14 февраля 2018

Британец Маркус Годвин — о блинах на Масленицу, переходе в православие и попытке вывезти подругу из СССР

Британец в десятом поколении Маркус Годвин всю жизнь занимался музыкой и играл на ударных в лондонских группах. В 80-е он трижды бывал в Ленинграде, а в 2003-м вместе с группой окончательно переехал в Россию. После этого Маркус путешествовал и жил на два города.

Как Маркус пытался заключить фиктивный брак, чтобы увезти девушку из советского Ленинграда, за что не любит русские анекдоты, почему выбрал Петербург и как пришел к православной вере — в рассказе британца.

Возраст

58 лет

Род деятельности

Музыкант, переводчик, колумнист

В Петербурге

15 лет

Еще с детства меня интересовала Россия и Восточная Европа: была какая-то фиксация на этой территории, я изучал историю этих стран. Есть история о том, что один из моих предков, живший в XIV веке, был связан с православием. Мне кажется, это влияло на меня и мой интерес, пусть и на подсознании.

Однако впервые я попал в Россию совершенно случайно, когда она еще была Советским Союзом. В то время я жил в Лондоне, но у меня было много русских знакомых, которые разными путями смогли сбежать из СССР. Однажды они попросили меня приехать в Ленинград, чтобы вывезти оттуда их лучшую подругу, заключив с ней фиктивный брак. Эти люди горели идеей «свободного Запада».

Будучи авантюристом, я хотел приключений и сразу же согласился. Добившись въезда, я впервые приехал в Ленинград в 1984 году. Там мы с этой девушкой познакомились, стали друзьями, но вскоре мне пришлось уехать.

В Ленинград приезжал еще два раза: в 1985 и 1986 годах. Мы пытались всё устроить, но в итоге совершенно по разным причинам, в том числе из-за меня, нам не удалось заключить брак. Она так и не уехала.

Зато я увидел город, познакомился с его жителями. Ленинград немного отпугнул меня тем, как бедно здесь всё было устроено. И, конечно, на меня действовали пропагандистские статьи об СССР, в которых в те годы припоминали роман Оруэлла «1984».

Примерно в это же время я познакомился с француженкой: сначала мы жили в Лондоне, потом в Париже, Праге, путешествовали, завели детей. На протяжении всего этого времени я всё больше знакомился с русскими людьми и узнавал их культуру.

В 2003 году — я тогда был барабанщиком в построк-группе — мы приехали в Петербург на концерт. Там один из наших музыкантов познакомился с девушкой, влюбился и решил переехать сюда. И мы переехали с ним.

У меня была квартира на Английской набережной, и я увидел уже абсолютно другой город, не тот, что в 80-х. Мне здесь понравилось, и я решил остаться на несколько лет.

Правда, в нулевые я часто путешествовал, ездил во Францию к дочкам, а после событий 2014 года (начало конфликта с Украиной — прим. «Бумаги») я и вовсе жил на два города: Париж и Петербург. Только год назад я окончательно понял, что хочу остаться здесь навсегда.

Фото: Егор Цветков / «Бумага»

Чему вас научила Россия?

Когда я жил в Европе, зарабатывал много денег, но не всегда играл ту музыку, которую хотел: за нее не платили. Здесь я окончательно пришел к тому, что хочу показывать своей музыкой.

Помню, в нулевых меня очень поразило, как в Петербурге относятся к джазу и року. Люди действительно хотели это слушать, хотя в Европе направления теряли популярность. А в России они до сих пор на плаву.

В итоге в нулевых я записывался с «АукцЫоном», создавал свои проекты — например, The Noise of Time. Мы находили свое. Это мне понравилось, я захотел заниматься этим и дальше. Я до сих пор музыкант, положил на это свою жизнь, а здесь окончательно нашел свою стезю.

Сейчас для меня главные жанры — это бибоп-джаз и построк. Я до сих пор даю концерты. И то, что люди приходят и слушают меня на протяжении уже стольких лет, — прекрасно.

Живя здесь, я замечал, как всё постоянно улучшалось. Многим это не заметно, но по сравнению с тем, что было 15 лет назад, город очень изменился: не только внешне, но и внутренне.

Внешне очень вырос уровень жизни, а внутренне — сами люди стали рисковать и создавать что-то. Конечно, кризисы на это влияют: и в 2008-м, и в 2014-м я сам откладывал свои затеи в ящик. Но всё как-то быстро стабилизируется. Это учит адаптироваться, что помогает не только в плане финансов.

Фото: Егор Цветков / «Бумага»

Кто сыграл для вас важную роль?

За все эти годы было очень много людей, которые на меня повлияли. В основном это те, кто помогал мне пересмотреть мои ориентиры, с которыми я мог поспорить или что-то обсудить. В общем, очень образованные люди.

Наверное, наиболее важный друг для меня — это Глеб Глинка, муж Доктора Лизы (российской правозащитницы и главы организации «Справедливая помощь» Елизаветы Глинки, погибшей в декабре 2016 года — прим. «Бумаги»). Мы общались всего лишь шесть месяцев, но после каждого разговора — о политике, жизни, мироустройстве — я становился намного богаче.

Что вы хотели бы перенести из своей страны в Петербург?

Когда только переехал сюда, не мог даже ходить в кафе: не только из-за низкого заработка, но и из-за того, что обслуживание там было отвратительным. И я стал готовить сам — теперь это мое хобби. Я очень люблю кухни разных народов, но хороших тайских, индийских и китайских ресторанов в городе просто не найти. Больше всего не хватает их.

Из невозможного перевез бы только британский юмор. Я очень часто замечаю, что россияне меня просто не понимают в этом. Они рассказывают анекдоты, которые я терпеть не могу и считаю несмешными, а я иронизирую, причем часто над собой, а это принимают за чистую монету. У меня как у англичанина это глубоко заложено, я считаю такой вид юмора самым смешным: мои любимые примеры — это сериал «Офис» и комики из «Монти Пайтона».

Здесь можно долго объяснять, что же такое британский юмор. Можно сказать, что наиболее смешным кажется тот идиот, который похож на тебя и смеется над этим. Это нечто многоуровневое. А анекдоты — это заученная шутка без импровизации, без контекста, без зубов. Может, для кого-то смешно, но не для меня.

Фото: Егор Цветков / «Бумага»

Пять находок в Петербурге

1.

Православная вера

Меня давно тянуло к вере, хотя я и вырос в семье агностиков. Я знал, что мне не подходит ни протестантизм, ни католицизм. Православие я принял еще в Великобритании, но здесь окончательно поверил. Мой священник говорил, что на это требуется десять лет. Это трудно описать, я не фанатик, но именно здесь мне гораздо легче было познать веру.

2.

Блины с начинкой на Масленицу

Мне не приходилось долго привыкать к Масленице и к тому, что нужно есть именно такие тонкие блины, которые почему-то наполняют сметаной, икрой и ягодами. У нас есть схожий праздник — Shrove Tuesday, или «Жирный вторник», на котором все тоже едят блины. Но это панкейки, и в основном их поливают только обычным маслом.

3.

Неоднородность архитектуры

Я люблю старые здания, люблю Европу и ее архитектуру. Но в Петербурге у меня остаются не только позитивные ощущения, всё пробирается куда-то глубже. Это очень красивый, но строгий город: в нем мало человеческого. И это проявляется в самые разные времена: один и тот же дом может в разное время тебя отпугнуть и влюбить. Например, Чехия в этом плане более «мягкая», «сладкая», а Петербург — он двойственный, неоднородный.

4.

Петербург больше похож на Москву, чем говорят

Петербург всегда называют «культурной столицей» России. Но когда я стал чаще давать концерты в Москве, понял, что эти города схожи: культуры там не меньше, чем здесь, люди — по крайней мере, по драйву, схожи.

5.

Погода в Петербурге не похожа на погоду в Лондоне

Тоже стереотип, который остается в головах у петербуржцев. В Лондоне, на самом деле, всё по-другому: меньше дождей, нет снега, меньше ветра. Даже атмосфера там больше напоминает московскую, нежели петербургскую: как минимум нет ощущения печали.

Зачем вы здесь?

Как я уже говорил, остаться здесь окончательно я решил лишь год назад. Раньше долгое время думал, что у нас на Западе настоящая демократия, полная свобода. Я очень гордился своим британским паспортом. Но сейчас всё стало далеко не так, как тебе говорят в телевизоре, а гораздо сложнее. В Англии теперь ограничений еще больше, чем в России, просто всё очень хорошо сделано, и ты этому веришь.

Тем не менее не считаю, что теперь стал русским. Но я уважаю Россию, мне нравится здесь жить. Не хочется говорить, что здесь всё идеально, как не идеально и в Англии, которую по-прежнему люблю.

Мне нравится, что здесь я могу делать, что хочу, выражать свое реальное мнение без жесткой редактуры. Это лично мои ощущения. И из-за этого я и хочу здесь оставаться до конца.

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, сообщите нам. Выделите текст с ошибкой и нажмите появившуюся кнопку.
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить
Все тексты
К сожалению, мы не поддерживаем Internet Explorer. Читайте наши материалы с помощью других браузеров, например, Chrome или Mozilla Firefox Mozilla Firefox или Chrome.