В российской госполитике в отношении кино за последние полгода произошли очередные изменения: ввели обязательные возрастные рейтинги, пересмотрели схему распределения господдержки, теперь планируют ввести квоты на отечественные фильмы в кинотеатрах.
Кинообозреватель «Бумаги» побывал в социал-демократической Швеции и узнал у чиновников, в каких условиях существует местный кинематограф.
Фото: Андрей Карташов / «Бумага»
Несмотря на отдельные исключения вроде крайне жесткого антинаркотического законодательства (более сурового, чем в России — не говоря уж о Чехии и Нидерландах), Швеция имеет славу одного из самых левых государств в Европе. В конце ХХ века прилагательное «шведский» стало ассоциироваться не только с гимнастической стенкой, буфетом по фиксированной цене и нетрадиционными формами брака: где-то после премьера от социал-демократов Улофа Пальме в международный лексикон вошло выражение «шведский социализм». Помимо прочего, это означает, что государство активно участвует в различных сферах человеческой деятельности — в том числе, в культуре.
В России тоже существует традиция участия чиновников в художественном процессе. Однако несмотря на реформы господдержки, которые проходят одна за другой, последние семь лет положение национального кино на местном рынке ухудшается. В 2005 году был достигнут пиковый показатель — 29,5% кассовых сборов в России пришлось на отечественные фильмы. В начале 2010-х цифра упала до 13%, что заставило чиновников провести еще одну реформу господдержки и задуматься о введении квоты на российские фильмы в кинотеатрах, а также на то, чтобы лишить голливудские картины льготного налогообложения. Другая недавняя мера связана с защитой детей: Министерство культуры ввело систему обязательных возрастных рейтингов. В Швеции тоже существует протекционизм и тоже защищают детей — но устроено это по-другому.
Инфографика: Екатерина Чуракова / «Бумага»
Господдержка
Россия
Финансовыми потоками руководят сразу два органа — Фонд кино и Министерство культуры. Изначально главным источником бюджетных денег для киноиндустрии был именно Фонд, который выдавал равные суммы крупнейшим киностудиям, а также финансировал «социально значимые» проекты. Минкульт занимался некоммерческими проектами — авторским, детским и документальным кино. После назначения Владимира Мединского министром культуры и быстро последовавшей отставки Сергея Толстикова с поста главы Кинофонда деньги и полномочия оказались перераспределены — в пользу Минкульта, который снова стал главным органом господдержки кинематографа. Недавно Министерство опубликовало список пожеланий к содержанию фильмов — приветствуются патриотические темы типа 400-летия дома Романовых, побед русского оружия и дружбы народов России.Швеция
Распределением денег занимается Шведский киноинститут. Деньги выдаются под конкретные проекты, которые оценивает специальная комиссия — с точки зрения качества, тематического разнообразия финансируемых фильмов, перспектив в национальном и международном прокате, а также на фестивалях. Полномочия членов комиссии длятся по три года; этот срок может быть продлен до пяти лет, но не более. У каждого члена комиссии есть своя область специализации: дебюты, экспериментальные фильмы, короткометражные, документальные и полнометражные игровые (за них отвечают сразу два чиновника). Существуют специальные меры поддержки для женщин-режиссеров.Владимир Мединский (Министр культуры РФ; интервью «Российской газете»): «Если деньги платит государство, оно имеет право влиять на контент, если деньги рыночные — цензуры нет. Все. Контент определяет творец самостоятельно. Если бы Фонд кино аккумулировал деньги самостоятельно — делай что хочешь. И вторая позиция — если бы выдавали деньги хотя бы с возвратом, в качестве ссуды беспроцентной — тоже делай что хочешь. По новым правилам, которые будут в ближайшее время, та часть фондовских денег, которая выдается с возвратом, это чистый бизнес. Придите, докажите, что вы сможете их вернуть. Это называется реальная поддержка отечественного производителя».
Анна Сернер (Шведский киноинститут): «Без нас крайне сложно полностью профинансировать свой фильм, как и везде в Европе. Тем не менее, заявки проходят жесткий отбор — например, государство финансирует по 15 игровых полнометражных фильмов в год, большая часть заявок отвергается. Деньги распределяются по гибкой схеме: например, в прошлом году документальный фильм про Улофа Пальме в прокате посмотрели 250 000 человек, а «В поисках сахарного человека» номинировали на «Оскар» как лучший неигровой фильм. Поэтому в этом году мы решили уделить больше внимания неигровому кино и увеличить количество средств на него».
Кадр из фильма «Девушка с татуировкой дракона»
Возрастные рейтинги
Осенью 2012 года вступил в силу закон о защите детей от вредной информации. В частности, была разработана система ограничений для кино: в зависимости от возраста, дети должны быть ограждены от фильмов, где зло побеждает добро, где затрагиваются мрачные темы или где присутствуют насилие, обнаженные тела, сексуальные сцены, мат и употребление наркотиков. Максимальный рейтинг совпадает с возрастом совершеннолетия: после 18 государство перестает заботиться о душевном здоровье гражданина и позволяет ему смотреть в кино все, что угодно. Если это не сербский фильм «Клип», фактически запрещенный к показу.
В 2011 году была введена новая система возрастных ограничений, разработанная комиссией из психологов, педагогов и социологов. Чиновники, ответственные за раздачу рейтингов, обязательно имеют образование в одной из этих трех областей. Фильм может получить один из четырех рейтингов — «любой возраст», «7+», «11+» и «без рейтинга», что по факту означает «15+». Швед старше 15 лет может пойти на любой фильм. Системы прокатных удостоверений, как в России, не существует: прокатчик может не посылать картину экпертам и не получать возрастной рейтинг; в таком случае автоматически будет действовать ограничение до 15. Это экономит силы и время в тех случаях, когда заранее ясно, что фильм получит максимальный рейтинг. Ограничения вводятся, если в фильме наличествует порнография, насилие или ужасы.
Иван Демидов (заместитель министра культуры РФ; интервью «Коммерсанту»): «Я уже сто раз объяснял, что в законодательстве прописано, что даже когда в фильме актер играет ребенка, который принимает участие в сценах сексуального характера, мы не можем выдать ему прокатное удостоверение. По закону не можем — не то чтобы у нас был выбор, поставить 18+ или отказать, а мы из принципа отказали. Нет. Но сейчас министерство тем не менее приняло решение, что как только у нас возникает вопрос к выдаче прокатного удостоверения, мы подключаем экспертный совет, заключение которого призвано разрешить все сомнения».
Ульф Далквист (Шведский комитет по политике в области классификации фильмов, возрастных ограничений и цензуры): «Наша политика основывается на том, чтобы защитить права детей и уберечь их от психологической травмы, а не утвердить какие-то моральные нормы. Поэтому обнаженка, сексуальное содержание и нецензурная лексика не являются для нас критериями. Иногда это приводит к проблемам: например, когда летом выходил фильм «Тед» (комедия о плюшевом медведе, который пьет пиво, сыплет похабными шутками и ругается матом — прим. «Бумаги»), мы присвоили ему рейтинг «11+» за нежесткие сцены насилия. Многие родители, увидев на постере мишку, пошли в кино с детьми и потом завалили нас жалобами. Мы спрашивали их, понравился ли фильм их детям. Они отвечали: «Понравился, но дело же не в этом». А мы считаем, что как раз именно в этом».
Кадр из фильма «Персона»
Образование и сохранение наследия
В школах скоро будет введен факультативный курс о шедеврах кинематографа. Пока подготовлен только первый из двух списков произведений; второй увяз в проблемах с копирайтом. Синематек в России нет (кроме московского кинотеатра «Иллюзион»): архивное кино на большом экране посмотреть невозможно.
На базе Шведского киноинститута существует архив и при нем лаборатория, которая занимается оцифровкой старых фильмов для показа в кинотеатрах (практически все залы в Швеции переведены на цифру). Институт печатает и пленочные копии, а также проводит показы с пленки для тех фильмов, которые еще не оцифрованы.
Никита Михалков (интервью РИА «Новости»): «Нужно понимать, что было вокруг, какая была историческая, политическая ситуация, почему тогда фильм выстрелил. Таким образом дать понять молодым ребятам, что кино это не только стрелялка, страшилка, 3D, а это определенная формирующая сила, вытолкнутая обществом в тот или иной период на вершину».
Пиа Лундберг (Шведский киноинститут): «Сейчас в нашем институте двенадцать человек работают в отделе современного кино, а в архивном отделе — 95. Кажется, скоро Стокгольм станет единственным местом в Европе, где можно будет посмотреть пленочные копии фильмов: в прошлом декабре у нас сломалась деталь в проекторе и оказалось, что купить новую можно только в одном месте в мире, в Германии. Они продали нам эту деталь за полцены. Сейчас перед нами еще стоит проблема с персоналом, поскольку в лаборатории всего три химика, и младшему из них 63. Других профессионалов нет, и нам, наверное, нужно открывать программу в университете».
