человек решил искать в Dark Web. Потенциальных работодателей он проверял через общедоступные отзывы и рекомендации знакомых. Так Андрей пытался не попасть в «красный шоп» — интернет-магазин, который сотрудничает с полицией и «сливает» ей своих работников.

В итоге Андрей устроился туда, где сам когда-то покупал наркотики. Он не только делал закладки, но и сам приобретал крупные партии и перепродавал их друзьям.

Молодой человек работал семь дней в неделю больше чем по восемь часов в день и в месяц зарабатывал до 150 тысяч рублей. Деньги уходили на выплату кредита за бытовую технику, дорогую одежду и на девушек.

Вплоть до задержания в начале 2018 года Андрей был предельно осторожен. Каждую неделю выделял время на разработку наиболее безопасного маршрута, придумывал, что скажет, если остановят полицейские. Наркотики он переносил в «тайных отделениях» кроссовок или портсигара, где лежало много табака и мятных конфет — чтобы перебить запах.

Лично Андрей никого из своего магазина не видел — общался только через мессенджеры. Друзьям о работе тоже не рассказывал, из-за этого даже поссорился с некоторыми из них.

В какой-то момент молодой человек решил бросить наркоторговлю, и в переписке «плавно начал подводить» к этому коллег. Через пару недель его задержала полиция.

— Я не думаю, что это сделали ребята из магазина. Мне кажется, просто невезение. Когда долго занимаешься таким — рано или поздно садишься, как это ни печально для меня, — говорит Андрей.

Сейчас он считает, что поступил глупо, когда начал торговать: «В России нельзя нормально жить и долго барыжить. Торговать начинают, если по жизни пушечное мясо и ничего не остается».

По словам Андрея, приговор ему вынесут в течение ближайших шести месяцев. Он надеется, что обвинение в торговле наркотиками из-за чата в мессенджере ему все-таки не предъявят. Тогда Андрею будет грозить только наказание за хранение: до 3 лет колонии.

Почему наркотиками торгуют дети из благополучных семей

Несмотря на угрозу получить срок до 10 лет, многие подростки считают наркоторговлю возможностью заработать «легкие и быстрые деньги».

Наркомагазины чаще всего выплачивают зарплату еженедельно, а дети как раз хотят зарабатывать быстро. Кроме того, многие подростки не догадываются, что за закладки может грозить не только условное наказание, подчеркивает глава «Стоп 228» Руслан Титов. По словам общественника, именно большие заработки и незнание ответственности — главные причины, по которым подростки оказываются в наркобизнесе.

— Неважно даже, какая семья. Наркотики продают дети и из благополучных, и из неблагополучных семей. Они хотят заработать, — объясняет Титов.

Это подтверждает и Леонид Армер — руководитель организации «Молодежной службы безопасности». Он решил бороться с наркопреступлениями, когда столкнулся на улице с другом детства, долго употреблявшим героин и сидевшим в тюрьме за наркоторговлю. Организация Армера уже 17 лет занимается антинаркотической деятельностью в Петербурге.

В разговоре с «Бумагой» Леонид вспомнил историю одиннадцатиклассницы, которая шла на золотую медаль, а потом начала торговать наркотиками и на третьей закладке попала в засаду полицейских. Девушка получила 9 лет колонии.

— Дети в основном мало знают о последствиях торговли наркотиками и идут на это, как на забаву: за легкими деньгами, — говорит Армер.

Бывают и ситуации, когда с виду благополучные подростки начинают торговать наркотиками, но потом бросают и возвращаются к обычной жизни.

Семьи Александры и Евгения всегда жили благополучно. Подростки не интересовались ни политикой, ни общественными проблемами, обоих увлекало только искусство и собственное будущее.

Пара познакомилась, когда Саша успешно заканчивала 10-й класс петербургской гимназии, а Евгений только поступил на первый курс и играл в рок-группе. Через пару месяцев после начала отношений они — с разрешения родителей школьницы — переехали в съемную квартиру. Оплачивать жилье помогали родные и подработка в музыкальных магазинах.

Наркотики и Саша, и Евгений впервые попробовали задолго до встречи, оба — через знакомых. Молодые люди уверены, что в России неправильная наркополитика, а «трава безопаснее водки» — Саша и Евгений говорят, что изучали этот вопрос перед тем, как начать употреблять.

Однажды, незадолго до первой годовщины отношений, к молодым людям пришел их знакомый Кирилл и «сделал очень выгодное предложение». Кирилл собирался покупать оптом марихуану в Dark Web, а Саша и Евгений должны были ее перепродавать. Сначала пара отказалась, но затем Саша поругалась с родителями — они перестали давать деньги, а Евгений не мог найти подработку.

— Срок платы аренды поджимал, а мы совершенно не справлялись в финансовом плане. Поэтому было решено один раз попробовать: просто чтобы выйти из затруднительного положения, — рассказывает Саша.

В итоге это затянулось на несколько месяцев: знакомый приносил им наркотики раз в неделю и брал залог. Когда пара продавала наркотики, все трое получали прибыль. Как рассказывают молодые люди, они зарабатывали до 100 тысяч рублей в месяц и убеждали себя, что больше им не нужно, — масштабировать торговлю наркотиками они не хотели.

Саша и Евгений решили продавать только знакомым — и только из рук в руки на «безопасной территории»: у себя дома или в гостях. Оплату принимали в биткоинах или наличными: банковские переводы сразу исключили «ради безопасности».

— Друзья были счастливы. Родители не знали. Никакого осуждения со стороны не чувствовалось, — рассказывают они.

Вскоре, по словам Саши, они стали нарушать собственные правила: продавали не только друзьям, но и малознакомым людям, торговля вышла за пределы квартиры.

— Единственное, что беспокоило, — это периодическая паранойя. Когда просто так выходишь [из дома] по семь-десять раз на дню, оглядываешься по сторонам, придумываешь каждый раз новое место встречи, чтобы не палиться. Стремно, короче, — рассказывает Евгений. При этом внимания со стороны полицейских не было, утверждают молодые люди.

Саша окончила школу и стала готовиться к поступлению в вуз. Молодые люди решили: нужно прекращать торговать марихуаной. Они задумали поработать еще месяц — чтобы скопить на отпуск. Всё вышло по плану: после путешествия по Азии пара бросила наркобизнес.

В один из последних дней торговли Евгению позвонили с незнакомого номера: «Слушай, я друг твоего знакомого. Он сказал, что у тебя можно вырубить. Так можно?» Евгений ответил, что звонящий ошибся, и положил трубку. Кирилл — поставщик — воспринял новость спокойно и даже похвалил друзей.

Сейчас Евгений и Саша не продают наркотики. Недавно перестали и употреблять. Саша учится в вузе, а рок-группа Евгения стала относительно популярной: в ночных клубах собирает по 150–200 человек.

— Мы оба творческие и деятельные люди, именно поэтому [навсегда] связывать нашу жизнь с черным рынком было невозможным. Это всё приостанавливает развитие и стремление к лучшей жизни и реализации своих планов, — говорят молодые люди. — Игра не стоит свеч. Несмотря на хороший и простой доход, постоянно находишься в страхе, что всё может пойти по ***** (не как планировалось — прим. «Бумаги»). А на кону слишком много всего.

Что влияет на число наркопреступлений

Руководитель организации «Стоп 228» Руслан Титов считает, что «из-за палочной системы» полицейские «вынуждены» улучшать статистику делами о наркотиках. Под давлением начальства они сами идут на нарушения — например, подкидывают запрещенные вещества.

По мнению Титова, чтобы исправить ситуацию, необходимо, во-первых, вывести статью за покупку или хранение наркотиков без цели продажи из числа тяжких. А также не учитывать наркопреступления в общей статистике по тяжким и особо тяжким делам. Это, уверен Титов, сократит желание полицейских улучшать свои показатели за счет наркоторговцев и наркопотребителей.

Во-вторых, нужно ввести обязательные лекции в старших классах о практике наказаний за наркопреступления, чтобы школьники знали: за продажу наркотиков даже несовершеннолетние могут получить до 10 лет колонии.

В-третьих, предлагает руководитель «Стоп 228», нужно оценивать размер партии наркотиков по количеству активного вещества.

— Сейчас ситуация такая, что если смешать килограмм муки и один грамм наркотика, вас будут судить за килограмм наркотиков, — объясняет Титов. По его оценке, эти меры могут снизить число осужденных за наркопреступления на 80 %.

Пока же подростки продолжают отбывать наказание за наркопреступления. По словам руководителя «Молодежной службы безопасности» Леонида Армера, в Петербурге несовершеннолетние с таким приговором могут попасть в несколько мест: Колпинскую воспитательную колонию и две спецшколы для трудных подростков.

Подростков направляют и на реабилитацию — в Центр Святителя Василия Великого. Это единственная негосударственная организация в России, которая работает с трудными подростками в таком режиме. Одновременно центр может принять 20 несовершеннолетних преступников: там они живут, посещают обычную школу, ходят в театры, занимаются спортом и творчеством. Директор центра Юлиана Никитина рассказала «Бумаге», что большинство подопечных отправили сюда именно из-за наркопреступлений.

— Когда подростки видят, что у них в классе или на параллели есть человек, который всегда при деньгах, может не ходить в школу, дерзко разговаривает с учителями и завязан в наркобизнесе, они хотят походить на него. Рассказы родителей про то, что нужно закончить институт, поработать, потом найти хорошую работу, и тогда всё будет, — это далеко и непонятно, — объясняет Никитина.

При этом в России практически нет негосударственных учреждений, где подростки могут пройти реабилитацию и вернуться к нормальной жизни после отбытия наказания. По словам Никитиной, в закрытых учреждениях люди теряют связь с социумом, а после выхода у них «срабатывает эффект сжатой пружины».

— У детей не формируется логической связи между тем, чем они занимались в колонии или закрытой школе, и тем, чем они будут заниматься на свободе, — рассуждает Никитина. — Им, их родителям, социальным службам нужно приложить много сил, чтобы этим подросткам после освобождения войти в нормальную жизнь без криминала.

То, что после отбытого наказания подростки могут вернуться в наркобизнес, подтверждается и статистикой: больше 15 % несовершеннолетних, осужденных за наркопреступления в 2017 году, уже были судимы.

22-летний наркоторговец Андрей, который сейчас находится под домашним арестом, тоже считает, что подростки, однажды торговавшие наркотиками, могут вернуться в этот бизнес.

— Всем срывает головы из-за денег. Мне кажется, если ты попробовал побарыжить в молодости, то потом вернешься за этими легкими деньгами.

Почему подростки продолжают торговать наркотиками под следствием и как живут после суда