Откуда мигранты приезжают в Россию и что их заставляет покидать дома и семьи: фотожурналист Ксения Диодорова побывала в долине Бартанга на Памире и познакомилась с жизнью тех, чьи родственники уехали на заработки в Москву и Петербург. В масштабном фотопроекте приняли участие более 30 героев. «Бумага» публикует фотоочерк о том, как живут затерянные памирские деревни, а также истории: двух памирцев, Джумы и Кадама, — здесь и их семей — там.
Раньше в моем подъезде работали таджики. Они жили в таком маленьком помещении, которое находится рядом с лифтом. Муж с сыном убирали во дворе, а жена на лестнице. Как-то я встретила ее у парадной. У нее было удивительно красивое лицо, уставшее и тяжелое, но очень спокойное. Тогда я задумала снять серию портретов трудовых мигранток. Без спецодежды, инструмента и расписания — просто как женщин, чтобы показать их не такими, какими обычно видим их мы. Я так и не успела ее сфотографировать: в скором времени эта семья съехала, а в подъезде снова стало грязно.
Здесь по-прежнему живут люди, но для жизни здесь теперь ничего нетСпустя два года я уехала на Памир в Таджикистан снимать долину Бартанга и ее жителей — cтало понятно, что нужно начинать оттуда. Я прожила в долине месяц, переезжая из одного кишлака в другой, живя то в одном доме, то в другом. Сначала казалось, что придется подолгу искать семьи, которых коснулась миграция, но оказалось, что почти в каждом доме кто-то из близких родственников находится на заработках в России. Миграция и ее масштабы становятся ощутимыми и понятными только тогда, когда ты оказываешься там. Каждую весну из Таджикистана в Россию мигрируют сотни тысяч человек. Они оставляют свои дома, своих родителей, своих детей и уезжают в чужую страну, потому что дома им негде заработать на жизнь. Раньше это был Советский Союз: работала ГЭС, добывали уголь и алюминий, выращивали и обрабатывали хлопок. Здесь сажали лес, чтобы у людей были дрова. Теперь это Горно-Бадахшанская автономная область Таджикистана. Здесь по-прежнему живут люди, но для жизни здесь теперь ничего нет.
Джума уехал в Россию три года назад помогать брату, чтобы тому было на что жить. Брат Джумы учится в экономическом техникуме и занимается самбо. В прошлом году он занял первое место на городских соревнованиях. Сначала Джума работал в Москве, а потом переехал к брату в Петербург. Долго не мог найти работу, в Москве с ней гораздо проще. Он уже думал вернуться, но устроился грузчиком в «Перекресток»: с 9 до 22 без выходных.
Вид на долину Бартанга на пути в кишлак Рошорв
След от пожара на помойке у магазина «Перекресток», где работает Джума
Племянник Джумы боится темноты, и когда все ложатся спать, то свет все равно оставляют включенным. В доме есть две лампочки. Свет одной из них идет от небольшой солнечной батареи. Такие батареи поставили почти во все дома Рошорва по гранту Евросоюза. В кишлаке совсем плохо с электричеством — в течение дня отключают несколько раз, и напряжение очень слабое. Зато Рошорв находится в открытой долине и здесь всегда много солнца. Летом даже выращивают пшеницу.
В семье Кубаевых шестеро сестер и трое братьев. Муж Гулсары, одной из сестер, и ее брат Кадам живут в Петербурге и работают на одной стройке. Кадам семь лет не был дома.
Миграция и ее масштабы становятся ощутимыми и понятными, только когда ты оказываешься там
Все истории проекта «В холоде» Ксении Диодоровой можно посмотреть на сайте.
Помочь проекту можно здесь.
