За 270 лет, что прошли с выпуска первой в России фарфоровой чашки, ЛФЗ поставлял посуду ко двору и детали на фронт, чуть не потерял свою коллекцию после распада СССР и выпустил до сих пор дефицитную «Кобальтовую сетку». Теперь Императорский завод, вернув историческое название, активно развивает скульптурное направление.
«Бумага» побывала на производстве и узнала, как делают статуэтки, чем петербургский фарфор отличается от московского и какие плюсы и минусы у частных заказов.
Как на заводе отливают скульптуры
Главный художник — о трендах, стоимости и отличии петербургского фарфора от московского
Неля Петрова
Главный художник Императорского фарфорового завода
— Сейчас мы большое внимание уделяем скульптуре, хотя это на заводе было всегда. Были времена, когда администрация считала, что художники-скульпторы не нужны, однако теперь, как мы видим, Еропкина (Эльвира Еропкина — художница ЛФЗ — прим. «Бумага») выпускается большими тиражами. Всё время нужно держать удар — и художникам на заводе тоже.
У нас появились новые скульпторы и новые коллекции, да и заказов таких раньше не было, сейчас очень много частных. Появилась возможность делать большие скульптуры: мы потихоньку осваиваем это направление, так как методом отливки это делать довольно сложно.
Мы смотрим на наших конкурентов, но всё равно идем своей тропой, потому что мы уникальное производство, в Европе таких нет. Кроме того, следим за всеми модными тенденциями. У нас представлены и актуальные супрематические тенденции.
Как я понимаю, сейчас большой интерес вызывает и классика: если смотреть по выставкам в Москве и Петербурге, то становится понятно, что люди соскучились по хорошему реалистическому искусству. Сейчас сложно найти профессионалов, которые могут сделать хороший портрет или пейзаж, искусство, понятное простому человеку, но в России они есть, я знаю.
На заводе мы ощущаем сильное влияние нашего прекрасного и загадочного города. В основном все художники — петербуржцы, так что город обязательно находит отражение и в нашем фарфоре. Есть ощутимое отличие между нашими и московскими художниками, разнятся даже вкусы покупателей здесь и там. У Петербурга свой стиль, в наших отношениях с формой и цветом нет купеческого, а в Москве любят, когда много золота. У нас же может быть много белого, изысканные рисунки, даже просто черные силуэты.
Сейчас многие, правда, ориентируются не только по оформлению, но и по цене прежде всего. Многие старые поклонники нашего завода часто говорят, что сейчас очень дорого, но ведь раньше и зарплаты были другими. Чайный сервиз «Кобальтовая сетка» стоил 30 рублей, а зарплата была — 110–120. Правда, и тогда, и сейчас его сложно достать. Даже мы, «ломоносовцы», записывались в магазин, чтобы купить себе или в подарок.
Создание фарфорового изделия — очень долгий и кропотливый труд, поэтому они и стоят так дорого. В Китае, например, есть очень простые вещи, которые можно недорого купить, а есть потрясающие произведения. Такое разделение есть и у нас: что-то может себе позволить и пенсионер, а что-то — например, интерьерные работы — подойдет для большого дома состоятельного гражданина. Мы должны откликаться на любой запрос, чтобы заработать.
Как посуду с «Кобальтовой сеткой» извлекают из печи после обжига
Как выглядят рабочие места художников завода
