Петербургские активисты заметили, что на организованных ими мероприятиях появляются неизвестные в черных масках, которые не идут на контакт, но что-то записывают в телефон, делают фото и снимают происходящее на видео.
«Черные маски» видели и на собраниях противников северного намыва, и на встречах противников реновации, и даже на бесплатной экскурсии, организованной градозащитниками.
«Бумага» рассказывает, кем могут быть эти люди и опасны ли сделанные ими записи для активистов.
Весной и летом 2022-го петербургские активисты и градозащитники заметили, что на их акции приходят неизвестные в черных масках. Один из них распылил баллончик в протестующего
Жители петербургских хрущевок, протестующие против реновации, уже больше месяца проводят так называемые соседские собрания, где обсуждают будущее домов, в которых проживают. В конце июля в открытом чате, через который координируется деятельность жителей, появилось несколько сообщений о том, что на встречи приходят неизвестные в черных масках.
Судя по снимкам, которые присылают активисты, на встречах присутствуют молодые мужчины, которые скрывают свои лица с помощью масок и кепок. Протестующие говорят, что эти люди обычно стоят в стороне, снимают участников на видео, делают фото и не идут на контакт. Мужчин замечали на соседских собраниях у станций «Академическая» и «Политехническая», на проспекте Шаумяна, а также в парке Победы.
По словам участников мероприятий, незнакомцы не отвечают на их вопросы и могут вызвать полицию. Полицейские, приезжающие на вызов, иногда разгоняют собравшихся, а иногда просто опрашивают активистов, после чего уезжают. Активисты не видели, чтобы людей в черных масках когда-либо задерживали.
В начале августа попытка взаимодействия с «черными масками» привела к агрессии. Так, на встрече, в которой участвовал депутат городского Заксобрания от партии «Яблоко» Борис Вишневский, один из присутствующих попытался сорвать с молодого человека, снимавшего происходящее на телефон, маску. Последний в ответ распылил газовый баллончик, утверждает депутат (подтверждающих фото или видео нет). Впоследствии полицейские преследовали молодого человека «лишь для виду, особо не мешая скрыться», рассказал в своем телеграм-канале Вишневский.
В июне людей в масках замечали и на «Василеостровских чаепития» — встречах жителей района, пытающихся остановить строительство северного намыва. В открытом чате, где они координируют свои собрания, дважды за лето появлялась информация о людях, которые, скрывая свое лицо, фотографируют и снимают на видео собравшихся. По словам активистов, неизвестные также пишут на протестующих заявления в полицию — в результате, как сообщили очевидцы, одну девушку задержали.
Также незнакомцы с камерами были замечены и на менее протестных мероприятиях. Например, в начале августа молодой человек в балаклаве посетил градозащитную экскурсию, организованную движением «Живой город».
«Традиционно на экскурсию явился молодой человек без опознавательных знаков с наглухо закрытым маской и кепкой лицом. Как и раньше, внаглую, не спрашивая разрешения, он попытался снять лица людей», — рассказали организаторы мероприятия.
Градозащитники замечали таких «участников» акций и собраний и раньше. Особенно часто — весной 2022 года, которая запомнилась сообществу сносом сразу нескольких исторических зданий. Так, снимающих происходящее на камеру людей в черных масках часто видели на протестных акциях противников сноса бань Екимовой на Петроградской стороне и на других мероприятиях, посвященных защите исторических зданий Петербурга.
Приходят ли на акции одни и те же люди — неизвестно. Активисты, которые их видели, говорят, что молодых людей сложно идентифицировать, так как они скрывают лица и не идут ни на какой контакт. Всего летом 2022 года неизвестные в масках посетили минимум десять собраний городских активистов, посчитала «Бумага».
Некоторые активисты заподозрили, что люди в масках могут быть сотрудниками Центра «Э». Но к этой версии есть вопросы
В открытом чате противники реновации предполагают, что скрывающие свои лица незнакомцы — это сотрудники центра МВД по борьбе с экстремизмом (Центра «Э»). Однако сомнение в этой версии высказали несколько собеседников «Бумаги» в активистских и градозащитных кругах.
Что известно о работе Центра «Э» ↓
О том, как устроен и функционирует Центр «Э», известно мало. В справке на сайте МВД указано лишь то, что это самостоятельное структурное подразделение ведомства, созданное на базе УБОП, его сотрудники занимаются борьбой с экстремизмом.
Более полное представление о том, чем занимаются «эшники», можно составить из интервью бывших сотрудников подразделения. Так, в разговоре с «Медузой» основатель паблика «Омбудсмен полиции» Владимир Воронцов рассказывал, что работа «эшника» делится на полевую и кабинетную.
В первом случае в задачи сотрудника центра входит съемка протестующих на акциях и митингах. Во втором — мониторинг социальных сетей. Результатом и той и другой работы становится выявление экстремистов или экстремистских формирований для возбуждения дел по соответствующим статьям. Зачастую по таким делам привлекают политических активистов, выступающих против действующей власти.
«Многие воспринимают его [Центр „Э“] как некую политическую полицию. Отчасти это так — думаю, что сотрудники мониторят всех значимых оппозиционеров», — пояснял Воронцов.
Результатом работы «кабинетных эшников» могут стать так называемые дела за лайки и репосты, которые стали массовыми после 2016 года. «Бумага» рассказывала о самых известных случаях.
По словам Воронцова, главная задача сотрудников Центра «Э», которые ходят на акции и митинги, — выявление наиболее активных участников, а также «зачинщиков и нарушителей закона». Помимо этого, «эшники» должны знать и опознавать политических деятелей. Обладая этой информацией, сотрудник может указать полицейским на того, кого нужно задержать.
В обязанности работников этого подразделения также входит съемка на камеру — это нужно полиции, чтобы потом полученные кадры легли в основу уголовного дела, пояснял Воронцов. Он также говорил, что не верит в теорию, что с Центром «Э» сотрудничают блогеры, которые помогают снимать протестующих.
У «эшников», по словам Воронцова, нет обязанности носить форму, поэтому чаще всего они выполняют рабочие задачи в гражданской одежде. Это также помогает им слиться с толпой и не вызывать к себе подозрение, пояснял собеседник издания. При этом он отметил, что их внешний вид, а также манера общения всё равно выдают в них силовиков.
В Петербурге и Ленобласти, как писала «Фонтанка», по состоянию на весну 2021 года в Центре «Э» работало более 100 человек, из них оперативников — «не более 90».
Собеседники «Бумаги» среди активистов ранее сталкивались со съемкой на организованных ими мероприятиях и также считали, что происходящее фиксируют «эшники». Однако внешний вид «операторов» тогда и сейчас отличается: в основном снимавшие активистов до 2022 года были одеты в гражданскую одежду. Помимо этого, на них редко были маски (не считая медицинских в разгар пандемии коронавируса).
«Весь прошлый год „эшники“ ходили на мои мероприятия, но они были в штатском, то есть были одеты — в кавычках — в костюм обычного человека, который, к слову, всегда очень заметен, потому что это какая-то очень нелепая одежда. Но чтобы они были в каких-то черных одеждах — такого я не помню», — говорит Леля Нордик, фемактивистка и участница движения «Феминистское антивоенное сопротивление».
В то, что снимать акции и собрания могут действующие сотрудники Центра «Э», не верит источник «Бумаги», близкий к правоохранительным органам. По его словам, он «не может» представить, чтобы «эшник» распылил газовый баллончик в сторону протестующего, когда тот пытался сорвать маску, — для защиты могли бы использоваться другие методы.
Собеседник считает, что молодые люди в масках могут быть чем-то наподобие «титушек» — людей, связанных с силовыми структурами, но напрямую не оформленных там, — однако он отмечает, что это лишь предположение.
Источник «Бумаги» говорит, что летом 2022 года на одной из протестных акций полицейские задерживали людей в медицинских масках, снимавших происходящее; те позже представились сотрудниками Центра «Э», но не смогли пройти внутреннюю проверку на принадлежность к подразделению. Тем не менее позже их отпустили — это произошло после «звонка сверху», уточнил источник.
Еще один собеседник издания, близкий к Центру «Э», тоже считает, что это точно не могут быть работники подразделения. По его словам, «эшники» не носят маски и кепки, а тем более не пользуются баллончиками для самообороны. «Это, простите за ругательства, какие-то петухи ряженые, нанятые по объявлению, не сотрудники силовых органов», — говорит собеседник, смотря на их фотографии.
С мнением о том, что вести съемку собраний могут «эшники», не согласен и депутат городского Закса от партии «Яблоко» Борис Вишневский. Он просит МВД установить личности людей в масках.
— Я не думаю, что это Центр «Э». У меня нет подтверждений. Две недели назад я направил официальный запрос на эту тему в ГУ МВД, но пока ответа не получил. <…> После встречи в парке Победы я также направил обращение в полицию и, в частности, попросил, чтобы полицейские, которые присутствуют на соседских собраниях противников реновации, при появлении подобных персонажей посодействовали в установлении их личностей. Ответа, опять же, пока нет.
Активисты считают, что главная задача людей в масках — запугать протестующих. Они предполагают, что это «провокаторы», и связывают их с интересантами реновации
В чатах активистов, на мероприятия которых приходили «черные маски», в частности, обсуждается версия, что это провокаторы, посланные «можно только догадываться кем». Сразу несколько опрошенных «Бумагой» петербургских активистов высказали гипотезу о том, что задача молодых людей — испугать своим видом собравшихся. Многие считают, что люди в масках могут быть аффилированы с бизнесом или Смольным, но никаких подтверждений этому нет.
Например, к такой версии склоняется депутат городского Заксобрания от партии «Яблоко» Борис Вишневский. При этом парламентарий отмечает, что это только гипотеза — говорить с уверенностью о том, на кого работают «провокаторы», невозможно, так как предположение никак нельзя подтвердить или опровергнуть.
— Как мне кажется, единственная функция людей в масках — всё фиксировать. Непонятно, правда, зачем, потому что никакие тайные планы на встречах не обсуждаются. При этом граждан это [съемка] объективно раздражает. Возможно, эти [снимающие собрания] люди имеют отношение к бизнесу, который заинтересован в реновации, но это всего лишь мои предположения.
Организатор градозащитных экскурсий от «Живого города» Олег Мухин предполагает, что визиты незнакомцев — это еще один способ устрашения.
— Считается, что это [снимающие участников экскурсий люди в масках] Центр «Э», но, возможно, это какой-то элемент устрашения со стороны Смольного. Мы же проводим экскурсии в защиту 820-го закона, который хочет изменить КГИОП. Раньше просто приходили полицейские в форме. Например, год назад, когда был сход у дома Басевича, туда приезжали одни и те же сотрудники полиции с опознавательными знаками и открытыми лицами. А еще были люди в гражданском с закрытыми медицинскими масками лицами, но это всё было не так демонстративно.
Теперь же, говорит Мухин, на мероприятия ходят люди, одетые «не по форме и с закрытыми лицами, все в черном». По его словам, он стал замечать их примерно шесть недель назад. Мухин считает, что именно внешний вид визитеров может быть еще одним способом устрашения градозащитников.
Вероятно, молодых людей в масках используют для психологического давления на активистов, говорит источник «Бумаги», близкий к Центру «Э». «У нас принято считать, что если человек в маске и кепке — это силовик, а если вас снимают — то что-то точно будет, за каждым приедет воронок», — объясняет он свою логику. Собеседник издания также склоняется к версии, что это могут быть люди, связанные с застройщиками.
Правозащитники предполагают, что съемка на акциях и митингах нужна для установления личности их участников и пополнения некой базы. Они не исключают, что видео может стать основой для возбуждения дела
Как объясняет «Бумаге» адвокат Вера Иванова, съемка участников протестных мероприятий может относиться к негласным оперативно-розыскным мероприятиям, которые в силовых структурах называют «ОРМ „Наблюдение“».
— В ряде дел, в том числе на мерах пресечения, возникает этот «прекрасный» документ — справка, составленная сотрудниками Центра «Э», в которой указано, что фигурант, например, неоднократно участвовал в таких и таких протестных мероприятиях, с такого-то года общается в определенных кругах, принадлежит к таким-то общественным движениям. Всё это собирается как раз в рамках таких ОРМ и используется как характеристика, которая применяется в негативном обвинительном ключе как в административных, так и уголовных делах.
По словам юриста и аналитика «ОВД-Инфо» Алекса Лохмутова, происхождение видеозаписи в судебных решениях часто не объясняется, поэтому в теории кадры, снятые «эшниками» или кем-либо другим на акции или митинге, также могут быть доказательством по делу.
«Суды на практике часто ссылаются на КоАП РФ, по которому „Доказательствами… являются любые фактические данные“. И почти не проверяют законность их получения, хотя и должны. Но я видел несколько дел, где суды отказывались считать полученные таким образом доказательства законными, но это скорее исключение», — добавил Лохмутов в разговоре с «Бумагой».
С тем, что кадры с акций и митингов могут быть использованы против участников таких собраний в административных и уголовных делах, согласен также адвокат Михаил Шиолашвили. По словам правозащитника, фото и видео являются подтверждением участия в несогласованном мероприятии. Коллега Шиолашвили Сергей Подольский высказал предположение, что такие кадры также могут стать основой для возбуждения дела по соответствующим статьям.
Адвокаты Михаил Шиолашвили и Дмитрий Герасимов сошлись во мнении, что съемка может служить инструментом силовиков для сбора информации об активистах. «Возможно, [съемка также нужна] для установления личности и для занесения в некую свою базу», — добавил Герасимов.
Что еще почитать:
- Какие хрущевки готовятся снести в Петербурге, куда переселяют жильцов и почему проект реновации затянулся на 10 лет?
- «Спальник и человейник». Что нужно знать о новом намыве Васильевского острова и почему его критикуют.
Фото на обложке: stop_renovation.
