Сегодня, 12 мая, в Петербурге закончился громкий судебный процесс: 72-летней художнице Ларисе Кирилловой, работы которой находятся в Третьяковской галерее и Русском музее, вынесли обвинительный приговор. Пять лет условно и штраф в 200 тысяч рублей она получила за почти 100 миллионов, которые ушли из российского бюджета в никуда, — правда, по ее словам, сама она об этом не подозревала.
«Бумага» рассказывает о художнице и о том, как можно получить обвинительный приговор за формальные, на первый взгляд, подписи на документах.
В Петербурге Лариса Кириллова, родившаяся в Новосибирске, провела почти всю жизнь. Здесь она окончила художественную школу и институт имени Репина, здесь же написала автопортрет, который принес ей первую широкую известность. Сегодня ее работы хранятся в коллекциях Третьяковской галереи и Русского музея и в частных собраниях в России и за рубежом. С 70-летием ее поздравлял президент Владимир Путин, а Российская академия художеств к юбилею вручила «Золотую медаль». Буквально через несколько месяцев миниатюрная пожилая женщина оказалась на скамье подсудимых.
На предпоследнее заседание Василеостровского суда по своему уголовному делу Лариса Кириллова пришла пораньше. 72-летняя художница коротко поблагодарила пришедших в суд учеников и товарищей, а потом отошла к окну. Поправив прическу и синий приталенный пиджак, она спокойно ждала дочь, которая общалась с журналистами. Самой художнице давать интервью было запрещено из-за условий домашнего ареста. Спустя десять минут она так же тихо зашла в зал. На прошлом заседании молодой гособвинитель попросила для нее 5 лет колонии и штраф в 500 тысяч рублей.
«Автоматические» подписи
В последнем слове Лариса Кириллова решила еще раз рассказать историю, которая сделала ее фигуранткой уголовного дела с ущербом около 100 млн рублей. В середине 2000-х годов в деревне Юкки началась реконструкция (по документам), а фактически строительство базы творческой практики художественного лицея имени Иогансона, который на протяжении 26 лет возглавляла Кириллова. За два года подрядчик (ООО «Орбита») сделал все запланированные на первый этап работы, но в 2008 году Российская академия художеств (РАХ) решила продолжить строительство и объявила конкурс на второй этап реконструкции. Всего на работы выделили около 117 млн рублей. Из-за завышенных входных требований единственным участником конкурса оказалось ООО «Узакон-строй», учредителями которого были начальник управления капитального строительства Академии Андрей Узун и его жена.
Стороны подписали договор, в котором лицею отводилась роль «получателя-потребителя (плательщика)»: деньги на работы Академия перечисляла лицею, а тот в свою очередь должен был передавать их подрядчику. «Почему РАХ как заказчик не перечисляла деньги напрямую подрядчику, я не знаю. Кто и зачем придумал такую схему?» — недоумевала на суде Кириллова.
Лицей исправно перечислял деньги, но оказалось, что у Кирилловой есть еще одна обязанность. Она должна была подписывать акты приема-сдачи работ, которые ей в лицей привозил Андрей Узун. «По условиям конкурса, моей подписи в акте быть не должно. Зачем она была туда включена? Не знаю, тогда я думала, что моя подпись — формальность», — сказала художница.
Осенью 2009 года Кириллова узнала, что строительство базы в Юкках серьезно отстает от графика и начала жаловаться в Академию. Там художницу, по ее словам, заверили, что нужно продолжать «осваивать» выделенные деньги, иначе они вернутся в государственный бюджет. Кириллова посчитала, что строители еще успеют нагнать сроки и продолжила ставить необходимые подписи под актами, в которых говорилось, что база лицея возводится по графику. «Я не являюсь специалистом в строительстве и подписывала документы, уже подписанные заказчиком и подрядчиком, считая это безусловным основанием <...> Зураб Константинович [Церетели] — мой министр и высший начальник. Я считала, что его подпись равносильна приказу», — подчеркнула художница, добавив, что у нее не было времени ездить в Юкки и контролировать стройку.
В начале 2010 года на стройке ничего кардинально не поменялось, проще говоря, корпус для учащихся и здание для педагогов «Узакон-строй» так и не построил. А затем Андрей Узун, фактически будучи главой одновременно и заказчика, и подрядчика, исчез на несколько месяцев. После этого — уже осенью — художница написала несколько писем президенту РАХ Зурабу Церетели. По словам Кирилловой, он на них так и не ответил, но вскоре Узун снова пришел к художнице и попросил ее поставить еще одну подпись. На этот раз на письме, в котором подрядчик объяснял причины задержки строительства и обещал довести работы до конца. Кириллова подписала и его.
После этого, по словам художницы, Узун съездил в Юкки вместе с одним из помощников Церетели. По итогам поездки они доложили, что все работы, кроме озеленения территории, выполнены. Это, конечно, не соответствовало действительности: на площадке мало что поменялось с 2008 года, но в Академии поверили и полностью рассчиталась с подрядчиком. Всего «Узакон-строй» получил 117 млн рублей, хотя работ выполнил только на 17. Примерно тогда же Андрей Узун исчез еще раз, а чуть позже Кириллова узнала, что его арестовали за растрату выделенных из бюджета денег.
С тех пор мужчина провел в СИЗО больше пяти лет, стал фигурантом нескольких дел о пропаже бюджетных денег на общую сумму около 300 млн руб: в его послужном списке растраты при работах в библиотеке петербургского филиала РАХ, музее-усадьбе Репина «Пенаты» и в здании академии на Университетской набережной. Однако в марте 2016 года назначенный судом срок вышел и Узун вернулся на свободу. На следствии по делу о базе лицея он утверждал, что Церетели и художница ничего о преступлении не знали.
Однако в 2014 году Кириллову посадили под домашний арест — в ее квартире появилось контрольное устройство, а на самой женщине — электронный браслет. Отведенные судом на прогулку полтора часа в день художница в основном тратила, гуляя по кладбищу Новодевичьего монастыря.
Затем начался «вялотекущий», как выразилась дочь Ларисы Кирилловой, судебный процесс. Прерывался он в том числе и из-за болезни 72-летней художницы. В течение почти двух лет стороны слушали свидетелей. Например, Зураб Церетели сказал на суде, что, насколько он помнит, подписывал документы, уже согласованные Кирилловой, и к весне 2016 года обвинение пришло к выводу, что художница все-таки причастна к растрате почти 100 млн руб. По версии прокуратуры, она подписывала документы о якобы выполненных работах, чтобы воспользоваться покровительством Узуна и сохранить пост директора лицея, который занимала 26 лет. Такое предположение Кириллова назвала «оскорбительным», но согласилась, что невольно помогла Узуну в растрате.
«Я согласна, что не должна была подписывать, как не должен был подписывать и заказчик. <...> Раскаиваюсь, что не проявила большей настойчивости, решительности и принципиальности. Видимо, во мне тогда не было необходимой прокурорской жилки и опыта, чтобы еще громче поднять этот вопрос и потребовать от руководства Академии расторжения контракта с подрядчиком», — сказала Кириллова в последнем слове.
«Тухлое» дело
Перед оглашением приговора адвокат художницы Андрей Ганкевич заявил, что художница вполне может получить реальный срок. Он отметил, что в таком случае защита обжалует решение: по мнению адвоката, следствие допустило ряд ошибок, а в действиях художницы не было состава преступления. «Преступление имело место быть, но всё было задумано, заложено и запрограммировано до того, как она была включена в контракт. <...> Узун одной рукой строил, а другой проверял. Классическая мошенническая схема», — заявил Ганкевич, добавив, что в целом дело Кирилловой — «тухлое».
Однако 12 мая суд встал на сторону обвинения, посчитав, что художница была в сговоре с Узуном. «Суд считает, что вина Кирилловой доказана полностью», — прокашлявшись, заключил судья Ковин. Он указал на многочисленные показания свидетелей, которые утверждали, что много раз указывали директору лицея, что строительство базы идет далеко не так гладко, как выглядит на бумаге. В итоге Ковин приговорил Ларису Кириллову к 5 годам лишения свободы, но ограничился условным наказанием ввиду ее возраста, состояния здоровья и заслуг. Кроме того, художница должна будет выплатить штраф в 200 тысяч.
Лариса Кириллова, услышав приговор, разозлилась. «Они же ничего не учли», — возмутилась бывшая директор. Она подчеркнула, что Узун ею воспользовался. «Просто у академии появились большие деньги и появились люди, которым эти деньги были нужны. Но нужен был стрелочник, и меня просто выбрали на роль стрелочника», — сказала художница, получив приговор на руки.
Лариса Кириллова после приговора
Ее подруги, пришедшие на суд, наоборот, обрадовались условному сроку: «Это победа. Она же с собой зубную щетку взяла», — переговаривались женщины между собой. Адвокат Кирилловой в свою очередь добавил, что намерен подать апелляцию. «Хотя справедливость, видимо, нужно искать в другом месте, а не в судах», — вздохнула дочь художницы Екатерина.
