29 мая 2017

Как художники из Петербурга попадают на Венецианскую биеннале и почему их намного меньше, чем москвичей

Венецианская биеннале до сих пор остается самым престижным смотром современного искусства. В международной выставке этого года приняли участие художники из 85 стран, среди них — более десяти авторов из Петербурга.
Почему у москвичей больше шансов попасть на биеннале, чему посвящены петербургские проекты и что для авторов значит выставка в Венеции? «Бумага» поговорила с петербуржцами, участвующими в биеннале этого года.

Татьяна Ахметгалиева

Художница

— Осенью прошлого года Пушкинский музей пригласил меня для участия в групповой выставке медиахудожников «Человек как птица, образы путешествий» на биеннале. Она посвящена расширению границ, путешествию со всех возможных сторон и точек зрения. Это стало очень важной ступенью в моем творчестве.

Я решила сделать проект «Корабль-призрак», посвященный нашим иллюзиям, бесконечному туману, вечным опасностям. Это инсталляция из трех частей, которые расположены в трех небольших комнатах, по которым путешествует зритель. Это такое путешествие из ада к райскому саду — и наоборот. Но на этом пути зрителя постоянно поджидают «ловушки»: неуверенность, тревога, затягивающие и засасывающие мысли, видения. В общем, это о нашей жизни, о нашем пути, о наших реалиях, иллюзиях и тревогах.

Мы приступили к работе в декабре. Я специально ездила в Венецию смотреть пространство (которое потом все-таки изменилось). Материал для проекта я сняла во Франции, находясь в резиденции одного из институтов Cité des Arts. В Петербурге я продолжила работу над монтажом и деталями.

Проект «Корабль-призрак». Фото: Татьяна Ахметгалиева

До этого года я посещала биеннале лишь однажды, в 2011 году, уже под конец выставки. Тогда в силу обстоятельств мне пришлось буквально пробежать все проекты за два дня и уехать.

В этом году больше всего мне понравился основной проект под кураторством Кристин Масель (масштабная выставка работ 120 художников из разных стран на территории Арсенала — прим. «Бумаги»). Многие вещи там меня вдохновили — сейчас на этом фоне я работаю над следующим проектом.

Петербургское искусство в этом году было представлено в основном в Университете Ca’ Foscari. Я думаю, всё это выглядит интересно, но мне бы, наверное, хотелось, чтобы художники привозили куда более яркие и смелые работы.

Венецианская биеннале — очень интересная практика, когда раз в два года в одном месте собираются художники из огромного количества стран и показывают свои идеи, рассказывают о своих переживаниях, представляют себя. Поэтому важно, чтобы подобные вещи финансировались. Важно привозить художников и их работы на такие события. Это полезно и расширяет сознание и возможности авторов. Интересно посмотреть на такой срез времени, идей, но я думаю, что полезно следить не только за Венецианской биеннале, но и за другими: за «Манифестой» и «Документой».

Дмитрий Волкострелов

Театральный режиссер, руководитель театра post

— На биеннале этого года я приехал впервые и как зритель, и как автор. Я принимаю участие в выставке «Пространство, сила, конструкция», посвященной столетию Октябрьской революции в палаццо на Дзаттере, новой площадке фонда V-A-C в венецианском порту. Современные художники выстраивают параллели наследию советского авангарда, и я сделал инсталляцию, которая, если вкратце, представляет собой звуковую реконструкцию неосуществленного утопического проекта Татлина — памятника Третьему интернационалу.

Когда мне предложили сделать звуковую инсталляцию на лестнице, я достаточно долго думал, что это может быть. В итоге получилась достаточно простая история. По планам, в башне Татлина находилось несколько зданий, которые вращались вокруг своей оси. Каждое выполняло определенные функции: в первом должна была находиться законодательная власть, во втором — исполнительная, в третьем — массмедиа, а в последнем — полусфере, предназначение которой так и не известно, — я предположил, могло бы быть пространство для поэтов и художников.

В итоге совершенно из разных источников я подобрал звуки, тексты, слова, которые могли бы звучать в этих зданиях, в моем случае — на каждом лестничном пролете. Такая попытка реконструкции невозможной утопии — романтический проект, как, отчасти, и весь авангард.

Фото предоставлено Д. Волкостреловым.

Участие в таком событии — это, безусловно, крайне важно и для меня достаточно неожиданно. Я при участии театра post делал в Москве дебютную для меня как для художника выставку в ММОМА. На нее пришел один из кураторов венецианской выставки Питер Тауб. Спустя пару месяцев он предложил мне поработать с лестницей и звуком — и я, конечно же, согласился.

Все-таки основная сфера моей деятельности — театр. И хотя в современном мире границы постепенно стираются, знание контекста имеет значение, поэтому изначально мне было несколько дискомфортно в непривычной среде. Но в первую очередь в Венеции меня поразил объем: биеннале действительно огромна.

Несколько лет назад я был на театральном фестивале в Эдинбурге — на одном из крупнейших в мире. По насыщенности, по опыту превращения целого города в пространство искусства — это очень похоже. И театральный контекст мне, конечно, куда как понятней. Но Венецианская биеннале — это что-то фантастическое, потому что там можно ходить неделями и так и не увидеть всего: набережные буквально наполнены различными павильонами. Чтобы подробно всё изучить, нужно, мне кажется, минимум пару недель.

Ни с одним из национальных павильонов у меня так и не случилось какого-то диалога: всё здорово, всё круто, но не вышло. Наиболее интересным был для меня основной проект в Арсенале, где было достаточно большое количество интересных мне работ. Конечно, жалею, что так и не смог побывать на перформансе в немецком павильоне, который получил «Золотого льва».

Первое посещение биеннале — это для меня, может быть, даже слишком насыщенные переживания: столько событий, людей, искусства, вечеринок. Думаю, сейчас мне сложно это как-то проанализировать, потому что я не могу это ни с чем сравнить.

Как человек со стороны могу подметить лишь небольшое количество петербургских художников на биеннале. В Петербурге немного денег, большие суммы уходят на поддержание старого искусства, и на финансирование остается совсем немного. Эта проблема есть не только в искусстве, но и в театре и во многих других сферах. В Москве совсем другие возможности. И когда мы бываем там на гастролях, то чувствуем совсем иной контакт со зрителем, иную степень открытости.

Однажды я был в Главном штабе на «Манифесте» и наблюдал за зрителями. Был разгар туристического сезона, и сразу стало очевидно, что большинство зрителей — это люди, которые никогда бы, не случись с ними поход в Эрмитаж, не посетили бы выставку современного искусства. И было удивительно, что даже неожиданно соприкасаясь с этим искусством, совершенно не подготовленные зрители чувствовали какой-то контакт, диалог с ним.

В будущем мне было бы интересно оказаться на биеннале уже не в момент открытия, когда туда съезжаются все, а после: ведь выставка идет до конца ноября. Посмотреть, как на всё это реагируют туристы, как биеннале живет своей нормальной повседневной жизнью.

Венецианская биеннале, безусловно, очень важный диалог искусств. Может быть, я не прав, но сегодня уже неактуально говорить о каких-то локальных школах — петербургской или московской — на фоне европейского пространства. В этом плане в европейской культуре всё едино и взаимосвязано. Конечно, сегодня это единство проверяется на прочность, но я считаю, что это только усилит его.

Елена Губанова

Художница и куратор

— Впервые я делала выставку в Венеции в 2011 году — вместе с мужем Иваном Говорковым и художниками Анной Франц, Мариной Колдобской, Людмилой Беловой и Александрой Дементьевой. Тогда ощущения от выставки были самые прекрасные, захотелось вернуться снова.

В этом году я была одним из кураторов проекта Hybris (основными кураторами стали Сильвия Бурини, Анна Франц и Джузеппе Барбьери). На ней мы представили не только новые технологии, но и живопись: для нас это выстраивание моста между старыми и новыми медиа — очень важный аспект, наравне с популяризацией петербургской живописной школы.

Все работы на выставке можно условно разделить на три группы: «Гибридные пространства», где мы представили мультимедийные высказывания о вымышленных и реальных пространствах; «Я — другой. Гибриды. Монстры», речь в которых идет о противопоставлении я, себя и чужого, о самопознании и самоопределении; «Метаморфозы и метафоры» — включает живописные работы и реконструкцию проекта 1992 года «Огород Малевича» группы «Тут и там». Вся выставка — это размышления о сходстве и различиях, о традициях и вторжениях в хрупкий человеческий мир агрессивных технологий.

В процессе формирования выставки ориентиром для нас стало творчество Валентины Поваровой, последовательницы Малевича, представителя петербургского андерграунда 70-х — начала нулевых годов. Так как сейчас в стране юбилей революции, а заодно и юбилей начала авангардного движения, мы с радостью решили показать в Венеции еще малоизвестную западному зрителю петербургскую живопись 90-х и постперестроичных годов.

Фото: cyland

На этой биеннале был достаточно большой поток русских презентаций: от музейных до частных выставок по всему городу, что было, конечно, приятно: я, по крайней мере, посетила шесть. Хотя выставок петербургских художников на биеннале обычно немного.

Так повелось, что в Венеции в основном представляются московские проекты: у них всегда есть больше возможностей финансирования. Однако в этом году только наша выставка представила восемь художников из Петербурга, хотя мы и не стремились быть только региональным проектом.

Конечно, любая выставка современного искусства очень зависит от финансовой составляющей, а в Венеции — особенно. Сделать там выставку — это всегда организационный подвиг, чего стоит одна только транспортировка выставки.

Фото: cyland

Мне кажется, то, что работы наших художников на выставке смотрелись актуально и интересно наряду с проектами из Англии, Америки и Италии, говорит о том, что мы работаем в унисон с современными тенденциями и направлениями.

Для художника Венецианская биеннале — это Олимпийские игры. Каждому профессионалу участие и поездка туда невероятно важны. Поэтому мы особенно уделяем внимание тому, чтобы художники из Петербурга имели возможность показать свои работы в Венеции. Пусть пока и не в главном павильоне России.

Семен Александровский

Театральный режиссер, основатель проекта «Pop-up театр»

— С Венецией у меня давние романтические отношения. В 2002 году, когда я жил еще в Израиле, решил совершить путешествие по Европе. Паром, на который я купил самый дешевый билет, пришел в Венецию ранним утром. Я решил позавтракать: взял хлеб, сыр, вино и отправился в единственный в Венеции парк, который увидел на карте, — им оказался Джардини. Там обнаружил забор и вход по билетам. Но рядом с оградой парка стояла армейская советская палатка, на которой была надпись «The first Ukraine project». У палатки стоял деревянный стол, а у стола — человек с голым торсом и большим ножом. Человек резал арбуз.

Следующие три дня я ночевал в этой палатке на армейской раскладушке за инсталляцией Арсена Савадова и Олега Тистола. Мне дали пропуск, и я бесплатно ходил на все выставки, а вечером у нас были прекрасные пьянки и концерты. Тогда и произошла моя инициация современным искусством.

С тех пор при любой возможности стараюсь оказаться в Венеции на биеннале и посмотреть выставки. Еще три раза был на Венецианской биеннале как зритель и вот теперь — как участник. Прошлым летом я тоже был в Венеции и застал Архитектурную биеннале. Это была поездка по работе, я делал аудиозаписи для спектакля «Другой город». С начала июня мы его снова будем показывать в Петербурге.

Фото: venice.arts-museum

В этом году Пушкинский впервые принимает участие в Венецианской биеннале, арендует свое палаццо, привозит туда часть выставки из «Дома впечатлений» и заказывает новые работы. Название всей выставки в Венеции — «Человек как птица, образы путешествий».

Для Венеции я записал прогулку по двум выставкам в разных зданиях Пушкинского музея «Лицом к будущему. Искусство Европы 1945–1968» и, собственно, «Дом Впечатлений — прогулка с трубадуром». Посетитель выставки в Венеции может на входе получить наушники и в них ходить по двору палаццо и по всей выставке, а слышать при этом то, что бы он слышал, идя по Пушкинскому музею в Москве.

Выходит такая подмена звуковой реальности. И это работает так, что настраивает восприятие совершенно иначе. Когда подменяется акустическая среда, всё вокруг воспринимается как кино — и ты сам находишь связи между звуком и картинкой, монтируешь свою историю, и возникает нечто третье. И в то же время это разговор о том, что нет никаких границ — ментальных, политических, территориальных. Мы живем в мире, где постоянно выдвигаются границы и барьеры, а у птиц их нет.

Я воспринимаю мир как единую глобальную деревню, так что любые границы мне совершенно не нравятся. И в какой-то мере говорю этой работой о безграничности мира: вы можете находиться в Венеции и в эту же секунду совершить квантовый скачок и очутиться в Москве на другой выставке. Наше воображение способно отменять любые границы и свободно путешествовать в пространстве.

Фото: venice.arts-museum

По Арсенале мы гуляли с женой и зашли в специально построенный жестяной сарай, а в нем целая серия траурных венков — праздничных, как для карнавала. Говорю «Вау», поворачиваю голову и вижу Ирину Корину. Оказалось, что это ее работа. Встретил друга и однокурсника Диму Волкострелова, он в этом году тоже спонтанно стал художником и сделал работу для выставки V-A-C foundation. На самом деле, друзей в этот раз встретил очень много, буквально сталкиваясь на узких улицах, ну и на выставках, конечно.

В Венеции у меня есть любимый павильон — это Южная Корея, но в этот раз то ли они дали маху, то ли я не прочувствовал или не понял. Обидно, что не попал в немецкий павильон, так глупо сложилось. Приходится довольствоваться видеозаписями друзей в «Фейсбуке».

Мне кажется, в этом году художников из России было больше обычного, но мне, признаться, не очень интересно делить художников по странам и нациям. Если работа интересная, неважно, из какой она страны и какое у художника происхождение.

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, сообщите нам. Выделите текст с ошибкой и нажмите появившуюся кнопку.
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить
Все тексты
К сожалению, мы не поддерживаем Internet Explorer. Читайте наши материалы с помощью других браузеров, например, Chrome или Mozilla Firefox Mozilla Firefox или Chrome.