В издательстве «Альпина нон-фикшн» вышла книга журналистов Майкла Вайас и Хасана Хасана «Исламское государство. Армия террора». Авторы не один год работали репортерами в Сирии и Ираке. На основе личного опыта и многочисленных интервью с бывшими военными и представителями разведслужб США они пытаются понять, что представляет собой ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России), откуда взялась эта группировка и каковы ее истинные цели.
«Бумага» публикует отрывок из первой главы книги «Отец-основатель», в которой идет речь о предшественнике Абу Бакра аль-Багдади (объявившего о рождении Исламского государства) — Абу Мусабе аз-Заркави. Авторы рассказывают, как последний пришел от алкоголя, наркотиков и сутенерства к салафизму, учению за возвращение к библейской чистоте, а потом — через советско-афганский конфликт — к международному терроризму, организации «Единобожие и джихад» и, вероятно, связям с «Аль-Каидой».
«Вперед, мусульмане, за свою страну. Да, ведь это ваша страна. Вперед, потому что Сирия не принадлежит сирийцам, а Ирак не принадлежит иракцам», — 28 июня 2014 года, в первый день Рамадана, Абу Бакр аль-Багдади, ставший к тому времени халифом Ибрагимом, объявил о конце ИГИЛ и рождении Исламского государства. Он вещал с кафедры Великой мечети аль-Нури в Мосуле — городе, захваченном несколько дней назад его боевиками. Будучи по рождению иракцем, аль-Багдади упразднил гражданство. По его мнению, не было больше ни народов Плодородного полумесяца, ни народов всего остального мира. Всему на смену пришло Исламское государство. Более того, все человечество можно было отныне разделить на два «лагеря». Первый — «лагерь мусульман и моджахедов [священных воинов]», а второй — «лагерь евреев, крестоносцев и их союзников». Стоя там, одетый в черное, аль-Багдади представлял себя наследником средневекового халифата и воплощением духа своего героического предшественника Абу Мусаба аз-Заркави. Тот изъяснялся в основном в тех же революционных терминах и почитал ту же самую мечеть, в которой Абу Бакр aль-Багдади возвестил о том, что 11-летний процесс воплощения в жизнь его смутного замысла, наконец, завершен.
Мальчик из Зарки
Зарка — грязный, промышленный город, расположенный в Иордании примерно в 40 км северо-восточнее Аммана. До того как самый известный его сын сделал название города своим псевдонимом, он был известен как описанное в Библии место известного сражения Иакова с Богом, а также как место, где находится аль-Разейфах, старейший лагерь палестинских беженцев в Иордании. Ахмад Фадиль Наззал аль-Халайла, как звали при рождении аз-Заркави, происходил не из семьи, не знающей своей национальности, а из клана Бани Хасан, бедуинов, проживающих на Восточном берегу реки Иордан и известных своей преданностью Хашимитскому королевству. Отец аз-Заркави был мухтаром, старейшиной деревни, уполномоченным муниципальными властями выступать судьей в местных спорах, хотя его сыну больше нравилось участвовать в них. Аз-Заркави оказался бесперспективным полуграмотным учеником, он с трудом и множеством ошибок писал по-арабски и в 1984 году (когда умер его отец) бросил школу, после чего сразу же окунулся в криминальную жизнь. «Он не был крупным мужчиной, но он был смелым», — рассказывал позже репортеру New York Times один из двоюродных братьев аз-Заркави.
Он пил, нелегально торговал алкоголем. Находятся и те, кто утверждает, что он был сутенером. Cвой первый тюремный срок Заркави получил за хранение наркотиков и изнасилование.
Аз-Заркави оказался бесперспективным полуграмотным учеником, он с трудом и множеством ошибок писал по-арабски и в 1984 году (когда умер его отец) бросил школу
Обеспокоенная тем, что ее сын спускается в преисподнюю, откуда ему никогда не выбраться, мать аз-Заркави, Ум Сейел, записала его на религиозные курсы в мечеть Аль-Хусейна в Аммане. И это изменило все. Вера вытеснила из него тягу к беззаконию, хотя результат оказался не таким, на который надеялась Ум Сейел. Именно в этой мечети аз-Заркави впервые открыл для себя салафизм — учение, которое в своей современной форме выступает за возвращение к библейской чистоте и традициям пророка Мухаммеда. Салафиты считают, что западная демократия и современный характер общества не только принципиально несовместимы с исламом, но и отравляют арабскую цивилизацию, которая после Первой мировой войны погрузилась в состояние застоя под влиянием незаконных и «отступнических» режимов, правящих в Египте, Иордании и Сирии. Наиболее радикальные салафиты объявили себя приверженцами джихада — это арабское слово означает «борьбу» и имеет множество смысловых оттенков. Но после того, как в 1979 году СССР вторгся в Афганистан, основным его значением стало «вооруженное сопротивление».
Обстановка в Хайятабаде
Хайятабад — небольшой город в Пакистане в предместье Пешавара, расположенный у Хайберского прохода, по которому многие империи входили в Афганистан, а затем покидали его. В конце 1980-х он стал своего рода Касабланкой советско-афганской войны, которая уже близилась к своему завершению. Это был город вечного ожидания, город, где строили планы; город, кишащий солдатами, шпионами, торговцами, жуликами, военачальниками, контрабандистами, беженцами, спекулянтами, а также ветеранами и преисполненными отваги священными воинами.
Хайятабад — небольшой город в Пакистане в предместье Пешавара, расположенный у Хайберского прохода, по которому многие империи входили в Афганистан, а затем покидали его
Там же находился оперативный штаб Усамы бен Ладена, одного из отпрысков владеющей миллиардами семьи из Саудовской Аравии, занимавшегося созданием своей организации, «Аль-Каиды». Наставником бен Ладена в то время был один из ведущих хайятабадских исламских теоретиков, палестинец по имени Абдулла Аззам, опубликовавший в 1984 году книгу, которая стала своего рода манифестом афганских моджахедов. В ней утверждалось, что мусульмане обязаны изгонять захватнические и оккупационные армии со своих священных земель. Его собственная родина была оккупирована израильскими войсками, и Аззам призывал к тому, чтобы все мусульмане, а не только афганцы, сражались с Советской армией. Как и аль-Багдади десятилетия спустя, он взывал к моджахедам всего мира, чтобы те присоединились к борьбе против неверных. Не агитируя прямо за создание международного халифата, Аззам тем не менее считал Афганистан именно тем местом, где на руинах коммунистической власти может быть создано жизнеспособное исламское государство. Ведь эта война была самой чистой c идеологической точки зрения, без присутствовавшего в палестинском конфликте коктейля из светского национализма Ясира Арафата и терроризма ленинского типа Карлоса Шакала.
Поэтому, когда Аззам переехал в Пешавар, он и бен Ладен организовали там прибежище для прибывающих «афганских арабов» (так называли иностранных моджахедов), которые были готовы вести священную войну, но не знали, как и с чего начать. Вместе они основали «Мактаб аль-Хадамат» — организацию в поддержку афганского сопротивления, руководство которой осуществлялось из личной резиденции бен Ладена. Если считать Аззама Марксом, великим философом, который сформулировал концепцию новой революционной борьбы и привлек к реализации своих идей последователей, то бен Ладен был его Энгельсом, состоятельным отпрыском богатой семьи, оплачивавшим его счета, пока господин корпел над текстами, которым предстояло изменить мир.
Вместе они основали «Мактаб аль-Хадамат» — организацию в поддержку афганского сопротивления, руководство которой осуществлялось из личной резиденции бен Ладена
Около 3000 «афганских арабов» прошли через этот джихадистский центр, где им предоставляли еду, деньги и кров, а также помогали ассимилироваться в Северо-Западном приграничном регионе. Через «Мактаб аль-Хадамат» прошли также многие миллионы долларов, и большая часть этих денег поступала от бен Ладена и Аззама, но некоторая часть — от правительства Саудовской Аравии, с которым бен Ладен имел прочные связи через строительную империю своей семьи. И именно здесь многие из известных международных террористов обзавелись полезными контактами.
В конце концов Аззам и его ученик рассорились, и произошло это по вине бен Ладена, который сблизился с другой знаменитостью, восходившей тогда на джихадистском небосклоне, — Айманом аз-Завахири, египетским хирургом, который летом 1980 года проработал в Пакистане три месяца по линии общества «Красного полумесяца» и даже совершал кратковременные поездки в Афганистан, дабы увидеть войну собственными глазами. Вскоре аз-Завахири обрел мировую известность, когда его арестовали и подвергли пыткам за предполагаемое участие в убийстве египетского президента Анвара Садата. Он был эмиром джихадистской группировки «Джамаат аль-Джихад» («Исламский джихад»), которая пыталась совершить в Каире государственный переворот и установить там исламскую теократию.
После освобождения в 1986 году аз-Завахири вернулся в Пешавар, чтобы возобновить работу в одном из госпиталей «Красного полумесяца» и перестроить «Аль-Джихад». К тому времени его салафизм стал более экстремистским; он увлекся идеями такфиризма — движения, которое обвиняет мусульман в неверии и предлагает карать за это смертью. Таким образом, дружеские отношения, установившиеся между аз-Завахири и бен Ладеном, привели к прямому столкновению с Абдуллой Аззамом, выступавшим против того, чтобы мусульмане убивали друг друга. Что касается Аззама, то он считал, что истинной целью джихадизма является атеистический и развращенный Запад, к которому, несомненно, принадлежит и Израиль. Аз-Завахири и Аззам ненавидели друг друга и боролись за внимание и благосклонность бен Ладена. Но главное, за что они боролись, — это его деньги.
К тому времени его салафизм стал более экстремистским; он увлекся идеями такфиризма — движения, которое обвиняет мусульман в неверии и предлагает карать за это смертью
В конце ноября 1989 года Аззам и два его сына были убиты взрывом бомбы, заложенной у дороги и уничтожившей машину, в которой они ехали в мечеть. (В этом теракте обвиняли многих — от КГБ, спецслужб Саудовской Аравии и ЦРУ до бен Ладена и /или аз-Завахири.) Но еще до этого Хузейфа, один из сыновей Аззама, встретил в аэропорту Пешавара группу моджахедов, состоявшую в основном из иорданских «афганских арабов». Они приехали, чтобы сражаться с армией СССР, которая все еще не вышла из Афганистана. Одним из прибывших был аз-Заркави.
Клаузевиц для террористов
Весной 1989 года Абу Мусад аз-Заркави направился из Хайятабада на восток в афганский город Хост и прибыл туда как раз вовремя, чтобы увидеть окончательное поражение Советской армии. Но, вместо того чтобы вернуться в Иорданию как человек, пропустивший священную войну, он остался в Северо-Западном приграничном регионе, где завел полезные контакты с теми, кто решал судьбу постсоветского Афганистана. Среди них были брат Халида Шейха Мухаммеда, организатора теракта 11 сентября, и Мухаммед Шобана, издававший джихадистский журнал «Аль-Буньян Аль-Марсус» («Неприступная святыня»). Несмотря на его неважный арабский, благодаря рекомендациям уважаемых духовных лиц аз-Заркави был взят в этот журнал корреспондентом. Там он встретился со своим будущим зятем, Салахом аль-Хами, иордано-палестинским журналистом, связанным с «Аль-Джихадом», журналом организации Абдуллы Аззама. Аль-Хами потерял ногу, наступив на противопехотную мину в Хосте. Позже он рассказывал, как, лежа в госпитале, жаловался на то, что такому калеке, как он, никогда не найти жену, и тут аз-Заркави предложил ему жениться на одной из его сестер. Она приехала в Пешавар на свадьбу, и после этого события осталась видеозапись, на которой присутствует аз-Заркави. Это его видео было единственным до апреля 2006 года, когда иракская «Аль-Каида» распространила пропагандистский ролик, в котором ее командир, одетый в черное, строчил, подобно Рэмбо, из автомата.
Среди них были брат Халида Шейха Мухаммеда, организатора теракта 11 сентября, и Мухаммед Шобана, издававший джихадистский журнал «Аль-Буньян Аль-Марсус»
По словам аль-Хами, репортажи аз-Заркави представляли собой в основном интервью с ветеранами советско-афганской войны, благодаря которым он словно проживал ее сам. А по ночам он заучивал наизусть Коран.
Через несколько месяцев Аль-Хами с женой вернулись в Иорданию, а его шурин остался, чтобы принять участие в начинающейся в освобожденном Афганистане гражданской войне. Он связал свою судьбу с пуштунским военачальником Гульбеддином Хекматияром, который с перерывами занимал пост премьер-министра в Кабуле до тех пор, пока его администрация не была свергнута талибами, после чего Хекматияр бежал в Иран. Дни аз-Заркави как собирателя чужих рассказов о войне подошли к концу. Ему хотелось написать собственный рассказ.
Он побывал в нескольких тренировочных лагерях на афгано-пакистанской границе, в том числе и в «Сада аль-Малахим» («Эхо битвы»), который был своего рода фортом Дикс «Аль-Каиды». Именно здесь Рамзи Юзеф и Халид Шейх Мухаммед разрабатывали планы атак на Всемирный торговый центр. Как писала в своей книге «Мятежный Ирак: аз-Заркави и новое поколение» (Insurgent Iraq: Al-Zarqawi and the New Generation) Лоретта Наполеони, бывший телохранитель бен Ладена Назир Ахмад Назир Абдалла аль-Бахари, рассказывая о лагерной жизни, говорил о трех этапах подготовки. Первый — «изучение» — длился 15 дней, и в течение этого времени новичок подвергался «психологическому и моральному истощению»: это, по всей вероятности, позволяло отделить слабых от истинных воинов. Второй этап — «период военной подготовки» — продолжался 45 дней. Сначала новобранца обучали владению легким вооружением, затем использованию переносных зенитно-ракетных комплексов, и, наконец, он проходил курс картографии. В третьем, заключительном, периоде изучалась «тактика ведения партизанской войны». Целая программа — ну просто Клаузевиц для террористов!
