Какие ошибки совершают помощники судей, влияет ли возраст судьи на окончательный приговор, часто ли происходят заказные процессы и зачем юристам понимать людей?
Помощница судьи, которая проработала в судах 15 лет, рассказала «Бумаге», как часто ей угрожают и какой была ее максимальная зарплата.
Почему вы выбрали эту профессию и как начали работать?
Еще в школе я решила, что стану юристом — поступала только на юрфак. Уже в вузе поняла, как сильно разнятся сферы юриспруденции. Как и у врачей, у каждого юриста своя специализация, и можно выбрать лишь одну. Для себя я выбрала гражданское право.
На пятом курсе я устроилась на работу в небольшой районный суд, работала там сначала секретарем, а потом уже и помощником судьи. Не знаю, как у меня это вышло: в основном студентов никуда не берут. Моих однокашников, даже с красным дипломом, в начале нулевых увольняли раз в полгода: они не смогли совместить свои теоретические знания с огромнейшей нагрузкой.
Когда я столкнулась с настоящим судом, чуть не ушла сама. Мы начинали в восемь утра, заканчивали в десять вечера и брали работу на дом. С каждой новой поправкой в законе — обязательное обучение, экзамен и квалификационное подтверждение. Времени на личную жизнь не оставалось, но я не могла позволить себе уйти: я не хотела быть теоретиком-консультантом.
За что вашу профессию не любят?
Помощник судьи — это человек, с которым вынуждены общаться практически все фигуранты дела. Граждане приходят, предъявляют документы и доказывают нам свою правоту, будто мы второй судья, который выдаст им итоговое решение. Они кричат, устраивают перепалки, угрожают друг другу и мне — обычный день на неделе.
Как и всех в суде, нас считают продавленными под власть. Это не так. Очень сложно посадить ни в чем не виновного человека, не прибегая к абсурду и полному пренебрежению профессией. Это делает малое количество судей. Да и всем некогда. Судьи целый день, по 12–15 процессов, сидят и заслушивают показания.
Стоит признаться и в том, что помощники допускают ошибки, которые влияют на ход дела. Из-за огромного потока работы некоторые не замечают детали или путаются в итоговом отчете. Конечно, в 95 % случаев это просто орфографические или пунктуационные ошибки, но иногда и нечто важное. В основном это встречается у новичков, но только из-за недоработки в системе.
Еще нас лютой ненавистью ненавидят адвокаты. Например, всем известно, что в России широко используется практика, когда адвокат заваливает суд обжалованиями и не дает делу ход. За это, кстати, их и ненавидят в суде: большинство действуют лишь в собственных интересах (адвокаты получают плату за каждое заседание — прим. «Бумаги»). А мы, помощники судей, тем, что готовим документы к решению, является ли их обжалование обоснованием для приостановки дела или нет, им мешаем.
Сколько вы зарабатываете?
Мы госслужащие, у нас самые минимальные зарплаты по России. У меня стаж 15 лет. Ни в одном из мест я так и не получала больше 30 тысяч. И это еще хорошая зарплата: во многих регионах зарплата не выйдет больше 20 тысяч. Ведь это работа в суде, здесь платят лишь судье, потому что он «фигура», о других все забыли.
Взяток при этом я не видела ни разу. Мне их точно не предлагали, да и судьям тоже нет, наверное. На мой взгляд, все заказные процессы в России происходят из-под палки, а дальнейшая взятка — просто вознаграждение. Я знаю судей, они все милейшие интеллигентнейшие люди и не стали бы так подставлять свою профессию, на которую положили жизнь.
Как в идеале должны работать люди вашей профессии и что мешает им это делать?
Думаю, наши ошибки происходят, потому что многие перестают пытаться делать работу хорошо из-за «тупиковости» профессии. Фактических перспектив нет, зарплаты не хватает, объем работы — огромный. Энтузиазм рано или поздно пропадает, в жизни появляется нечто более важное. Я, например, недавно ушла с работы — из-за семьи, гораздо более важной части жизни.
Хорошо работать помогает трудолюбие. Но есть парадокс: именно из-за хорошей работы нас и не любят. Как я уже объяснила, человек должен быть буквально трудовой пчелкой, которая готова работать каждый день, чтобы оставаться на месте. У нас с коллегами был неофициальный критерий оценки нашей работы — мы считали, что это необжалованные судебные решения: если акт остается в силе, значит, мы всё сделали правильно, для людей.
Вообще, на мой взгляд, юристу важно иметь способность понимать людей и их мотивы. Не зря же в Древнем Риме судьями становились лишь старцы — мудрецы, которые видели множество ситуаций и множество их последствий. Возраст судьи и в современности напрямую влияет на его решения. Более молодые не хотят трудиться и выбирают то, что только юридически верно. Люди в возрасте же обеспокоены тем, как помочь обеим сторонам конфликта и думают об общечеловеческом. Я бы советовала ходить к судьям за 60.
Вообще, важно просто понимать свою работу. Мы помогаем судьям чисто технически. Подготовить проект приговора, собрать иски, собрать показания, найти несостыковки — это всё наши задачи. У каждого судьи и у каждого его помощника примерно равная компетенция, просто разные обязанности.
Чем эта работа полезна обществу?
Мы помогаем защитить законные права людей. Конечно, решение суда не всегда верно, если смотреть с разных сторон. Я смирилась с этим, потому что поняла, что существует субъективная правда для каждого и объективное универсальное право для всех. К сожалению, они не всегда совпадают из-за нашего законодательства. Я не видела ни одного сотрудника суда, который верил бы в абсолютную правду или истину. А закон един.
Лучше всего видно, что мы полезны, но не идеальны по гражданским делам, в которых гораздо больше ора и негатива, чем в уголовных. Самый простой случай: два соседа не поделили участок, у каждого своя правда, каждый отстаивает свое. В таких случаях мы ищем для них компромисс, потому что доказать чью-то вину невозможно. Собрать документацию для этого и передать ее судье, чтобы он дальше работал с этим — вот основная польза от помощника.
