Вместе с филологом и преподавательницей грузинского языка в школе AZRI Лианой Димитриевой Paper Kartuli выпускала дружеские голосовые сообщения про важные слова в грузинском языке.
Лиана родилась в Тбилиси, закончила филфак в Петербурге и преподает грузинский 9 лет. Мы поговорили с Лианой о ее детстве в Тбилиси 90-х, грузинских тостах и ностальгии по тбилисскому общению.
Кто вы
— Я филолог и преподаватель грузинского языка. Тбилиси мой родной город, и грузинский для меня был языком среды. Мы жили в районе Нахаловка, где до сих пор много русскоязычных жителей. В моей семье тоже говорили в основном на русском. В Петербурге я прожила более 10 лет, а в прошлом году вернулась в Тбилиси.
Языки меня интересовали всегда, мне было интересно, как они устроены. После школы я поехала учиться в Петербург — на филфак, по направлению «Русский язык и литература». Потом училась в Париже на сравнительном литературоведении.
Грузинский я начала преподавать девять лет назад, когда поняла, что забываю его. Был период: я три года не могла приехать в Грузию, не пользовалась языком и решила разобраться в нем с лингвистической точки зрения.
Тогда в Петербурге появилась инициатива для обмена знаниями «Подвесной университет»: любой мог выступить в качестве эксперта в своей области. Я им написала, что могу преподавать грузинский. Вообще не думала, что будет спрос, но на занятие в районной библиотеке пришли 10 человек. Я была в шоке. С тех пор, мне кажется, грузинский стал популярнее, доступнее, меньше людей его боятся.
Как меняется грузинский язык? ↓
— Конструкции в грузинском языке становятся проще. Например, в грузинском есть своя видовременная система глаголов. Ее предложил академик Акакий Шанидзе. Она придумана для внутреннего пользования — не для изучения грузинского как иностранного, а для осмысления языка его носителями. И когда смотришь на эту систему, понимаешь, что многое из того, что в ней есть, уже не используется.
К примеру, третье сослагательное наклонение. Я не понимала, где его используют, пока однажды не услышала в тосте. И больше не слышала нигде. Понятно, что тосты — это тоже отдельная система, обряд, который уходит корнями в глубину веков и поэтому в нем используются очень архаичные, законсервированные только тут языковые формы.
Грузинский очень легко впитывает заимствования, в том числе из русского, приемы и всегда очень интересно разбираться, что и откуда пошло. К примеру, в грузинском меньше распространен такой прием как эллипсис: если в русском можно сказать «всё» одним словом, то в грузинском подобное сделать сложно, тут нельзя построить предложение без глагола. «Всё» тут звучит как: «это есть все». Поэтому часто для экономии люди используют, например, русское «всё».
Где мы
— В детстве по праздникам и особенным случаям мы приходили сюда, в сад Муштаиди. От места, где мы жили, до сюда — две станции метро. Наш район Нахаловка, — официально он называется Надзаладевский район — тогда был довольно опасный: был рэкет, нельзя было гулять с наступлением темноты и в одиночку.
В детстве мне казалось, что [Муштаиди] это огромный парк с огромными аттракционами. Сохранилось фото, где я лезу рукой в местный фонтанчик. На снимке у меня каре с челкой, джинсики, свитерок — мода 90-х. Жизнь тогда была довольно сложной.
Очень трогательно, что здесь до сих пор работают всё те же аттракционы: «Ромашка», картинг, «Чертово колесо». Тут еще была детская железная дорога — в Советское время ее обслуживали дети. В моем детстве не помню, кто это делал: возможно, она была уже автоматизирована, — но катание длилось недолго из-за перебоев с электроэнергией.
Парк находится в народном районе: здесь рынок, техноклуб [Bassiani], стадион [Динамо], детские развлечения. Но еще это исторически важное место: здесь располагалась резиденция персидского религиозного деятеля Муштаиди. Я люблю шутить, что жить надо так, чтобы потом твою резиденцию превратили в детский парк развлечений.
Я городской человек, для меня в городе важно смешение разных энергий и подобные места. И мне приятно видеть, что в Тбилиси они продолжают существовать.
Как вы
— Угнетает всё, что связано с войной. Я, наверное, как и многие другие люди, никогда не задумывалась, что она может влиять на столько сфер жизни. В частности, она проникла в сферу общения — до той степени, что иногда вообще не знаешь, как общаться. Я за то, чтобы не отгораживаться от людей, с которыми у тебя разные мнения, а продолжать диалог. Другое дело, что на это не всегда есть силы.
Тбилиси всегда был местом, где смешивались культуры, языки, здесь всегда шел диалог. Есть даже такое сообщество, там публикуют истории Тбилиси, в переводе оно называется «Тбилиси было общением». Этот город был про общение, а сейчас этого меньше. [Причины] с одной стороны, глобализация, с другой — всё, что связано с военными конфликтами.
Это также проявляется и в образе жизни. Я сейчас живу в многоэтажном доме — в «корпусе», как говорят в Тбилиси — и не ощущаю каких-то вещей, которые в моем детстве были нормой. В детстве в 10 утра к нам приходила одна соседка попить кофе, в 12 — вторая, и они сидели до ужина, болтали. Подобное до сих пор сохраняется в итальянских двориках, частном секторе, но уже, мне кажется, меньше.
Также угнетает упадок. Прихожу я сюда [в парк Муштаиди] и вижу: что-то подлатали, а на что-то забили. Не чувствуется, что о городе кто-то заботится. А забота, конечно, нужна.
При этом сейчас появляется много городских инициатив и это приятная тенденция. По какой-то модели европейского города Тбилиси медленно, но идет. Разные потоки людей здесь взаимодействуют, обмениваются опытом. В городе появляется много того, чего не было. С одной стороны это могут быть конфликтные вещи, а с другой — хочется верить, что они приведут к росту общего уровня жизни.
Без подобных изменений невозможно [жить]. Они не всегда приятны, но остается только надеяться, что дальше будет что-то хорошее.
Как пережить сложные времена? Вместе 💪
Поддержите нашу работу — а мы поможем искать решения там, где кажется, что их нет
поддержать «Бумагу»Что еще почитать:
- «Грузинский танец очень живой». Знакомьтесь: участница ансамбля Aphkhazeti Ксения Микелова и ее любимое место — озеро Лиси
- «Каждый раз не знаю, пустят меня или депортируют». Знакомьтесь: медиаменеджер Таисия Бекбулатова и ее любимое кафе Ninia’s garden
