14 сентября 2012

Осенний марш: как будет развиваться протест?

Сегодня на заседании Госдумы лишили мандата депутата от «Справедливой России» Геннадия Гудкова. Завтра в Москве и Петербурге пройдёт «Марш миллионов» — первое масштабное шествие оппозиции с 12 июня. За эти месяцы были приняты законы о клевете и «чёрных списках», осуждены участницы группы Pussy Riot, под арестом продолжают находиться задержанные за беспорядки на Болотной площади 6 мая. «Бумага» спросила у политиков, гражданских активистов и историка, ждёт ли нас новая вспышка протестов или митинговое движение вернётся к тому, чем было до декабря 2011 года.

Иллюстрация: Катя Касьянова / «Бумага»

Марина Шишкина, депутат ЗакСа от «Справедливой России»

Я считаю, что сегодняшний день исторический. Депутат выбран народом, и такой механизм лишения полномочий у меня вызывает сомнения. Всё говорит о том, что юридически ситуация нечистая, и сейчас я хочу посмотреть на реакцию Конституционного суда. Потом меня смущает избирательное правоприменение, когда «друзьям — всё, а вторым — закон». Это очень порочная практика — закон равен для всех.

Общество напоминает ребёнка: у него тоже бывает переходный возраст, но это говорит о том, что он взрослеет. Как вы в этот период отнесётесь к ребёнку — будете его ругать, дома запирать, в интернет не пускать — так он и отнесётся к тебе в дальнейшем

Если власть будет закручивать гайки и принимать так называемые силовые законы, естественно, это повлечёт за собой усиление протестного движения. Я категорически не понимаю, почему власть не может всё-таки взглянуть на ситуацию с объективной стороны и начать проводить какие-то либеральные реформы — понятные и жизненно необходимые. Конечно, протестное движение не всегда идёт по нарастающей: будут периоды упадка, взлёта, но в целом оно никуда не исчезло — это надо признать. Протестное движение — это выработка гражданской позиции: с кем вы, почему, почему проблемы в стране, почему власть нас не слышит. И молодёжь должна в этом участвовать.

Ольга Курносова, председатель «Гражданского комитета»

Есть летний спад, но общепротестная конфигурация начинает обретать какую-то внутреннюю структуру. Что было раньше? Политические активисты и апатичное население. Но за это время люди стали гораздо более активными, и появились структуры, которые выражают их интересы — например, «Наблюдатели Петербурга». Если сейчас эти организации будут адекватны, я думаю, что оппозиция усилится. Тем более что ситуация только ухудшается.

Люди ищут преломления своей активности, волонтёрство — это первый шаг. В любом случае, в дальнейшем происходит политизация

Всё, что затрагивает общество, например, трагедия в Крымске и всплеск волонтерского движения после — это тоже результаты активности в декабре. Палитра политического активизма будет становиться всё более широкой и яркой, будут приходить новые лидеры, появляться новые организации. Просто тем, кто давно в этой тусовке, должно хватить мозгов подвинуться.

Никита Сорокин, оппозиционный активист

Митинги позволили людям высказаться, но мы видим, что после них начали закручивать гайки — в плане возможности открыто выступать, появился закон о клевете. Власть отреагировала, и — мы это заметили — она стала переживать.

Я думаю, ещё можно ожидать всплеска, хотя бы потому, что ошибки наших политиков не заставляют ждать, а общество на это реагирует

У любого живого существа есть периоды активности и периоды спада — такая синусоида. С маршами то же самое, но после уменьшения не все готовы возвратиться обратно. Этих людей нужно как-то подбодрить, стимулировать. А у нас сейчас политика настроена наоборот: человек говорит, что у него в доме игровые автоматы, а ему приходит отписка, что была проверка и автоматов нет — а он их каждый день видит! После этого человек сидит и думает: «А зачем вообще мне всё это нужно?». Не все готовы бороться до конца.

Александра Крыленкова, координатор «Наблюдателей Петербурга»

Вся гражданская активность перешла в конструктивную сторону, появляются совершенно неожиданные проекты, акции. Чего только стоит акция машинистов метро, которые вообще никакого отношения не имеют ни к оппозиции, ни к Путину и даже в большинстве своём, скорее всего, ничего об этом не знают. То есть что-то изменилось в обществе, что люди начали понимать, что гражданские акции — это способ чего–то добиться.

Когда у людей есть запрос, когда люди чего-то ждут от лидеров, от оппозиционных партий, и если они этого не находят, то они делают это сами

А то, что падает количество людей, которые выходят на улицы, — ну, что поделать, Петербург — такой город. Я думаю, это временный этап. Я это отношу к тому, что падает доверие к оппозиционным политикам. Во главе протестного движения встали люди, которые были там и до декабря, не появилось новых лиц, но значит, это произойдёт в ближайшем будущем.

Лев Лурье, историк

Те, кто выходил на демонстрацию и те, кто выступал, — разные люди. Небольшая группа лидеров узурпировала трибуны.

Важно не то, что говорят на митинге, а сколько туда пришло человек

Как изменилось протестное движение, покажет ближайший месяц, даже ближайшие дни. Вопрос заключается в том, что изменилась и государственная политика за последнее время. «Марш миллионов» покажет, как, грубо говоря, «белые ленточки» отреагировали на последние меры правительства. Если власти не удалось запугать своей новой политикой недовольных граждан, то это одна история, а если удалось — то, я думаю, протестное движение изменится, причём в сторону бегства от государства, по всем направлениям: создание параллельной письменности, отдельная граница и так далее. Но я думаю, что спада не будет, по крайней мере, в сентябре.