В филиале Русского музея открылась выставка работ Сильвестра Сталлоне. «Бумага» рассказывает, что неоэкспрессионистские работы исполнителя ролей Рэмбо и Рокки делают в залах Инженерного замка.
Русский музей выставил в залах Михайловского замка работы известного американского актера Сильвестра Сталлоне. Голливудская звезда, исполнитель главных ролей в культовых фильмах, как недавно узнала отечественная публика, еще и рисует. Живописные работы Сталлоне как бы наследуют экспрессионистские и неоэкспрессионистские традиции (сам автор рассказывает, что больше всего любит немецких художников, тех самых, что положили начало экспрессионистскому движению в живописи еще в первой половине ХХ века). Сильвестр Сталлоне рисует в духе «новых диких», чем-то похож на Отто Дикса, Ансельма Кифера и Георга Базелица, работы которых до 20 января еще можно увидеть в Главном штабе на выставке «Против света. Немецкое искусство XX века из коллекции Джорджа Эконому». Чем-то похожи работы Сталлоне и на Жана-Мишеля Баскию, самого дорогого художника 80-х, автора, принесшего с улицы в живопись граффити, чья экспрессия до сих пор поражает зрителей.
Русский музей преподносит экспозицию «Сильвестр Сталлоне. Живопись. 1975–2013» как «серьезную интересную выставку серьезного интересного человека» (Владимир Гусев, директор Русского музея). Работы Сталлоне и правда интересны: кто бы мог подумать, что американский актер за выплеском эмоций обращается к холсту и маслу и обращается с ними весьма умело. Это не лишенный романтического флера факт биографии, полный обаяния и вызывающий уважение.
На открытии выставки в Инженерном американец рассказал, что когда ему грустно, когда весь мир кажется бессмысленным, он идет в студию и рисует. Порой, на следующий день после написания картины, сам себе удивляется — ему не верится, что эти яркие, порой агрессивные, вещи сделал он сам. Живопись как терапия, как способ высказать то, что не поддается вербальному выражению, что сложно проговорить даже самому себе — вот что можно увидеть в Михайловском замке. Работы Сталлоне любопытны именно с этой точки зрения, они рассказывают, что за человек сыграл в тех боевиках, которые почти все мы видели.
С точки зрения истории современного искусства работы Сталлоне любопытными не кажутся. То, что актер доносит через свои картины, известно истории искусств уже полвека. От Русского музея уже никто не ждет серьезных исследовательских работ и аналитических выставок, команда музея выставляет на обозрение публики максимум того, что удалось найти, без всякого осмысления и рефлексии. Когда Русский музей занимался организацией выставки «Сильвестр Сталлоне. Живопись. 1975–2013», Владимир Гусев, вероятно, полагал, что раз в городе всего два крупных музея, а авторитет его собственной институции стремительно падает, — одна скандальная и экспериментальная выставка может помочь Русскому хотя бы привлечь публику. Если никто уже не идет в музей за смыслами, пусть горожане придут хотя бы на аттракцион. И здесь музейщикам не стоит недооценивать петербуржцев: они придут и поймут Сталлоне (выставка ведь действительно трогательная), но не забудут и не простят Русскому музею этот жест отчаяния.
