В Петербурге дважды напали на Александра Виноградова — главу общества защиты прав потребителей «Потребнадзор», который устраивает рейды против незаконной торговли. Первый раз его атаковали у торговой точки, второй — у парадной его дома. У Виноградова в двух местах сломана нога.
Александр говорит, что замечал во дворе дома подозрительных мужчин, а недавно нашел свою машину сожженной. Одно из нападений снято на видео, но Виноградову пока не удалось добиться возбуждения уголовного дела. В его поддержку у главного управления МВД проходят пикеты.
Активист рассказал «Бумаге» о нападениях, реакции полиции и возможных причинах происходящего.
— До нападений вам поступали какие-либо угрозы?
— Угрозы мне поступают практически при каждом рейде [по точкам незаконной торговли]. Я к этому, в общем-то, уже привык, потому что в большинстве своем это слова и не более того.
— Когда на вас напали первый раз?
— Тенденция на физическое устранение меня стала заметна 15 августа. Мы [с другими активистами] подъехали на Гражданский проспект, 17, где стоят незаконные павильоны. Там на меня спланировано, на камеру, напали с ножкой от стола, в которую был вкручен большой железный болт. Меня пытались ударить по голове, судя по траектории замаха, но я увернулся и достал газовый пистолет. Припугнул — и нападавшие убежали.
Удар пришелся по руке — там гематома. [Нападавшие] мне лишь сказали, что я зря трогаю их объекты, ведь «будет очень больно». Мы вызвали сотрудников правоохранительных органов на место; было порядка 25–30 вызовов, но никто не приехал.
В итоге мы сами нашли [в урне] эту палку, которой меня били, и аккуратно упаковали ее, чтобы можно было снять отпечатки. Только когда мы сами приехали к главку ГУ МВД, чтобы подать заявление о нападении, покушении на убийство, началась проверка.
19 августа на Гражданском проспекте мы встретили человека, который на меня напал. Вызвали полицию, его задержали. Но после этого, за 15 дней, никакого уголовного дела возбуждено не было.
— Вы рассказывали, что после этого видели подозрительных людей в своем дворе.
— Да, четыре дня подряд [с 24 августа] неизвестные молодые люди стояли в моем дворе и чего-то ждали: с 10 утра до 16 часов дня дежурили на одном и том же месте. Это было настолько явно, что мне в голову даже пришла мысль, что караулят не меня. Пощелкал ключами от машины, будто выхожу к ней, — никакой реакции не было.
Я позвонил в полицию, попросил их проверить молодых людей. Совпадение или нет, но ровно через десять минут после моего звонка в МВД, еще когда никто не приехал, молодые люди ушли.
Потом заметил, что у меня спущено колесо на машине. Я открутил колпачок, который всегда черный и из-за которого остаются следы на руках, — он был будто очищенный, следов не оставлял. Я накачал колесо, съездил в шиномонтаж. После этого на меня напали [во второй раз].
— Как произошло второе нападение?
— Мне повезло. Я подходил к [своей] парадной и боковым зрением увидел, что мне в голову что-то летит. Как позже стало понятно, это что-то вроде монтировки-гвоздодера. Я успел воспользоваться своим газовым пистолетом: одному из трех [нападавших] выстрелил прямо в лицо на расстоянии 15 сантиметров. Но мне пришлось поставить руку, чтобы защититься от удара, и пистолет выпал.
Дальше я оббежал машину, они меня догнали и повалили, стали бить. Монтировкой ударили раз восемь: по руке, ногам и телу. Я кричал, потому что понимал, что важно привлечь внимание. Они мне говорили: еще раз на Просвещения, 87 появишься — вообще убьем.
Мне не кажется, что меня пугали или что-то подобное: как говорят мои информаторы, меня хотели сделать инвалидом. По словам источников, цель не в том, чтобы я перестал ходить по точкам, а чтобы ездил по ним в коляске. Я ведь увернулся от первого удара монтировкой, который летел в височную часть, — если бы он прилетел, то навряд ли бы я выжил.
Меня доставили в Елизаветинскую больницу. У меня сломана левая нога в двух местах, в перспективе рассматривается операция на колене. На руках, теле, правой ноге большие следы от монтировки, гематомы.
Это нападение было под видеокамерами, установленными на доме. Надеюсь, мы в ближайшее время достанем запись. Пока [как мне известно] эти видео изъяты полицией.
— Что происходит на Гражданском проспекте и проспекте Просвещения и почему вы считаете, что нападения связаны именно с торговлей там?
— Я называю организаторов незаконной торговли ОПГ, потому что по-другому их никак не назвать. Организаторы незаконной торговли на Гражданском проспекте и проспекте Просвещения — это ОПГ, которая, как мы выяснили в ходе рейдов и от наших информаторов, незаконно ставит павильоны на территории Калининского, Выборгского и Приморского районов, а потом сдает их арендаторам, получая деньги.
У каждого дома есть своя придомовая территория, находящаяся в собственности жильцов, — у кого-то больше, у кого-то меньше. ОПГ занимается тем, что приезжает, спиливает заборчик, который стоит на этой территории, и ставит туда торговый павильон. Когда жители начинают возмущаться, они не реагируют и отправляют в суд [для разбирательства], до которого те в основном не могут дойти из-за бездействия полиции.
Районные администрации признают, что территория занята незаконно, отправляют запросы в МВД. Но полиция ничего не делает. Так что мы проводим свои рейды, на которых фиксируем на видео факт незаконной торговли. Это мешает бизнесу: например, когда мы приходим с эфиром на самый жирный кусок торговцев — на Просвещения, 87, где находится пять павильонов рядом с пунктом полиции, продавцы хотя бы на время закрываются.
Ранее мы также добились закрытия незаконных павильонов на проспекте Науки, 18, обклеив их стикерами «На Беглова нет надежды» и подобными. Там была шаверма, работающая 24 часа в сутки, и ларек с овощами, на которые жаловались жильцы. Но эти объекты приносили деньги, а мы, получается, лишили ОПГ нескольких сотен тысяч рублей.
Повторюсь: конфликтов у меня много, но у этих нападений явная тенденция. Что показательно, недавно во «ВКонтакте» зарегистрировали группу против меня [с 4 подписчиками]: мол, я взяточник и «покрыватель незаконной торговли». Там опубликовали видео первого нападения, снятое от лица нападавшего. То есть понятно, кто ведет эту группу.
— Вы зарабатываете на своих рейдах?
— Нет. Мы не зарабатываем деньги, а поднимаем проблему. Я руководитель общества защиты прав потребителей «Потребнадзор» с 2011 года. Раньше помогал тем, кому не меняют продукты и так далее. В последние полтора года я консультирую по поводу покупки больших объектов недвижимости: заводов, складов. Мой заработок в основном состоит из этого.
— «Московский комсомолец» в 2018 году писал, что вы якобы стали активнее заниматься борьбой с незаконной торговлей после того, как не смогли договориться со Смольным. Там приводится цитата одного из незаконных торговцев, что он якобы платит вам. Вы можете это прокомментировать?
— Я хотел подать в суд на «МК в Питере» из-за этой статьи, ведь это заказной текст и там много несостыковок, но потом остыл. Обращался к главному редактору, но он не добавил туда мои комментарии. В итоге я делал часовой видеоразбор, где объяснял ошибки в материале.
Если коротко: я действительно [в 2014–2016 годах] работал в государственном Центре повышения эффективности (ЦПЭИГИ) и сносил незаконные объекты. Нам ничего не платили, но мы получали металлические конструкции, которые потом продавали. Там я поставил работу так, что сносил эти ларьки по факту за счет самих незаконных торговцев, мы были на самоокупаемости. Чтобы понимать контекст: остальные получали за это плату и еще продавали металл.
В дальнейшем мы действительно отказывались сносить некоторые объекты, но потому что это были трехэтажные кирпичные здания, мы бы ушли в минус. Двухэтажные дома, например, мы иногда брали, если [продажа строительных отходов] окупала затраты. У нас были «плюсовые доходы», но мы тратили их на инструменты и бензин, которые тратили на проведение работ.
А по поводу заявлений о вымогательстве могу сказать лишь, что за всю жизнь ни разу не ходил в правоохранительные органы и не давал объяснений по делам о вымогательстве. Думаю, это показательно.
— Вы также связываете поджог своей машины в ночь на 2 сентября с вашей борьбой с незаконной торговлей?
— Я на 95 % уверен, что это так. Еще 5 % на всякий случай оставляю на то, что именно поджог инициировал один господин, который меня очень не любит и нападал на меня год назад у метро «Проспект Большевиков» с ножом. Недавно ему дали 2 года и 7 месяцев условного срока, после чего мне стали приходить странные переводы [денег] на карту от него и его представителей.
— Вы опасаетесь за свою жизнь?
— Не уверен. Наверное, я к этому отношусь чуть иначе, чем все остальные. Но мне кажется, что в Петербурге в 2020 году персонально на меня объявлена охота.
— Какие у вас планы дальше?
— Сначала я вылечусь, потом мы попытаемся добиться возбуждения уголовного дела. Люди делают это (совершают нападения — прим. «Бумаги») принципиально, нагло и вызывающе, даже не скрываясь. Я считаю, что это недопустимо, так что продолжу бороться с незаконной торговлей — может, даже усерднее, чем раньше.
