Девушки, пострадавшие за то, что якобы «выглядели не как женщины», вчера обратились в полицию. Они уверены, что нападавший был гомофобом, но свою сексуальную ориентацию не комментируют. В то же время за психологической и юридической поддержкой девушки обратились в «Выход», известную городскую ЛГБТ-организацию.
«Бумага» поговорила с адвокатом пострадавших Ксенией Михайловой, узнала имена избитых девушек и попыталась разобраться, чего они боятся и что пытаются доказать.
1 апреля неизвестный мужчина напал на двух девушек в вагоне метро, якобы придравшись к тому, что они были одеты не в юбки. У одной из пострадавших диагностировали перелом носа, у второй — повреждение височно-скуловой кости. Оправившись от шока, пострадавшие раскрыли личности, однако по-прежнему не комментируют вопрос своей сексуальной ориентации. Более того, их адвокат Ксения Михайлова подчеркивает, что ее подопечные не являются ЛГБТ-активистками и не участвуют в правозащитной деятельности.
Вчера пострадавшие подали заявление в полицию по статье «Умышленное причинение легкого вреда здоровью из хулиганских побуждений и по мотивам ненависти в отношении социальной группы» и считают, что причиной нападения была гомофобия.
— Девушки не раскрывают свою ориентацию, при этом за помощью они обратились в организацию «Выход». Можно ли утверждать, что они пытаются защитить свои права как представители ЛГБТ?
— Об их ориентации я говорить не буду. Во-первых, мне это доподлинно не известно, во-вторых, это не является информацией, которую следует разглашать в контексте дела. В данном случае у нападавшего, как мы считаем, был мотив ненависти к ним как к женщинам, не соответствующим его гендерным стереотипам.
У нападавшего, как мы считаем, был мотив ненависти к ним как к женщинам, не соответствующим его гендерным стереотипам
Его претензия заключалась в том, что девушки были в брюках, а не в юбках. По их впечатлению от действий нападавшего, от его взглядов, по выражению лица, в конце концов, мужчина судил по внешнему виду и посчитал моих подопечных лесбиянками. Но, повторюсь, для квалификации его действий не имеет значения, являются ли они лесбиянками на самом деле или нет.
— Это позиция девушек или так лучше с точки зрения работы над делом?
— Не уточнять свою ориентацию — желание девушек, оно вполне объяснимо, тем более после того, как они уже подверглись нападению. Это было грубое вмешательство в их личное пространство. Не обсуждать вопрос личной жизни, вне зависимости от того, является ли это предметом живого интереса окружающих или нет, — нормально. Я как адвокат представляю их интересы в уголовном деле. Мне дали разрешение говорить только о тех деталях, которые имеют к нему отношение. В данном случае это мотив нападавшего, а не личность пострадавших.
— Были ли проблемы с подачей заявления? Как полиция отреагировала на все произошедшее?
— Проблем с подачей заявления не было, сотрудники отдела вели себя очень корректно. Они приняли сообщение о совершении преступления еще 1 апреля и связались с пострадавшими по собственной инициативе еще до подачи письменного заявления. С этой стороны проблем пока никаких нет.
— Как вели себя окружающие во время нападения? Пытался ли кто-то помочь девушкам?
— Насколько я знаю, в вагоне метро никто не реагировал, все только с интересом следили за происходящим. На станции метро, когда у одной девушки уже было разбито лицо и текла кровь, особой реакции тоже не последовало. Напротив, некоторые пожилые женщины даже поддержали нападавшего. Когда он стал убегать, молодой человек попытался преградить ему дорогу, но ничего не вышло, потом случайная женщина встала на его пути, так его удалось поймать.
Насколько я знаю, в вагоне метро никто не реагировал, все только с интересом следили за происходящим
— После того как нападавшего задержала полиция на транспорте, он написал объяснительную записку? Как он трактовал свои действия?
— Данных о том, что было в объяснительной записке, пока нет, о личности этого человека тоже ничего неизвестно. Признаков алкогольного опьянения замечено не было, но медицинского освидетельствования после задержания не было.
— Насколько распространены подобные случаи? Приходилось ли сталкиваться с похожими происшествиями или этот инцидент все-таки можно назвать из ряда вон выходящим?
— Мне приходилось заниматься делами, связанными с публичными акциями и нападениями на представителей ЛГБТ во время их проведения. В моей практике подобных дел не было, но я часто сотрудничаю с «Выходом» и знакома с делами, которыми занимается эта организация. В последнее время учащается агрессия в адрес людей, которых нападающие принимают за представителей ЛГБТ. Бывают такие случаи и в местах, где проводят непубличные мероприятия, и просто на улице.
— Можно ли говорить о том, что девушки не раскрывают свою личность из-за того, что боятся других нападений?
— Сейчас девушки взяли себя в руки и готовы назвать свои имена. Это Карина Хасаншина и Екатерина Зуева. Они боятся, что если их личности будут освещены в контексте ЛГБТ, вне зависимости от их ориентации, это может повлиять на отношения с окружающими людьми.
