Как бывшие императорские резиденции после 1917 года становились парками отдыха для советских рабочих, зачем власти распродавали картины, ковры и драгоценности, как в дворцовых парках размещали пивные и шашлычные и каким образом работники музеев спасали экспонаты во время войны — рассказывают сотрудники музеев «Гатчина», «Павловск», «Петергоф» и «Царское Село».
За помощь в организации интервью «Бумага» благодарит музейно-театральный проект «Хранить вечно», который посвящен 100-летию создания музеев в бывших царских резиденциях . Выставку в Манеже продлили до 15 октября.
Мария Кирпичникова
Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ГМЗ «Гатчина»
— В 1915 году члены императорской семьи практически перестали бывать в Гатчинском дворце. Вдовствующая императрица Мария Федоровна в основном находилась в Киеве, где занималась попечительской деятельностью по линии Красного Креста, с ней жили и ее дочери. Великий князь Михаил Александрович, вернувшись с фронта, проживал в Гатчине с морганатической супругой Натальей Брасовой, но в своем собственном доме.
Во дворце оставались служащие, которые оберегали дворцовое имущество от краж. Здесь находились обширные коллекции живописи, фарфора, тканей, мебели и оружия. Гатчинский дворец получил в народе название «Пригородного Эрмитажа».
После революционных событий октября 1917 года остро встал вопрос, как распорядиться бывшим имуществом низложенного Императорского дома Романовых, так как начались грабежи. Началось становление государственной системы охраны памятников, которую возглавил Отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Наркомпроса РСФСР.
Сам процесс преобразования бывших императорских дворцов в музеи длился на протяжении почти всего 1918 года. 19 мая 1918 года Гатчинский дворец был открыт для посетителей как общедоступный музей.
Первые изъятия из Гатчинского дворца произошли уже в 1918 году и коснулись архивных дел. В 1920–30-е годы устраивались аукционы, где с молотка «уходили» первоклассные произведения искусства, например, Гатчинский дворец лишился около 100 тысяч предметов.
2 мая 1922 года Г. С. Ятманов (руководитель отдела по делам музеев и охране памятников) сообщил о предполагаемом изъятии ценностей из загородных дворцов-музеев, не имеющих художественного значения. Гатчинская дворцовая церковь отдала 7,5 фунтов золота, 15 пудов серебра и драгоценности.
Практика первых лет советской власти показала, что годы подчинения Отделу коммунального хозяйства пагубно сказались на парке. Были вырублены деревья, совершались акты вандализма, ломались и расписывались скульптуры, парковые павильоны разрушались. В путеводителе «Гатчинский парк», изданном в 1921 году, главный хранитель В. К. Макаров писал о разрушениях в парке и павильонах после революции.
В 1931 году сотрудница Гатчинского дворца-музея С. Н. Балаева отмечала в дневнике от 15 июня «новое веяние — обратить парки дворцовые в сады культуры и отдыха…», которое должно было поглотить «пережитки прошлого».. В 1928 году в Москве был открыт первый в стране такой парк, получивший название «имени Горького». На стройке были задействованы сами будущие отдыхающие — рабочие. Грандиозный успех этого проекта послужил поводом для создания новых подобных парков.
В «Красногвардейской правде» от 18 августа 1933 года под заголовком «Строится новый парк культуры и отдыха» было отражено решение райкома партии переустроить бывший Приоратский парк в парк культуры и отдыха. Должны были быть построены открытая сцена, стадион, стрелковые тиры, купальни, площадки для игр, разведены цветники. Открытие планировалось осуществить 1 июня 1934 года.
Официально проект так и не был осуществлен, тем не менее парки получили номинальное название, но именование музейного комплекса было таким: «Гатчинский дворец-музей и парк». Основная деятельность сотрудников была подчинена культурно-массовой работе с посетителями. Это и было основным изменением. Стали появляться аттракционы, станции проката лыж, летние театры, сцены, танцевальные площадки.
Посетителей было очень много. В газетах писалось о наплыве экскурсантов, что считалось хорошим показателем (но только не для такого рода парка, который не был рассчитан на прием широких масс). Например, 12 июня 1937 года, в выходной день, «в Гатчинском Дворцовом парке по приблизительным подсчетам побывало не менее 6 тысяч человек», а в тот же день, годом позже — «около 40 тысяч трудящихся Ленинграда и Красногвардейска».
Неоднократные попытки руководства закрыть парк оградой ни к чему не приводили, звенья ограды выламывались, велосипедисты продолжали кататься со склонов, нарушая естественный ландшафт и разбивая дорожки. Но музейные ценности, безусловно, охранялись. Были смотрители, которые следили за порядком. В 20-е годы в музее были организованы исторические курсы, где, в качестве «погружения в эпоху», слушательницы надевали подлинные платья и прогуливались в них по дворцу.
В первые же дни [Великой Отечественной] войны началась спешная эвакуация и консервация здания. Из 54 030 экспонатов было вывезено 11 929. Часть сотрудников уехала сопровождать эшелоны в Сарапул (Удмуртию), остальные остались в Ленинграде, где всю блокаду охраняли музейные ценности в подвалах Исаакиевского собора. Во дворце расположились нацисты. В Арсенальном каре был штаб 50-го корпуса 18-й армии, общежитие летчиков, буфет и склады с провиантом, в Кухонном каре — дом терпимости, маркитанская лавка, склады.
В истории дворца-музея было много драматичных страниц, начиная с 1918 года, когда начались изъятия ценностей и кражи. Однако самый большой урон нанесла нацистская оккупация и последовавшие за ней разрушения. Уничтожены были уникальные жилые комплексы — яркие примеры императорского быта ХVIII–ХIХ веков. Мемориальные комнаты всегда оставались самыми привлекательными для посетителей дворца, и сейчас они вновь воссоздаются путем реставрации помещений и возвращения подлинных экспонатов, а также закупок исторических аналогов.
Рифат Гафифуллин
Заместитель директора по научной работе ГМЗ «Павловск»
— В силу того, что Павловский дворец в период 1849–1917 годов избежал кардинальной перестройки, в отличие от других пригородных дворцов, к началу XX века он представлял исключительную художественную ценность. Удивительную сохранность архитектурной отделки интерьеров Павловского дворца и его убранства в начале XX века единодушно отмечали историки искусства и современники.
Еще при Временном правительстве было принято решение превратить загородные резиденции Романовых в музеи. Датой основания музея в Павловске, как и в Петергофе, Царском Селе, Гатчине и Ораниенбауме, принято считать приказ по ведомству дворцов и музеев № 307 от 24 января 1918 года. В первое десятилетие жилой дворец был превращен в историко-бытовой музей с обширными постоянными экспозициями и многочисленными художественно-историческими выставками и сохранил практически все свои выдающиеся коллекции.
Президиум Ленсовета принял решение о превращении пригородных дворцово-парковых ансамблей в парки культуры и отдыха ленинградского пролетариата. В Павловском парке летом 1931 года были оборудованы: лодочная станция, зеленый пляж, тир, открытая эстрада, теннисные площадки, кегельбан, летние аттракционы, в зимний период — лыжная база. Только за летний сезон 1935 года было проведено шесть массовых гуляний с общим охватом 36 тысяч участников. Примерная посещаемость парка в этот летний сезон составила около полумиллиона человек.
В период оккупации сильно пострадал парк (были вырублены деревья, взорваны мосты, некоторые парковые павильоны были уничтожены, при отступлении во дворце были заложены зажигательные бомбы и он загорелся после освобождения в январе 1944). Через три дня после освобождения города от фашистских захватчиков во дворце начался пожар, в результате которого дворец сильно пострадал, рухнула крыша, во многих местах выгорели перекрытия.
Государственный музей-заповедник «Павловск» за свою почти вековую историю дважды — в 1928–1934 и в 1941–1944 годах (Советские распродажи и Вторая мировая война), понес невосполнимые утраты, нарушившие цельность и неделимость его историко-художественных и историко-бытовых комплексов и выдающихся по своему составу художественных коллекций.
Павел Петров
Доктор исторических наук, заведующий отделом музейных исследований ГМЗ «Петергоф»
— Накануне революции 1917 года Петергофские дворцы и парки находились в удовлетворительном состоянии. Дворцы и павильоны перед Первой мировой войной регулярно проходили текущий ремонт. Что касается фонтанов и водоподводящей системы, то необходим был капитальный ремонт многих объектов. В период Первой мировой войны ремонтные работы в Петергофе не проводились, поэтому многие фонтаны пребывали в запущенном состоянии.
Сразу же после Октябрьской революции, 6 ноября 1917 года, народный комиссар по просвещению А. В. Луначарский подписал приказ № 2767 о продолжении работы художественно-исторических комиссий в пригородных дворцах Петрограда, сформированных еще летом 1917 года и занимавшихся описанием и учетом дворцового имущества.
Процесс дальнейшего преобразования бывших императорских дворцов в Петергофе, Царском Селе, Павловске и Гатчине в государственные общедоступные музеи продолжался с января 1918 года по ноябрь 1918 года. Тогда было решено, что всеми научно-музейными работами занимается хранитель дворца-музея, а всеми административно-хозяйственными — комиссар-заведующий.
Здания петергофских дворцов и павильонов в период революции 1917 и Гражданской войны 1918–1922 годов не пострадали. Часть предметов, находившихся во дворцах, была эвакуирована осенью 1917 года в Москву, откуда вернулась в 1921 году. Продажа музейного имущества в Петергофских дворцах-музеях велась с середины 1920-х годов по начало 1930-х годов через Комиссию по учету и реализации Госфондов.
Продавались вещи бытового значения (не имеющие музейной ценности), которые находились в жилых домах бывшего Петергофского дворцового управления, где проживали лица императорской свиты, а также в дворцовых кладовых. По разработанным критериям в эту группу предметов немузейного значения попадали живопись, предметы декоративно-прикладного искусства и предметы бытовых коллекций, созданные после 1835 года. Общее количество предметов Петергофских дворцов-музеев, реализованных через Комиссию Госфондов в 1925–1926 годах, составило 66 511. В подавляющем большинстве, это были предметы из хрусталя и фарфора из сервизной кладовой, а также 165 ковров, 63 люстры и 217 картин. Доходы от данных продаж по большей части использовались как дополнительный источник финансирования музеев и частично шли в государственную казну.
В 1930-х годах музеи Детского Села (Пушкина), Павловска, Петергофа и Гатчины превратились в своего рода «культурные комбинаты», задачей которых было обслуживание как можно большего количества трудящихся Ленинграда — в первую очередь рабочих, служащих и студентов. Заработанные музеями средства в основном шли на создание и содержание различных аттракционов, летних эстрад, баз отдыха, киосков, ларьков, и лишь в самой малой степени — на музейную реставрацию. В итоге музеи в своей деятельности стали больше ориентированы на культурно-развлекательную сторону, нежели на научно-музейную.
Количество посетителей в Петергофских дворцах-музеях и парках в 1930-е годы варьировалось от 1,1 млн до 2,2 млн человек. Посетителями были в основном жители Ленинграда и его пригородов, а также приезжие из других городов Советского Союза. Для посетителей в парках Петергофа были устроены библиотеки-читальни, пляж, лодочная станция, летние эстрады, фото-киоски, спортивные площадки, тиры, зеленые площадки для лежания, кафе, киоски с продуктами питания и напитками. В Большом дворце были устроены детские комнаты, комнаты отдыха, буфет, ателье бытового обслуживания (парикмахерская, косметический магазин, ремонт обуви и пр.). Для посетителей парков и дворцов действовали обычные ограничения: на пляж не допускались люди в нетрезвом состоянии, запрещалось мусорить, распивать крепкие спиртные напитки, вести себя неприлично. В ряде музейных зданий были устроены однодневные базы отдыха. Был также сделан павильон с выставкой по противовоздушной обороне, а в парках устраивались выставки по истории военной техники.
В начале Великой Отечественной войны музейные сотрудники Петергофа отправили в эвакуацию около 13 тысяч наиболее ценных музейных предметов. К сожалению, более 46 тысяч предметов музейщикам пришлось оставить на месте, спрятав в подвалах зданий. Большая часть парковой и фонтанной скульптуры была укрыта в земле.
С 23 сентября 1941 года по 19 января 1944 года вся территория Нового Петергофа была оккупирована немецкими войсками. По границе западной части ансамбля, Марлинской, проходила линия фронта. Фактически дворцы и парки Петергофа находились на передовой и постоянно подвергались артиллерийским обстрелам и авиационным бомбардировкам.
В результате боевых действий Большой Петергофский дворец был практически полностью разрушен, прежде всего его центральная часть. Дворец Марли также был частично разрушен. Дворец Монплезир и павильон Эрмитаж получили серьезные повреждения. В Нижнем парке были вырыты траншеи, устроены многочисленные огневые точки, было вырублено около 2 тысяч деревьев. Верхний сад был перекопан большим противотанковым рвом. Гавань в Нижнем парке была разрушена. Фонтаны и водоподводящая система также были сильно повреждены; были демонтированы трубы на водоводе, затворы шлюзов, похищены форсунки фонтанов. Все музейные предметы, оставленные во дворцах, были похищены.
Александра Тоесева
Ученый секретарь ГМЗ «Царское Село»
— Будучи официальной резиденцией российского императора, Царское Село, и в том числе дворцы, поддерживались в образцовом состоянии. С 1904 года Александровский дворец становится постоянным местом пребывания семьи Николая II, в Екатерининском дворце проводились официальные церемонии. С началом Первой мировой войны часть помещений Екатерининского дворца была оборудована под лазарет.
С 15 (28) апреля 1917 года во дворцах Царского Села работала созданная по приказу Временного правительства художественно-историческая комиссия по «охране, проверке описей и приемке имущества Царскосельских дворцов». В задачу комиссии входила подготовка помещений дворцов и павильонов к открытию их для публики как музеев.
9 июня 1918 года были открыты залы бельэтажа Большого Царскосельского дворца, затем — парадные залы Александровского дворца, 15 июля музейный статус получил дворец княгини О. В. Палей, где в ближайшие годы разместится Музейный фонд предметов, свезенных из национализированных особняков Царского Села. Из царскосельских павильонов были открыты для посетителей Концертный зал, Вечерний зал, Турецкий киоск, Эрмитаж, Китайский театр, Детский павильон (на острове), Белая башня, Адмиралтейство, Арсенал и Грот. Полностью интерьеры Екатерининского и Александровского дворцов были открыты в 1923 году.
С момента открытия первых экспозиций особое внимание было уделено охране дворцов. В опасном положении находились парк имени Н. К. Крупской (Екатерининский) и имени В. И. Ленина (Александровский), бывшие в первые послереволюционные годы в пользовании Агрономического (впоследствии Сельскохозяйственного) института, не обеспечивавшего охрану ни древонасаждений, ни исторических павильонов, подвергавшихся разрушениям со стороны находящихся в городе воинских частей и детских колоний. В 1924 году парки были переданы в ведение Управления Детскосельскими дворцами-музеями, в тот же период провели реорганизацию охраны всего дворцово-паркового комплекса.
Изъятия предметов из музейной коллекции начались практически сразу. В первую очередь в 1918 году были вывезены личные ценные вещи Николая II и Александры Федоровны, в 1921 году в Центрархив были отосланы рукописи императора. Первое значительное изъятие произошло в декабре 1922 года, когда была образована комиссия для выделения на Помгол (помощь голодающим — прим. «Бумаги») предметов из драгоценных металлов и камней, хранившихся во дворцах-музеях. Помимо сданных по распоряжению Отдела музеев в том же году 38 пудов серебряных изделий из дворца-музея О. В. Палей, комиссией были выделены серебряные, золотые и платиновые предметы и значительное количество разных драгоценных камней. Из Александровского дворца серебряных подношений восточной работы — 14 пудов, и огромное количество разных драгоценных камней их украшавших.
В 1924 году была создана Комиссия по учету и реализации государственных фондов, основной задачей которой стала продажа предметов на внутреннем рынке, а впоследствии, и за рубеж. Первоначально часть средств, полученных от продажи, шла на содержание музеев (1926–1929 гг.).
В первую очередь были изъяты церковное серебро, меха Александры Федоровны и дочерей, ковры. В феврале 1928 года основная часть предметов искусства и старины из лишенного музейного статуса дворца Палей была продана подданному Великобритании Н. Вейсу за 48 тысяч фунтов стерлингов.
Тогда же, на основании постановления Совнаркома от 23 января 1928 года об усилении экспорта предметов искусства и старины, было получено распоряжение Главнауки немедленно приступить к просмотру и отбору предметов экспортного значения, при этом уполномоченные Наркомторга СССР имели право ознакомления со всеми существующими фондами музейного имущества и хранилищами. Только за 1928 год было выделено около 6 тысяч предметов из Александровского дворца и около 9 тысяч из Екатерининского дворца.
В 1929–1930 годах специальная комиссия при Управлении Уполнаркомпроса разработала подробный план превращения парков Детского Села в парки культуры и отдыха трудящихся масс.
В Екатерининском дворце была устроена справочная комната, комнаты отдыха и ожидания экскурсии с журналами, играми, пианино, стенгазетой «Голос посетителя» и доской текущей политики с ежедневными вырезками. В Александровском дворце организована детская комната, в подвале — буфет и читальня, в Екатерининском парке в павильоне «Верхняя ванна» совместно с Экскурсионной базой была устроена бесплатная библиотека-читальня, на Фермочке Марии Александровны — детские комнаты-ясли с площадкой для гимнастики и игральным залом (под надзором няни детям предоставлялись игрушки, детская мебель, игры, питание), в «Концертном зале» проводились концерты музыки XVIII века, на Розовом поле — две площадки для физкультурников, площадки для лежания на траве, отведены места для купания на Большом озере, выдавались на прокат для катания лодки.
В Александровском парке в Китайском театре проводили спектакли-экскурсии, возле Белой башни была устроена эстрада со скамейками на 500 мест, спортплощадки. Повсюду работали торговые киоски, на Рамповой дороге была устроена пивная, под пандусом Камероновой галереи — шашлычная.
Количество посетителей дворцов и парков неуклонно росло. Например, только за лето 1937 года в парках Детского Села побывали 1,28 млн человек. К 1940-м годам из-за большого количества иностранных туристов парки и музеи стали объектом внешнеполитического значения.
С 1927 года за нарушение правил гуляющими в парках были введены штрафы, тогда же парки стали закрывать с 24 часов до 7 часов утра. С 1930 года парки охраняются ведомственной милицией, а с 1940 года введена военизированная охрана парков и музеев.
Еще в начале 1920-х годов были разработаны специальные правила посещения музеев: «В парадные комнаты дворцов-музеев посетители допускаются при одном проводнике не свыше 30 человек; по интимным покоям Екатерининского дворца и по комнатам Александра III и Английской половине Александровского дворца не более 15 человек, а в покои Николая II не более 5, хотя бы для того пришлось разделять экскурсии на партии… Запрещается при посещении дворцов-музеев садиться на мебель и трогать вещи руками. Посетители… обязаны держаться сплоченными группами… и ходить, по возможности, по ковровым дорожкам. Курить во дворцах воспрещается. Дети до 5-летнего возраста во дворцы совсем не допускаются». Обязательным правилом посещения дворцов, введенным еще при открытии первых экспозиций в 1918 году, было надевание специальных тапочек.
За 28 месяцев фашистской оккупации весь дворцово-парковый ансамбль подвергся разграблению и разрушению. Екатерининский дворец превратился в обгоревшие руины. Из 55 уникальных интерьеров от огня частично уцелели только десять, но и они представляли страшное зрелище: изуродованные полы, потолки, редкие сохранившиеся фрагменты художественного декора.
В Александровском дворце размещался немецкий штаб и гестапо, площадь перед дворцом была превращена в кладбище солдат СС. Некоторые парковые павильоны были частично или полностью разрушены; серьезные повреждения получили и другие здания комплекса. В парках Царского Села, изрытых траншеями и блиндажами, было разрушено 25 мостов, около 50 плотин, дамб и каскадов. Всё, что не успели эвакуировать музейные работники, было вывезено в Германию. За период войны из коллекции Екатерининского дворца утрачено 42 133 предмета, из Александровского – 44 834 предмета.
