«Докучаев убежден, что человек должен быть устроен приблизительно так же, как хороший английский несессер, в котором имеется все необходимое для кругосветного путешествия в международном спальном вагоне — от коробочки для презервативов до иконки святой девы. Он не понимает, как могут существовать люди каких-то определенных чувств, качеств и правил. В докучаевском усовершенствованном несессере полагается находиться: самоуверенности рядом с робостью, наглости со скромностью и бешеному самолюбию рядом с полным и окончательным отсутствием его.

Человек, который хочет «делать деньги» в Советской России, должен быть тем, чем ему нужно быть. В зависимости от того, с кем имеешь дело — с толстовкой или с пиджаком, с дураком или с умным, с прохвостом или с более или менее порядочным человеком.

Докучаев создал целую философию взятки. Он не верит в существование «не берущих». Он утверждает, что Робеспьеру незаслуженно было присвоено прозвище Неподкупный. Докучаевская взятка имеет тысячи градаций и миллионы нюансов. От самой грубой — из руки в руки — до тончайшей, как французская льстивость. Докучаев говорит: «Все берут! Вопрос только — чем». Он издевается — над такими словами, как: дружба, услуга, любезность, помощь, благодарность, отзывчивость, беспокойство, внимательность, предупредительность. На его языке это все называется одним словом: взятка. Докучаев — страшный человек». Анатолий Мариенгоф, «Циники», 1928 год.