15 ноября 2016

Переводчик Дмитрий Гоблин Пучков — о блатной романтике Купчина, жабах из Волковки и ночных прогулках по Лиговскому

Публицист и автор пародийных переводов «Братва и кольцо» и «Шматрица» Дмитрий Гоблин Пучков провел детство в Купчине. В центре он почти не бывал и выбирался только в зоомагазин — за кормом для рыбок.

Дмитрий рассказал «Бумаге», как ловил жаб и головастиков из реки Волковки, как пил портвейн за 2 рубля и почему Петербург — единственный город, в котором он хотел бы жить. 

Фото: oper.ru

Какой была ваша первая квартира?

Я родился на Украине, в городе Кировоград. В 1969 году, когда учился во втором классе, мы с семьей переехали в Петербург. Жили в Купчино, в только что построенном «доме-корабле» на улице Бассейной. Позднее этот участок переименовали в улицу Турку. 

Квартира была трехкомнатная, вроде 62 метра. Жили там впятером: мать, отец и трое детей. Пока был ребенком, мне там было хорошо и просторно. Сейчас — уже не совсем.

Поскольку папа был военным, на какое-то время мы уезжали в ГДР. Там у нас была квартира с кухней в 20 метров — устанешь ходить от стола до раковины и обратно. Мать всё время жаловалась, что готовить страшно неудобно. На нашей кухне в Купчино с этим проблем не было: можно было, не вставая из-за стола, дотянуться до всего нужного.

Жили мы небогато, в доме никогда не было двух одинаковых предметов мебели. В основном всё было сделано руками отца. Большую часть детства у меня не было своей комнаты, спал на раскладушке. Когда старший брат закончил школу и отправился в военное училище, его комната перешла мне. 

В комнате стоял диванчик, на котором я спал. Возле дивана — огромный приемник, внутри приемника — проигрыватель, на котором я слушал пластинки. Рядом секретер. Между секретером и окном — отцовский верстак. Противоположную стену занимали книжные стеллажи — книг в доме было много, читать я научился задолго до школы и читаю до сих пор.

Новостройки в Купчине, 1972–1973 гг. / В. А. Каменский, А. И. Наумов. Ленинград. Градостроительные проблемы развития. Стройиздат. Ленинград. 1973 г.

Для ребенка Купчино, на мой взгляд, было очень хорошим местом. Наш дом стоял между двух школ, перед домом — стадион, там же куча спортивных площадок. Мы целыми днями гоняли в футбол, играли в баскетбол и волейбол. Неподалеку протекала река Волковка, в которой водились жабы, головастики, жуки. Поскольку я был суровым юным натуралистом, то постоянно всех их ловил и тащил домой. Дома всегда были аквариумы, террариумы, где жили рыбы, тритоны, головастики, лягушки и даже уж. Змеи — это был уже перебор, в один прекрасный день мать сказала, что уж сбежал, и змей у меня больше не было.

В центре города я практически не бывал и меня абсолютно не интересовало, что там. Я знал только, что на Московском проспекте есть зоомагазин, куда ездил на трамвае за кормом для рыбок. 

Кто окружал и чему научил вас тогда?

Вокруг проживало огромное количество сверстников. Только из нашего дома и пары домов рядом вместе со мной в армию ушло человек пятнадцать. Правда, все мои друзья были на год старше меня. Дело в том, что у моего брата был лучший друг, а у того — младший брат, на год старше. Я всегда дружил с ним и с его одноклассниками.

Позади нашего дома стояли хрущевки, куда людей переселяли из подвалов Лиговского проспекта. Там почти у всех либо кто-то сидел, либо кто-то сидит. Потом и мои сверстники подтянулись. У них там густо цвела блатная философия, обсуждались суровые понятия. Но нам такое было неинтересно и по таким вопросам мы просто не пересекались. Интересы у нас были совсем другие, блатная романтика никого не трогала. Что характерно, из тех ребят почти никто не дожил и до пятидесяти. 

Вид с дома 4 по улице Турку, 1983 г. / pastvu.com

С алкоголем у нас всё было хорошо. Бутылка портвейна стоила 2 рубля 2 копейки. Таким образом, когда ты выходил вечером во двор с рублем, назад могли занести на руках. Рядом была станция «Сортировочная»: там проводники продавали вино в разлив из-под полы. За 2 рубля наливали трехлитровую банку — и весь двор убирался в хлам. Именно так среди сверстников получилось немало алкоголиков и сильно пьющих.

Где лично вам хочется бывать постоянно?

После армии вместе с женой я перебрался в коммуналку в центр города — на улицу Старорусскую. Поскольку люблю ходить пешком, я там много гулял и разглядывал всякое. Это был уже финал Советского Союза, и выглядел центр не очень презентабельно: всё обшарпано и побито. В некоторых местах — будто немцев вышибли вчера вечером. 

С тех пор всё радикально поменялось. У меня есть знакомые, которые эмигрировали за границу. Когда приезжают в Петербург, сильно удивляются, насколько изменился и как хорошо теперь выглядит город. 

Уже 16 лет я живу в центре, на Лиговском проспекте, по-прежнему люблю гулять пешком, особенно по ночам. Так думается хорошо. Ежедневно болтаюсь по окрестностям, стараюсь выбирать разные маршруты. 

Лиговский проспект, 90-е годы / pastvu.com

Жить на Лиговском не особенно удобно. Адская скученность, машины некуда ставить. Почти во всех домах нет горячей воды, приходится пользоваться газовыми колонками. Но мне в центре жить нравится. 

А недавно купил изрядный кусок земли, построил себе дом. Надеюсь к Новому году туда заехать. Пока в жизни за городом масса непонятного, но, с другой стороны, тишина, свежий воздух.

Каких мест в городе вы стараетесь избегать?

Нелюбимых мест нет, есть места, в которых я просто не бываю, потому что мне там нечего делать. Например, на проспекте Ветеранов или на проспекте Просвещения – там для меня ничего интересного нет, заезжаю раз в пять лет случайно. Всё, что мне надо и с чем я работаю, расположено в центре.

Каким должен быть город, чтобы вы выбрали его для жизни?

Никаким. Кроме Питера мне нигде не нравится. Съездить, посмотреть — интересно. Я часто путешествую, езжу за границу. Реалии обыденной жизни местных сильно отличаются от того, что видят туристы, бегая вокруг достопримечательностей. Хорошо ли в Париже? Отлично. А на Манхэттене? Красота. Только если сесть в автобус и поехать в какую-нибудь Маленькую Италию, ты даже из автобуса не выйдешь. 

По работе часто бываю в Москве. В Москве безумное нагромождение не пойми чего, как будто ненормальный дома навтыкал как попало. Все эти бугры, холмы, кривые улицы вызывают удивление. Нормальный город, он плоский, а улицы — прямые. 

Если уезжать из Питера, то исключительно ради каких-то трудов и не навсегда. Я не хожу каждый день в Эрмитаж и Мариинский театр, но невозможность пойти туда в любой момент психологически меня угнетает. 

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, сообщите нам. Выделите текст с ошибкой и нажмите появившуюся кнопку.
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить
Все тексты
К сожалению, мы не поддерживаем Internet Explorer. Читайте наши материалы с помощью других браузеров, например, Chrome или Mozilla Firefox Mozilla Firefox или Chrome.