16 декабря 2015

Итальянец Маурицио Рекордати — о портрете на тестикулах бронзового коня и русской одержимости душой

После нескольких лет работы в европейских странах миланец Маурицио Рекордати приехал в Петербург — изучать российскую энергетическую политику. Он с детства увлекался российской историей, но когда переехал, знал по-русски всего несколько слов. Итальянец рассказал «Бумаге», как заменил санкционные сыры селедкой, что его больше всего раздражает в русском быте и чему его научила жизнь экспата.
ВОЗРАСТ 34 года
РОД ЗАНЯТИЙ преподаватель программы
В ПЕТЕРБУРГЕ 4 года

Чему вас научила Россия?

Я родился в Милане, но так как моя семья — семья греков в Италии, не могу сказать, что мы типичные миланцы. Я приехал в Петербург в августе 2010-го, провел в городе десять месяцев: учился в магистратуре, где изучал российскую политику в сфере энергетики. Потом примерно на год уехал и вернулся уже насовсем в июле 2012 года.
До Петербурга я работал в Брюсселе и Страсбурге по приглашению Европейского союза, но несколько устал от этого и хотел попробовать что-то новое. Мне всегда нравилась российская история, я интересовался ей еще с детства. Как-то обнаружил, что в четыре или пять лет вел что-то типа журнала — не знаю зачем, может, хотел стать журналистом — и там с огромным количеством ошибок писал про Горбачева и Рейгана.
Потом я заинтересовался историей империй, и мне было очень интересно изучать историю Российской империи — в будущем. На самом деле, целая череда событий в моей жизни привела меня в Россию. Меня увлекали история и культура, но мне хотелось изучать и российскую энергетическую политику, так что я подумал: почему бы и не сделать это в городе, который был столицей Российской империи?
Как-то обнаружил, что в четыре или пять лет вел что-то типа журнала и там с огромным количеством ошибок писал про Горбачева и Рейгана
Мне кажется, что жизнь экспата очень многому учит. Если ты экспат, ты чужак, и приходится быть сильнее, чем ты есть на самом деле. Кроме того, жизнь в чужой стране помогает понять, кем ты являешься на самом деле, потому что новый дом постоянно проверяет тебя на прочность и прощупывает твои границы.
Прежде чем переехать в Петербург, я жил и во Франции, и в Бельгии, но моя жизнь там очень походила на ту, к которой я привык в Италии. Россия же почти во всем отличается. Когда мой самолет приземлился в Петербурге, я и слова по-русски сказать не мог, кроме «спасибо» и «до свидания». Но я должен был самостоятельно со всем разбираться, у меня даже не было итальянских друзей. Первое время я дружил только с русскими, тогда же я встретил свою будущую жену.
Наверное, в Петербурге я научился немного иначе относиться к дружбе. Вообще же, я здесь действительно вырос, стал по-настоящему взрослым. И теперь считаю, что это мой дом.
Когда мой самолет приземлился в Петербурге, я и слова по-русски сказать не мог, кроме «спасибо» и «до свидания»
Мне кажется, что русские и итальянцы очень похожи. Но кое-что нас отличает: это прежде всего глубина. Итальянцы намного поверхностнее по сравнению с русскими. Я не хочу сказать, что глубина — это хорошо, а поверхностность — плохо, это просто разные уровни. Русские, и это прекрасно видно по русскому искусству и кино, одержимы душой, правдой, месседжем. Итальянцы же более циничные и притворные, но они намного больше фокусируются на коде, языке, способе выражения этого месседжа.
Недавно мы вместе с женой смотрели фильм «Молодость» Соррентино. После просмотра жена говорит: «Да, кино очень хорошее, но, знаешь что, там нет месседжа». Да, это так, но разве кино обязательно должно иметь глубокий посыл, чтобы воздействовать на твою душу? Если смотришь «Амаркорд» Феллини, видишь очень красивую картинку, множество характеров, буквально огромную фреску. Там, конечно, есть месседж, но он неочевиден. Мои русские друзья часто жалуются, что персонажи там ненатуральные. Но это же искусство.
Фото: Юрий Гольденштейн

Кто сыграл для вас важную роль?

Во-первых, мне очень помогала владелица квартиры, которую я снимал, — «бабушка». Она не говорила по-английски, я — по-русски, но в начале она оказала мне неоценимую помощь. Потом моя женя Катя, она показала мне настоящий Петербург, не только физически, она открыла мне суть города, брала с собой на разные мероприятия и вечеринки.
Еще большую роль в моей жизни здесь сыграл мой друг Лев. К сожалению, он перебрался во Флоренцию. Мы отлично проводили время, особенно в первые годы моей учебы: играли в покер, выпивали, — в общем, вели типичную студенческую жизнь. Он многому научил меня и рассказал про Россию.

Что бы вы хотели перенести из своей страны в Петербург?

Могу я сказать, что еду? Я знаю, что в России люди спорят по поводу санкций и некоторые говорят, что итальянская и особенно французская еда — это для буржуев и они запросто могут прожить и без нее. Я в этих дебатах не участвую, это не мое дело, для меня эти деления на классы не имеют никакого значения, я просто привык к хорошим продуктам. И очень жаль, что из-за санкций цены на товары выросли, а качество — упало. Но ничего, я выживу и с селедкой с картошкой.

Пять находок в Санкт-Петербурге

  1. Портрет под хвостом коня на Аничковом мосту
    Если посмотреть под одного из коней на Аничковом мосту, то можно увидеть на его тестикулах лицо человека. Есть две версии того, кого изобразил скульптор: либо Наполеона, либо любовника своей жены. Меня эта история очень удивила.
  2. Сосульки
    Первый год моей жизни в Петербурге я всё время фотографировал сосульки на крышах домов. Теперь же они меня мало занимают, так как я уже совсем обрусел.
  3. Испорченные продукты в магазинах
    Не хочу жаловаться и выглядеть как человек, как говорят в Италии, который выплевывает поданную ему еду на тарелку, ведь мне нравится Россия. Но я не понимаю, почему в магазинах продают испортившиеся продукты. Например, йогурты — они же по большей части предназначены для детей. Но в магазинах их всё равно оставляют на полках, хоть и знают, что продукты уже непригодны для употребления.
  4. Мусорные баки
    Есть одна вещь, которая на самом деле выводит меня из себя. В моем доме отчего-то нет мусорного бака. И вот каждое утро мне приходится идти через несколько домов со своим черным пакетом, чтобы выкинуть мусор. Меня удивляет, как такое возможно: в доме живет сотня человек, но никто по этому поводу не говорит ни слова.
  5. Умение людей приспосабливаться
    Интересно, что люди здесь очень просто приспосабливаются. По сравнению с теми же итальянцами русские более сильные и стойкие (итальянцы жалуются по любому поводу). Но, как мне кажется, русские люди в некотором смысле пассивные, думают «будь как будет». Если так размышлять, то через некоторое время ты даже не сможешь понять, что можно бы улучшить в своей жизни.
    Интересно, что люди здесь очень просто приспосабливаются. По сравнению с теми же итальянцами русские более сильные и стойкие
    Это проявляется, например, в состоянии домов. Я живу в центре, в доме, построенном два века назад. И если бы этот дом находился в Берлине или Лондоне, то его фасад был бы отреставрированным. Петербург — потенциально самый красивый город Европы, но только потенциально, так как люди не особенно пекутся о своем городе. Они говорят, да, у нас прекрасный город, но, по сути, не обращают на него внимания.
    Возможно, это связано с устройством общества в России. У вас очень утонченная интеллигенция, посредственный политический класс, как и во многих других странах, и массы, которые, возможно, не очень хорошо образованы, но поверхностно приучены любить Россию. Но этот патриотизм ограничивается их маленьким домом. Люди не верят друг другу, что обидно.
Фото: Юрий Гольденштейн

Зачем вы здесь?

В первую очередь в Петербург меня привели мои интересы, я очень увлечен своей работой. В Италии я бы никогда не получил образования в этой области. Если говорить в общем, то я живу здесь ради жизненного опыта. Самые умные из моих друзей, с которыми я общался в Милане, разъехались кто куда. Италия, как и Россия, испытывает сейчас утечку мозгов. Италия сегодня — страна для людей постарше, у молодежи там не очень много перспектив. В России же до недавнего времени наблюдался подъем, у молодежи было будущее, хотя с этим всё равно непросто.
Я не исключаю, что вернусь в Италию, потому что Милан — идеальный для жизни город. Но, вообще, моя мечта — вернуться через 5–15 лет и с учетом моего опыта и навыков открыть свой исследовательский центр, чтобы капитализировать всё, чему я научился, и создать что-то новое в Италии.
Если вы нашли опечатку, пожалуйста, сообщите нам. Выделите текст с ошибкой и нажмите появившуюся кнопку.
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить
Все тексты
К сожалению, мы не поддерживаем Internet Explorer. Читайте наши материалы с помощью других браузеров, например, Chrome или Mozilla Firefox Mozilla Firefox или Chrome.