«Полет на Марс не гарантирован, но не невозможен»: что для космоса может сделать обычный человек

Я называю себя космическим хакером (с английского hacker переводится также как «дилетант» — прим. «Бумаги»). Это значит экспериментировать с вещами и идеями, использовать что-либо для целей, для которых это изначально не было предназначено. Например, что будет, если взять информацию из Deep Space Network и нанести на карту чего-то совершенно другого или перемешать различные наборы данных? В космосе много чего нужно «пробить», чтобы сделать более доступным для всех.

Обычно космические исследования принадлежали государствам или астронавтам: только 550 людей были в космосе, а это очень мало. Традиционно изучение космоса видится как занятие, для которого ты должен быть безумно умным, иначе не сможешь внести никакой вклад. Но я считаю, что это ложное представление. Люди, пришедшие из совершенно других дисциплин, могут многое привнести в изучение космоса, неважно, будь это дизайнеры одежды, строители или ученые-нейробиологи. Был конкурс на разработку лучших перчаток для астронавтов, и одна из лучших моделей пришла от парня, который был модным дизайнером. Сделать изучение космоса более доступным важно не только, чтобы показать всем, что они могут участвовать в его освоении, но и потому, что это приносит выгоду самой науке.

У NASA больше нет монополии на космос, то же самое относится к Роскосмосу и другим структурам. Стоимость разработок стала ниже для всех областей, что позволяет подключиться большему количеству людей. NASA — это больше не единственное место, где можно работать с космосом, существует множество независимых стартапов в этой области. Еще очень далеко от того, чтобы изучение космоса стало невероятно доступным, и я считаю, что правительства действительно хорошо проводят космические исследования, но индустрия тоже может подключиться и сделать какие-то вещи лучше. В этом плане я вижу освоение космоса как совместное усилие, где государство может начинать какие-то вещи, а индустрия — подхватывать, улучшать и привлекать больше участников.

Сейчас NASA обнародует много информации и позволяет всем копаться в этом. Поэтому появляется намного больше гражданских космических проектов. Один из них, например, состоит в том, что люди могут сами открывать экзопланеты, используя открытые данные. Есть спутник «Кеплер», который обнаруживает экзопланеты, и его данные доступны онлайн. С помощью этого в NASA нашли разнообразные планеты, которые не смог увидеть «Кеплер». Сейчас группа ученых изучает звезду, у которой было довольно много осколков на пути — они выпустили научную работу, написанную совместно с непрофессиональными исследователями, в которой пытаются определить, что они видят. Потому что полученная информация не соотносится ни с какими существующими данными. Они пытаются понять, может ли это быть множеством комет, которые проходят перед звездой, или это огромное столкновение планет. Речь идет о проекте, в котором не только ученые получают всю славу за научную работу, но есть и любители, делающие свой вклад.

Восемь лет назад я смотрела документальный фильм о NASA «Когда мы покинули Землю». Меня поразило то, что многие из работавших на NASA людей, которые давали интервью, говорили, что ничего не знали об орбитах, космических кораблях или ракетах, но смогли в этом разобраться. Смотрела и думала: «Я тоже не имею представления обо всем этом, но хочу работать в NASA» (Эриэл — дизайнер по образованию — прим. «Бумаги»). После чего написала и спросила, нужен ли им волонтер, и в конечном итоге мне прислали предложение работы.

NIAC (NASA Innovative Advanced Concepts) — это очень небольшая, но, как я считаю, самая крутая программа в NASA. Она финансирует наиболее научно-фантастические, футуристические идеи, которые в действительности могут трансформировать будущее космических миссий. Например, субмарина, которую можно отправить на спутник Сатурна. Многие из этих идей звучат нереалистично, но, финансируя исследования и разработки сегодня, их можно будет осуществить, может быть, уже через десять лет. Какие-то концепции могут сработать, как задумано, остальные — в конечном счете использоваться для других технологий.

С другой стороны, хотя NIAC технически открыт для всех, ты должен быть способен проводить исследования на высоком научном уровне. Как правило, люди, которые получают финансирование, — академики или люди из госструктур или индустрии. Однако идеи могут прийти от кого угодно. Это дает возможность людям внутри науки «поиграть» с вещами, которыми они обычно не занимаются, или попробовать себя в сфере, в которой они не эксперты.

Политика — это интересный вопрос, здесь есть и плохие, и хорошие примеры. Например, Европейское космическое агентство действительно хорошо организует кооперацию между разными нациями, не выбирая любимчиков. У отношений Америки с Россией длинная история, и до сих пор есть какое-то количество проблем, которые нужно преодолеть. Мы видим, что сотрудничество осуществляется на научном уровне, но на политическом все по-другому, хотя ряд вещей постепенно приоткрывается. Что-то нельзя изменить. Лично я не поддерживаю то, что NASA не может работать совместно с Китаем. Это не имеет смысла, это исключительно политическое решение, которое не связано с наукой. Но я считаю, что в конце концов это изменится, а пока все, что мы можем достичь, это сотрудничество на уровне ученых. Но так или иначе эта кооперация оказывает давление на политические отношения.

Меня разочаровывают люди, которые с ностальгией говорят: «Было время, когда все хотели исследовать космос, не то, что сейчас». Однако статистика того, сколько людей хотели заниматься этим в 60-е, такая же, как сегодня, по крайней мере, в США. Это миф, что был золотой век космических исследований, а сейчас его нет. По-прежнему есть много удивительных вещей, которые предстоит открыть. Полет людей на Марс на моем веку, может быть, нельзя гарантировать, но это не невозможно. Мысль о том, насколько тяжело попасть на Марс по сравнению с Луной, вдохновляет, но маловероятно, что какая-то страна сможет сделать это в одиночку. Это настолько дорого и требует так много высоких технологий и людей, что полет на Марс возможен только при международном сотрудничестве. Это значит, что нужны страны, которые бы равномерно делили между собой задачи, вместо того чтобы какое-то из государств брало на себя большую часть достижений. Если мы хотим, чтобы такие потрясающие вещи становились реальностью, нам нужно сотрудничать. А если мы не будем, то это и не произойдет.