Всем известно: за каждым домом на Невском проспекте стоит целая история. Мы рассказываем всего четыре из них — и это уже тянет на полноценную экскурсию.
Читайте рассказы краеведа Алексея Шишкина и отправляйтесь на часовую прогулку по эпохам и личностям — от ресторатора XVIII века до родного дома создательницы бестселлера «Атлант расправил плечи».
Невский, 7–9: от банка до Витаминного института, «Березки» и отеля
История. Массивное серое строение в начале проспекта — это здание банкирского дома Вавельберга. В 1911 году купец Михаил Вавельберг, потомок династии банкиров из Варшавы, выкупил дома № 7 и 9 под стройку.
Кроме Банкирского торгового дома Вавельбергов в здании на Невском находилось множество других учреждений и фирм: автосалон завода «Русский Рено», редакция журнала «Сатирикон», контора по продаже геодезических и чертежных инструментов, представительства уральских металлических заводов и так далее.
Большевики отобрали здание у владельцев. На верхних этажах бывшего банка расположились конторы советских заводов и трестов, а на первом, выходящем витринами на Невский, — антикварно-комиссионный магазин Севзапгосторга, куда в спешке сдавали вещи «лишенцы» — люди, лишенные прав и высылаемые из Ленинграда.
Во время Великой Отечественной войны часть дома занял Витаминный институт, в котором под руководством химика Беззубова разрабатывали лекарства и витамины для горожан и фронтовиков — из сорняков, опилок, табачной пыли и прочих подручных веществ. А ленинградцы послевоенных поколений знали дом на Невском, 7–9 по двум знаковым учреждениям: кассам «Аэрофлота» и магазину «Березка».
Детали. Проект дома Вавельберг заказал архитектору Мариану Перетятковичу. В заметке «Петербургской газеты» постройку сравнивали с Дворцом дожей в Венеции, упоминая, правда, что «верхняя часть не совсем гармонирует с нижней». Архитектор Перетяткович отрицал венецианское происхождение фасадов: «Я имел в виду не специально Палаццо дожей, но вообще готический стиль, тот, который встречается в Северной Италии — в Болонье и во Флоренции. Верхняя часть дома выстроена в характере раннего Возрождения».
Сейчас. В 2021 году, после долгой реставрации, в здании открылся отель Wawelberg. Бывший операционный зал теперь используют как банкетный и театральный. «Китчевые интерьеры из нулевых!» — критикуют одни, «Ну хоть что-то в порядок привели!» — возражают другие. Цена ночи в отеле в сезон начинается от 40 тысяч.
Невский, 47: 239 лет ресторана «Палкин»
История. Ресторан на углу Невского и Владимирского проспектов — наследник трактира, открытого Анисимом Палкиным в 1785 году на другом перекрестке — Невского и Садовой.
Последователи Анисима перевели заведение в разряд ресторанов и сделали его довольно уникальным: именно здесь в меню для «чистой публики» появились блюда русской кухни. Прежде за ними нужно было ехать в недешевые московские трактиры, рассчитанные на купцов, офицеров и помещиков.
Здание на Невском, 47 ресторан получил благодаря четвертому ресторатору в династии Константину Павловичу Палкину. Он приобрел целый квартал и заказал архитектору Андрею Кейзеру четырехэтажное здание с отдельным входом в ресторан на втором этаже и кухней на третьем. Пищу спускали на миниатюрных лифтах. В ресторане был бассейн с живой рыбой, механический орган, зимний сад и столы для игры в бильярд.
Несмотря на массу знаменитых личностей, едавших в его стенах, дорогим ресторан не был. Выпить пива, водки и закусить на рубеже XIX–XX столетий можно было за 50 копеек, а воскресный обед, аналог нынешних бранчей, без вина обходился в 2,5 рубля. Для сравнения: за 4 копейки можно было выпить чаю с пирожком в народной забегаловке, коктейль в ресторане «Медведь» стоил 3 рубля, а сет в престижном «Кафе де Пари» на Большой Морской, — 4 рубля.
«Палкин» пережил революцию, годы простоя при военном коммунизме и вновь распахнул двери с наступлением НЭПа. В 1925 году его ликвидировали — и открыли первый государственный кинотеатр «Титан». Он был одновременно чрезвычайно посещаемым и не слишком любимым. Из-за неудобного зрительного зала, длинного и вытянутого, по-настоящему хороший обзор имели только задние ряды.
Детали. В середине XIX века ориентация на состоятельных клиентов и соседство с заведениями французской кухни привели к курьезным компромиссам. Так, названия традиционных кушаний стилизовали на иностранный манер: «поросенок холодный натюрель», «борщок с дьяблями».
В «Палкин» захаживал Николай Гоголь. Места на балконе любил Николай Лесков, еще один постоянный посетитель. Тогда же в ресторане регулярно бывал и Федор Достоевский. 23 января 1889 года Чайковский организовывал здесь завтрак в честь уезжающего за границу коллеги — Николая Римского-Корсакова. Вообще, визиты композитора к «Палкину», скорее всего, имели не только гастрономический характер. В узких кругах ресторан был известен как место встреч петербургских «теток» — так в конце XIX века в Петербурге называли гомосексуалов.
Сейчас. В 1992 году в помещениях бывшего «Титана» открылось круглосуточное казино «Премьер», проработавшее до 2009 года и входившее в десятку самых популярных в России. В 2002-м в здании был обустроен новый «ПалкинЪ» — ресторан класса люкс. Бывший зал «Титана» разрезали на две части, обустроив в одной главное фойе, а во второй банкетный зал.
Невский, 91: полицейский участок, где сидел Сталин
История. Этот дом почти век служил центром поддержания правопорядка на криминальной Лиговке. Сперва он именовался съезжим домом Каретной части, затем полицейским домом Александро-Невской части. Суть при этом не менялась: это был районный полицейский участок с казармами для нижних чинов, квартирами частного и участкового пристава, дорожными (допросными), камерами предварительного заключения.
Здесь же была и местная пожарная часть с гаражами для экипажей, конюшнями и прочим необходимым оборудованием. В случае пожара или наводнения на башне днем поднимали черные шары, а ночью — фонари. Благодаря необычной сигнальной системе, существовавшей в этой и других полицейских частях Петербурга, в речи горожан появилось выражение «Посидеть под шарами» или «Ночевать под шарами». Оно означало — попасть в камеру полицейского дома.
Детали. Среди знаменитостей, «сидевших под шарами» именно на Невском, 91, был молодой Иосиф Сталин. В сентябре 1911 года он, высланный в тот момент в Вологду, нелегально приехал в столицу по чужим документам. С 9 сентября по 14 декабря Джугашвили просидел в камерах съезжего дома, а затем вновь был выслан в Вологду.
Подведомственный полиции район справедливо считался одним из самых криминальных. В нем находилось множество складов, заводов, конный рынок, центральный Николаевский вокзал, гостиницы. Среди специфичных местных преступлений было, например, сокрытие трупов жертв. Так называемые черные извозчики охотно принимали от «мокрушников» и «каинов» — то есть убийц — заказы на избавление от тел. Их закапывали в навозных ямах конюшен Лиговского.
«Крючники» и «несуны» грабили склады и заводы, «марвихеры» — карманники высшего класса, орудовали на вокзалах и в поездах. В транспорте можно было встретить «мойщиков» — говорливых попутчиков, зачаровывавших жертв долгими вагонными разговорами и обчищавших их карманы. В привокзальных гостиницах Лиговки нередки были выходки «хипесников»: пока девушки с желтыми билетами заманивали клиентов в нумера, их напарники похищали одежду и багаж.
Сейчас. Сегодня этот дом едва ли обращает на себя внимание: и главный, и боковой фасад угрюмого четырехэтажного здания почти никак не украшены. В здании находится апарт-отель, два ресторана — грузинской и турецкой кухни и сетевой супермаркет напитков.
Невский, 120: квартира Айн Рэнд, в которой теперь гостиница
История. В здании напротив Московского вокзала провела значительную часть детства писательница Алиса Розенбаум, многим известная как Айн Рэнд.
Алиса появилась на свет в 1905 году в семье управляющего аптекой Зиновия Розенбаума и дантистки Анны Розенбаум. в 1910 году глава семейства получил должность управляющего в известной «Александровской аптеке А. Клинге» и переехал на Невский, 120, в квартиру над аптекой. Здесь Розенбаумы-родители и трое их дочерей, из которых Алиса была старшей, жили с 1910 по 1918 год.
Семья была состоятельной: в последние годы перед революцией Розенбаум управлял уже несколькими аптеками и выкупил у Клинге заведение на Невском, 120. Будущая писательница училась в гимназии Стоюниной на Кабинетной улице (Правды).
После прихода к власти большевиков аптеку у Розенбаумов отобрали, помещения перепрофилировали под контору Союза потребительских обществ, а затем под гастроном. Розенбаумы, лишившись бизнеса и пережив обыск с конфискацией ценностей (его девочка запомнит на всю жизнь), отправились на юг распадающейся империи и временно осели в Евпатории. На какое-то время они возвращались в Петроград, а в 1925 году Алиса через консульство в Риге получила гостевую визу в США, откуда в родной город больше не вернулась.
Детали. Одной из немногих подруг Алисы стала девочка высокого аристократического происхождения Ольга Набокова, дочь крупного политика Владимира Набокова и сестра будущего писателя. Нелегко уложить в голове, но, скорее всего, два русско-американских литературных классика ХХ века были знакомы друг с другом с детства: Алиса Розенбаум неоднократно бывала в особняке Набоковых на Морской.
Еще одной знаменитостью, с которой Рэнд наверняка довелось пересечься, был Илья Репин — учениц гимназии Стоюниной возили знакомиться с художником на его виллу «Пенаты» в Куоккале. Там же, на Финляндской Ривьере, — в городке Териоки — Алиса провела свое последнее «буржуазное» лето 1917 года.
Сейчас. На месте заведения Клинге-Розенбаума теперь работает кафе, а в бывшей квартире Айн Рэнд на втором этаже — мини-гостиница. В здании нет ничего особенно примечательного: пара кофейных точек, магазин одежды. Аптека тут тоже имеется, хотя вряд ли в память о бывших жильцах.
Что еще почитать:
- Императорские экипажи и кресло раввина. Краевед Алексей Шишкин нашел шесть утраченных в XX веке музеев Петербурга
- Маршрут для прогулки по летнему Петербургу с остановками у домов из рассылки «Бумаги». 12 км, 10 точек, 2,5 часа пешком
