«Бумага» и «МегаФон» продолжают рассказывать об актуальной петербургской музыке. #MegaFon_Vibe — это направление работы оператора с молодыми музыкантами. Например, МегаФон провел международный шоукейс на «Дикой мяте», пригласив продюсеров зарубежных фестивалей, чтобы продвинуть музыку российских исполнителей за границей.
На VK Fest МегаФон дал зрителям возможность пополнить лайнап фестиваля: за рэпера Flesh проголосовали более 111 тысяч. А на «Маятнике Фуко» и пикнике «Афиши» благодаря конкурсу оператора поклонники группы «Лауд», рэперов Салуки, Thrill Pill и T-Fest смогли лично пообщаться с артистами. В Сочи МегаФон не только предоставил высокоскоростной интернет для фестиваля Live Fest, прошедшего на высоте 960 метров, но и вновь вывел на сцену победителя зрительского голосования среди начинающих групп.
Два года назад петербургская рок-исполнительница Гречка выпустила дебютный альбом «Звезды только ночью». Его прослушали полтора миллиона раз, а певицу пригласили в эфир «Вечернего Урганта». С тех пор в музыке появилась мода на женскую лирику под акустическую гитару.
Как в Петербурге развивалась новая волна акустического рока, чем она похожа на песни советских бардов, почему песни о буднях школьниц стали так популярны и каких новых исполнительниц стоит послушать?
По просьбе «Бумаги» и #MegaFon_Vibe редактор раздела «Музыка» «Афиша Daily» Николай Овчинников поговорил с представителями новой рок-волны с лейбла «Холодные звуки», а также с Александром Ионовым, который занимается продвижением молодых музыкантов.
Откуда взялся интерес к новому женскому року
— А теперь поднимите руки те, кто любят девочек! — говорит со сцены Маша Непорожная, она же Нонконформистка, она же — одна из восходящих звезд нового акустического рока. В тесном петербургском клубе «Ионотека» битком. Так проходит фестиваль, посвященный году жизни лейбла «Холодные звуки» — главного по части женского акустического рока.
В январе 2018 года «Афиша Daily» написала о певице Насте Ивановой (она же Гречка), уроженке Кингисеппа, которая за полгода превратилась в инди-звезду. Обладательница громкого и яркого голоса, со своими нехитрыми песнями под гитару, бас и барабаны она собирала почти тысячные залы. Она пела о привычных буднях 18-летних — «падик-вписка-винишко».
Впрочем, от образов как героинь песен, так и слушателей сама Гречка была далека: «Какая винишко-тян? <…> Я не пью вино, моя одежда из секонда, мы с друзьями понтуемся, кто дешевле оделся. Нет, не винишко-тян, вообще не винишко-тян!» — говорила она тогда.
В мае 2018 года уральская певица Лиза Монеточка Гырдымова выпустила альбом «Раскраски для взрослых», где тихо пела примерно о тех же буднях, только чуть посложнее.
В июле 2018 года Земфира в разговоре с пользователями своего паблика «ВКонтакте» раскритиковала обеих: Гречку — за внешность, Монеточку — за голос. Показательно, что на популярности Гречки и Монеточки это никак не сказалось, а единственным последствием этой истории стал мем.
Иванова и Гырдымова тогда дружили. «Она [Гречка] понимает мои проблемы, мои страхи, или, наоборот, то, от чего я кайфую. Сложно представить человека, который понял бы это настолько сильно. И возраст у нас примерно одинаковый. И наши карьеры складываются немного похожим образом, — то есть имеют общие основные точки», — говорила тогда о Гречке Монеточка.
Карьеры обеих в итоге сложились по-разному. Монеточка теперь большая звезда, записывающая злободневные песни о горящей России и инфошуме. Гречка ударилась в творческие поиски: от акустики к электронике и обратно — и, кажется, немного потерялась. Зато с точки зрения влияния всё наоборот: наследниц Монеточки пока не видно, зато Гречка открыла дверь другим девушкам с гитарами и приземленными сердечными песнями.
Еще 2018 год стал годом «Пошлой Молли». Харьковская банда электропанков, напомнившая слушателям о формуле «секс, наркотики, рок-н-ролл», открыла путь для десятка подобных групп, которые смешивают рейв и рок и поют всё о тех же низменных материях: употребление веществ, беспорядочные половые связи, сопряженные с кошмарной объективацией женщин. Кстати, Монеточка и Гречка впервые встретились на их концерте.
Новые исполнители 2019 года — это реакция и на популярность Гречки, и на истерию по «Пошлой Молли». Перспективные новички отталкиваются от творчества первой и пишут музыку наперекор песням вторых. Музыка 2019 года — это всё те же задушевные песни под акустику, в которых агрессия сведена к минимуму, а публика на концертах улыбается и пляшет.
Так происходит и на концерте Марии Непорожной, или Нонконформистки. Она сама постоянно улыбается со сцены. Непорожная с юношеской непосредственностью поет об экзистенциальном кризисе («небо киснет от бреда, который внутри меня виснет») и вере в лучшее, несмотря ни на что («заткнись и верь»), ранимости («можешь бить меня, пока я не достигну дна»). Она не выплескивает свой гнев в зал, а просто делится эмоциями. В этом — отличие как Непорожной, так и ее соратниц, от той же Земфиры.
Мария Непорожняя рассказала «Бумаге», что больше не пишет песен, которые не связаны с ее реальной жизнью, — таких как «Стокгольмский синдром» («люблю насилие ментально и физически, включи Егора Крида и бей меня по личику»). «Во время исполнения я чувствую, что играю роль, а не делюсь своим внутренним состоянием. Новый альбом будет полностью построен на моем детстве и настоящем. Это будет скорее не повествование, а описание эмоций и состояний — как импрессионизм в литературе, только в музыке».
Чем песни школьниц напоминают тексты советских бардов и почему они становятся популярными
— Самое интересное в феномене жанра пост-бард — это то, что раньше в России подобным «нытьем» занимались взрослые мужики-диссиденты на кухнях, — рассказывает Александр Ионов, основатель клуба «Ионотека» и лейбла Ionoff Music. — Все эти Галичи, Высоцкие, Окуджавы. Вся эта вечная гламуризация алкоголизма и кухонное упадничество под грифом «СССР — тюрьма народов». А сейчас похожее происходит с 15-летними девочками, — только они поют не об Иосифе Сталине, который сослал их в кровавый ГУЛАГ, а о том, что мальчик под амфетаминами не хочет их любить. Зато пьют, похоже, не меньше фанатов Высоцкого. Это очень смешно, я считаю. Такой вот круговорот.
Александр Ионов методично выпускает десятки дисков новой рок-музыки каждый год. Многие из его артистов уходят в небытие, но если кто-то и задерживается, то надолго.
Гречку тоже открыл Ионов. «Самая его лучшая черта — то, что он взрослый, но уважает молодежь. Он открыл лейбл Ionoff Music, организовывает выступления молодым музыкантам, ищет алмазы среди камней», — говорила Иванова об Ионове полтора года назад.
С ним же она вышла на сцену «Вечернего Урганта». Потом их пути разошлись. Как впоследствии рассказывал Ионов, он «понял, что не заточен для общения со всеми этими „высшими кругами общества“»:
— Я помню, как [на «Кинотавре»] Гречка бежала бухать с Бондарчуком, а я просто шел погулять по пляжу. Ну о чем я буду говорить с Бондарчуком? Ну о чем, действительно? Если бы Бондарчука на сочинском пляже съела бы стая диких собак, я бы еще потусил, а так, скучно всё это.
Теперь, говорит Ионов «Бумаге», его миссия — предоставить стартовую площадку молодым исполнителям, ввести их в «круговорот музыкального бизнеса»:
— Два года назад вокалистка [популярной московской группы] «Комсомольск» выступала на сцене «Ионотеки» в составе другого, неизвестного коллектива, а сейчас ее фото повсюду — каждый начинает где-то, это совершенно нормально.
Как петербургский лейбл начал развивать молодых артистов
Новые исполнительницы уже вышли из андерграунда и движутся к многотысячным залам и топам стриминговых сервисов. Скажем, у Алены Швец осенью тур по немаленьким клубам России и Беларуси. В ее паблике почти 150 тысяч подписчиков: уже больше, чем у Гречки, и всего в четыре раза меньше, чем у «Пошлой Молли». А еще год назад про Швец не знал почти никто.
Швец недавно исполнилось 18. Она родилась в Челябинске. Первый альбом у нее вышел в июле 2018 года и назывался «Вписка на балконе». Тематика соответствовала названию — это песни о досуге (и усталости от всего, кроме него) поколения Z. Без пошлостей и бахвальства. Это очень громкие и эмоциональные песни, спетые под минималистичный аккомпанемент.
При этом Швец о чем поет — тем и живет. Ее инстаграм — это всё те же крыши, подъезды, кирпичные стены, портреты на бледном фоне, которые проглядывают в ее текстах: «Я бросила школу, сожгла тетрадки и портфель и закурила сигарету, залила ее портвейном» или «И где-то в три ночи, в парадной босиком два ненормальных человека танцевали Rock’n’Roll!»
За модой на новую акустику стоит лейбл «Холодные звуки», появившийся в Петербурге год назад. Его создал человек, скрывающийся под ником Ice Cold (известно, что его зовут Максимом). В конце 2017 года он начал вести паблик «пост-бард», посвященный акустической музыке. Благодаря ему он встретил большинство из 20 артистов, которые сейчас работают с лейблом: они писали ему, предлагали свои песни. Вскоре пошли первые концерты, совместные тусовки.
— Чем дальше, тем больше это становилось похоже на семью, и назревали перемены, — рассказывает он «Бумаге». — Мне хотелось, чтобы мою любимую музыку слушали и ценили везде, а просто концертов и чатиков «ВКонтакте» было явно недостаточно, поэтому жизнь сама подтолкнула к решению создать лейбл.
Денег с концертов и прослушиваний, по его словам, хватает на то, чтобы отдавать «львиную долю ресурсов» обратно в дело, иметь свою студию, постепенно закупать оборудование и нигде больше не работать.
— Понятно, что уровень дохода артистов сильно различается, но мы стараемся в пределах разумного жить по принципу «от каждого по возможностям и каждому по потребностям», — говорит основатель лейбла.
Максим Ice Cold настаивает, что продукцию «Холодных звуков» слушают не только школьники. Их аудитория — это люди «15–20 лет», но при этом у каждого артиста она своя. Например, «Нежность на бумаге» и «Эйзо» слушают те, кто постарше. А певицу Маяк и Алену Швец — наоборот. Но при всех различиях у слушателей лейбла есть кое-что общее: «Нас слушают те, кому грустно».
Продукция «Холодных звуков» — это не исключительно девичьи песни под гитару. Например, есть группа «Разрыв Йогурта», поющая вполне себе поп-музыку с вокодером (устройством, искажающим голос) и синтезаторами, или фолк-панки «Егор не помню». Но главное направление лейбла — акустический женский рок.
Интересно также, что в списке вдохновителей большинства этих исполнительниц нет ни Гречки, ни, скажем, Янки Дягилевой. Алена Швец говорит, что ее вдохновляли фолк-группа Fleur, Земфира, «Заходи на чай» и украинская r’n’b-певица Dakooka. У исполнительницы «Нежность на бумаге» в аудиозаписях во «ВКонтакте» та же Dakooka, а также поп-рок-группа «АлоэВера» и Аврил Лавин — исполнительницы, показавшие, что в лирике женщины могут демонстрировать и смелость, и ранимость. Мария Непорожняя рассказывает «Бумаге», что «недавно вернулась к истокам» и начала переслушивать ту же Аврил Лавин, а также Рианну, Адель, Кристину Агилеру. Всё это — относительно популярная и в целом безобидная музыка.
Почему новый акустический рок так популярен и почему тексты в нем важнее музыки
Новому акустическому року свойственна четкая гендерная идентичность: большинство его представителей — девушки. За рубежом так вообще происходит со всей гитарной музыкой: ее главные представители — это певица Snail Mail, Фиби Бриджес или Soccer Mommy.
— Порой прослеживалась ситуация, что смазливые мальчики набирали популярность стремительнее, при этом не двигаясь вперед именно в творческом плане. Но эта несправедливость решается временем. Душа побеждает оболочку, — говорит «Бумаге» Швец о гендерных стереотипах в индустрии.
Новая акустика — это еще и про свободу от стереотипов. Не пропагандируя ничего в своих песнях, эти исполнительницы поют о том, что для любви не может быть ограничений. При этом речь именно о любви, а не о грязи. Новая акустика — это безобидная музыка, даже когда в текстах речь идет об избиении соперницы или иных формах вербального и невербального насилия.
Максим Ice Cold считает, что такая музыка «зашла на очень актуальной до сих пор волне на искренность, которая прошлась по вакууму, оставшемуся после практического вымирания русской песенной культуры». При этом, добавляет Ice Cold, именно акустическая гитара — не ключевой момент: «Скорее, нужно отметить, что из-за бедности музыкального сопровождениям исполнители вынуждены писать песни гораздо более цепляющими, чтобы влюбить в себя слушателя».
Александр Ионов полагает, что большинство СМИ задыхаются от отсутствия интересного контента и вынуждены спускаться в андеграунд в поисках новых сюжетов:
— То же самое можно сказать о фестивалях, которые последние время всё чаще уходят от проверенных временем форматов и выпускают на сцену достаточно «непричесанных» артистов. В то же время получается такой замкнутый круг, потому что именно из этих новичков создается будущая музыкальная элита, которая неизменно со временем станет невыносимой и на смену ей придет следующая волна «свежих» артистов.
Новых Гречек Ионов не ждет и не ищет: «Я только что записал достаточно жесткий альбом самарской no wave группы „Досвидошь“, где по иронии судьбы все темы Гречки о наркотиках и алкоголизме доведены до полнейшего катарсиса. Я по-прежнему остаюсь в своей нише андеграунда, откуда, собственно, и появилась в свое время Гречка, которую так полюбили народные массы России».
В чем причины популярности нового женского рока? Во-первых, музыка. Она может быть сколь угодно простой, но эти песни сложно выкинуть из головы: скажем, «Стокгольмский синдром» Нонконформистки, «Соперницу» Швец или «Утро» Рыжей — еще одной представительницы «Холодных звуков». В этих песнях есть прилипчивость ранней Монеточки.
Во-вторых, лирика для этих исполнительниц даже важнее песен. Такие песни мог бы написать кто угодно из их целевой аудитории — под этими строчками может подписаться каждый из слушателей. Ролевая модель лирической героини тем привлекательна, что очень доступна.
В причинах популярности кроется и главная опасность. Аудитория, как и артист, растут, и могут потерять друг друга. Ice Cold также считает, что популярность непредсказуема:
— Вероятно как то, что исполнитель взрастит свою аудиторию преданной на всю жизнь, так и то, что он внезапно уйдет в рэп и начнет писать совершенно для других людей.
Но при этом, говорит он, сейчас надо просто «расслабиться и творить».
